Любимый обманщик - Аннет Клоу

Пробравшись к повозке, которая стояла напротив въездных ворот, Кристиан откинул плотный кусок ткани. Под ладонь ему попал холодный лоб покойника. Непроизвольно отдернув руку, он задержал дыхание. Внутри фургона пахло кровью и смертью. Этот запах всегда бередил в нем память о самых тяжелых днях его жизни. Он присел за повозкой, прислушался. Казалось, вот-вот послышатся выстрелы со стороны противника, время от времени простреливающего ничейное пространство.

Эти воспоминания навсегда оставили неприятный осадок в душе. Сегодня перед ним лежал мертвый человек, которого он не знал. Если бы Крис встретился с живым Джоном Паркером, вряд ли они смогли бы подружиться: у них не было ничего общего, на чем строятся дружеские отношения. Вероятнее всего, они встретились бы врагами.

Стояла жуткая тишина. И только бродячие собаки вновь затянули свою тоскливую песню на пустыре, точно отпевая покойника. Собравшись с силами, Кристиан поднялся, прошел до переднего колеса, отогнул парусину боковой стенки. Снова попытался ощупать все внутри.

Теперь пальцы наткнулись на закаменевшие в ботинках ноги мертвеца. Молодой человек сделал еще шаг. И — наконец-то! Он отыскал переметные сумки. Они оказались набиты доверху. И совершенно неподъемные. Кристиан старательно ощупывал одну, когда его внимание привлек посторонний шум. Он тут же нырнул под соседний фургон и затаился.

С крыльца полицейского участка спускался дежурный, освещая себе дорогу переносным фонарем. Яркое световое пятно металось по воздуху, выхватывая на пути то дорожку, выложенную плохо отесанными каменными плитками, то кусок стены, то обочину тропинки, заросшую невысокой сорной травой и хилым кустарником. Это был Пол, один из доверенных «парней» шерифа Бакли.

Он дошел до клозета, поставил фонарь на землю, не закрывая двери, справил малую нужду. Удовлетворенно насвистывая, отправился в обратный путь. Кристиан перевел дыхание. Однако Пол остановился на полпути к зданию, поднял фонарь и, не прекращая насвистывать, направился к фургону. Он был буквально в трех шагах от притаившегося за колесом Кристиана. От волнения у того зачесалось в носу.

А Пол, как ни в чем не бывало, откинул парусину, поднял фонарь, осветил лицо Джона и заговорил с мертвецом, точно с хорошим приятелем:

— Ну что! Лежишь теперь мирно, Джонни! Лежи! Завтра тебя опознают. Составят бумаги! Спишут! И зароют возле стены Восточного кладбища. Ходят слухи, что миссис Коуплендл была знакома с тобой когда-то! Что же ты подбросил ей такую свинью, Джо? Говорят, узнав о твоей позорной кончине, она всплакнула? — он зевнул и, прежде чем отпустить занавеску, попрощался: — Ну, прощай Джо! Ты, видно, очень нуждался в деньгах! А управляющий уважаемой компании пообещал тебе горы золота! И ты мог поверить этому трепачу?! Ладно, Джо! Лежи себе! Прощай, приятель!

Пятно света снова замельтешило по двору. А Пол, насвистывая бодрую песню, скрылся за входной дверью. И снова Кристиана окутала мертвая тишина. Вой собак отдалился. Видимо, животные ушли в сторону свалки, на окраину города, к заброшенным хижинам первых старателей, которые, как повествуют местные легенды, собирали золотые самородки прямо на обрывистых берегах Снейка. А по вечерам играли допоздна в карты, к утру оставаясь нищими. И начинали собирать свой сокровища снова.

Кристиан перевел дух и, как ни сдерживался, пока Пол разговаривал с Джоном, все-таки не удержался и громко чихнул. Посидел немного, выжидая. Представил, что было бы с Полом, если бы чихнул во время его дружеского разговора с молчаливым собеседником. Наверное, полицейский навсегда отучился бы от привычки вести мирные беседы с покойниками.

Ему же следовало спешить. Луна подсвечивала горизонт, вот-вот норовя выплыть из-за вершины горы. Кристиан вынул нож, разрезал одну из сумок. Сверху лежал его дорожный костюм. Он узнал его наощупь, по знакомой мягкой ткани. Обшарив карманы, он обнаружил в одном курительную трубку, которую ему когда-то подарил Филипп, вырезав из корня кизилового дерева. Там же находилась деревянная табакерка, отделанная изящной резьбой с надписью «Крису Бентону от Фила Уоллера. Саванна. 1864».

В нагрудном кармане оказалось небольшое распятие, которое подарила ему на дорогу мама. Он всегда прикреплял его на стену в изголовье кровати. В костюм были завернуты его ботинки. Но пластинки негатива и фотографий в сумке он не обнаружил. Она была набита пачками купюр и мешочками, наполненными золотыми монетами.

Кристиан открыл другую сумку и вздохнул. — Господи, благодарю Тебя! — удовлетворенно выдохнул он. В пальцах зашуршала грубая почтовая бумага. А под ней угадывался стеклянный прямоугольник, обрамленный металлической рамкой.

Молодой человек вскрыл пакет. Ему не терпелось убедиться: он нашел то, что искал. Плотные прямоугольники фотобумаги так и норовили выскользнуть из обертки. Если бы он знал, что не привлечет ничьего внимания, сжег бы их прямо здесь, во дворе полицейского участка. Впрочем, лучше отдать их Мелиссе, пусть сама уничтожает.

Уложив драгоценную находку в карман, Кристиан подхватил костюм и ботинки. Теперь предстояло выбраться с места невольного преступления. Отыскав веревку, он быстро поднялся наверх. Так же легко спустился со стены.

Вскоре он оказался возле «Тиары». Костюм уложил на старое место. Снял мокасины — они были влажные, с прилипшими травинками, и переобулся в ботинки. После этого он тихонько вышел из гостиницы, держа мокасины под мышкой. Немного отойдя от города, свернул к берегу Снейка. Там набил индейскую обувку камнями и забросил в самое глубокое место. Послушав, как мокасины булькнули под обрывом, улыбнулся и зашагал в сторону дома Мелиссы.

Довольный выполненным делом, Кристиан, никем не замеченный, тихо прошел в прихожую дома. Прокрался в спальню Мелиссы и положил пакет с негативом под подушку. Она должна обнаружить его сразу, как только поднимется сюда. Увидев причины ее стольких бед, она успокоится и хотя бы немного порадуется. Кажется, история с фотографиями и шантажом, наконец-то, благополучно разрешилась. Хотя нет, для Джона она закончилась довольно печально.

У Криса тоже не было повода для особой радости. Если Мелисса и переведет на его имя деньги, то потом будет жалеть об этом. Самое лучшее в его нынешнем положении — забыть о вкладе и смываться, пока он не завяз в доме доктора по уши. Кристиан сидел на кровати Мелиссы, задумавшись. В комнате стойко пахло миндалем, лимоном и горным ветром. И мужчине казалось, что он пьянеет от этого аромата.

Но оставалось еще одно дело. Необходимо было привести в порядок сад, который вечером вытоптали любопытные. Когда Мелисса увидит, что на полянке перед домом после вчерашнего нашествия не осталось ни одной маргаритки, она расстроится. Даже газонная трава торчит теперь из земли редкими кустиками.

Снизу время от времени доносится редкое позвякивание дробинок о металлический лоток. О чем-то говорит Сьюзан. Наверное, она пытается развеять печальное настроение Мелиссы. Тихо переговариваются на кухне Марк и Филипп. Можно предположить, что это большая дружная семья занята каким-то мирным делом, если бы не поздний час, не запах крови и эфира из операционной.