Коварный обольститель - Рене Энн Миллер

– Да, папа. Много раз.

Стоя в полумраке спальни, Хейден вглядывался в спящую Софию. Во сне она выглядела такой умиротворенной и невинной. Он не собирался приходить к ней сегодня вечером. Он не был настолько черствым, чтобы не понимать, что она была не только измучена физически, но и морально опустошена. И все же, вот он стоит здесь, словно покинутый любовник. Может, он надеялся, что к нему придет понимание того, почему он хотел жениться на Софии, когда даже не подозревал, что она носит его ребенка? Не открывая глаз, она издала очень по-женски мягкий, мяукающий звук, вытянула руку над головой, повернулась на бок и оказалась лицом к нему. Кончиками пальцев она провела по ключице, как раз над вырезом рубашки. Хейден сглотнул. Такое простое движение не должно пробуждать его инстинкты, но его естество напряглось. Он глубоко вздохнул и взглянул на дверь своей спальни. Нужно было немедленно уходить – но ноги уже несли его к постели Софии. Вытянув руку, он нежно погладил ее по щеке. Теперь на ней не было пудры, которая во время церемонии делала синяки почти невидимыми. Синеватые пятна на ее лице открыто напоминали о том, что произошло. Всем женщинам приходилось сталкиваться с жестокой испорченностью мужчин? Или тем, кого он… Что? Любил? Слово пульсировало в его мозгу, заставляя сердце биться быстрее. Неужели человек может снова испытать прежние чувства? Еще недавно он считал, что это невозможно. Чувства, которые расцвели между ним и Лаурой, со временем притупились, ведь они знали друг друга с детства. Чувства между ними росли, пока не переродились в то, что он не мог назвать ничем иным, как любовью. Однако с Софией он чувствовал себя попавшим в некий вихрь, в нечто, что он не мог до конца понять или не желал признавать. София слегка улыбнулась и уткнулась лицом в его ладонь, словно искала тепла и уюта. Хейден подумал, сделала бы она так же, если бы не спала? Что она о нем думала? Именно этот вопрос он задавал себе в течение всей свадебной церемонии. Одно он знал точно, и неважно, желала она это признавать или нет: в его объятиях она находила успокоение и освобождение. У них есть хотя бы это. Он отнял руку. «Смогу ли я стать хорошим мужем на этот раз? Смогу ли я защитить ее?» И, словно услышав эти вопросы, София распахнула глаза. Она смотрела, не совсем осознавая, что он делает в ее комнате, освещаемой лишь бликами углей в камине и светом неяркой лампы.

– Спи, – прошептал он.

– Спать? – Она приподняла голову. – Ох, – пробормотала она, как будто вспоминая события этого дня и где она находится. София обхватила себя за плечи и бросила взгляд на каминную полку, где стояли часы из мейсенского фарфора, украшенные лепными цветами и херувимами. Она потерла глаза и снова посмотрела на часы. – Который час?

Но и Хейден в этом полумраке не мог увидеть стрелки часов, поэтому потянулся было к своим часам, но тут же сообразил, что давно снял не только сюртук, но и жилет, в кармане которого они лежали. Сейчас на нем был синий бархатный халат поверх брюк и рубашки с расстегнутым воротом.

Он подошел к каминным часам.

– Чуть больше девяти, – ответил он, вернувшись к постели. Ее щеки слегка порозовели.

– Извини, я хотела лишь немного вздремнуть.

Неужели она считает его тираном, который находится здесь, чтобы воспользоваться своим супружеским правом? Он открыл рот, собираясь развеять ее страхи, но София не дала ему заговорить, легко прикоснувшись к его руке.

– Ты ужинал? – спросила она. Во время свадебного завтрака она ела совсем мало.

– Еще нет, но повар уже приготовил ужин. Я велю принести блюда сюда.

– Ты составишь мне компанию?

Она села. На ней была только белая рубашка, и темные ореолы просвечивали сквозь тонкую ткань. Чертово распаленное достоинство Хейдена напряглось.

– Почту за честь. Ты хочешь, чтобы повар приготовил что-то особенное?

Она заправила за ухо выбившийся завиток.

– Несколько тостов и немного свежих фруктов меня вполне устроят.

– Хорошо.

Бедный Лоран будет разочарован. Мэтьюз сообщил Хейдену, что француз в восторге – теперь в доме будет человек, который оценит его владение секретами высокой кухни. Но София попросила тостов и фруктов, и это когда кухня буквально ломилась от разнообразных яств.

Хейден дернул за шнурок звонка и поставил раздвижной столик между стульями в бело-желтую полоску, расположенными возле камина, прибавил свет в двух керосиновых лампах на камине и перемешал угли. Обстановка стала напоминать уютную комнату в провинциальной гостинице. Хейден усмехнулся. В дверь постучали, и он распахнул ее. Алиса что-то удивленно пискнула и присела в реверансе.

– Пожалуйста, передайте Хоторну, что сегодня мы будем ужинать в спальне. Также скажите Лорану, что у нас будет легкий ужин из фруктов и тостов.

– Да, милорд.

Она присела один раз, второй, потом шмыгнула в коридор. Через поразительно короткое время в комнату вошли несколько служанок во главе с миссис Бичем. Они вкатили столики на колесиках, нагруженные тарелками и подносами с крышками, которые звенели и звякали, когда тележки въезжали с деревянного пола на обюссонский ковер. Горничные, многие из которых были весьма неуклюжими – их нанимали из различных благотворительных приютов, которые курировала его сестра, – казалось, чувствовали себя на своем месте. Они успешно выполнили свои обязанности и гуськом вышли из комнаты, где осталась лишь мисс Бичем. Экономка постелила на стол накрахмаленную скатерть, которая, взметнувшись девственно чистым белым облаком, закрыла темное дерево. Мисс Бичем быстро накрыла на стол, поставила в центре вазу с розами и спросила, нуждаются ли они в услугах лакея.

– Нет, миссис Бичем, вы тоже свободны.

Экономка кивнула и вышла из комнаты, осторожно прикрыв дверь, которая закрылась с легким щелчком. София, на щеках которой выступил яркий румянец, лежала, натянув одеяло до самого подбородка.

– Мне надо было одеться. Что они все обо мне подумают, – произнесла она шепотом, поправляя сбившуюся прическу.

– Перестань, ты даже в таком виде выглядишь чудесно.

Эти слова были искренними. София выглядела не только очаровательной, но даже чарующей. Она с сомнением посмотрела на него и выскользнула из кровати.

– И все же я лучше оденусь.

Хейден заметил, что она слегка вздрогнула, когда прохладный воздух коснулся ее теплого тела. Он снял халат и накинул ей на плечи.

– Так будет лучше.

Он заглянул в ее необычайные темные глаза.

– Спасибо.

София продела руки в рукава. Они были такими длинными, что полностью закрыли ее кисти. Он подошел к ней и запахнул халат на ее тонкой фигурке.

– Теплее?

Она кивнула. Хейден подвинул ей стул, и она села, после чего он начал поочередно приподнимать серебряные крышки. По комнате разнесся изысканный аромат какого-то нового соуса. Хейден, нахмурившись, смотрел на тарелку шпината со сливками, на блюдо спаржи с протертыми апельсинами и миску фаршированных грибов с соусом бешамель. Подняв крышку очередного серебряного блюда, он увидел несколько тостов из багета и розетку малинового варенья. София тихо вздохнула, и он посмотрел на нее.