По лезвию ножа, или В погоне за истиной - Максим Окулов

Я подошел к машине, выравнивая дыхание. Водителя внутри не было, но стекло водительской двери было опущено. Я постоял рядом пару минут и легонько нажал на сигнал. Из окна дома выглянул пожилой грек и вопросительно уставился на меня. На вопрос, его ли это машина, он утвердительно кивнул. Тогда я спросил, не согласится ли он меня отвезти в Лимассол. Таксист обрадовался неожиданному заработку и через 5 минут мы уже ехали. Неожиданно зазвонил мобильный телефон: это был Майкл.

— Денис, с тобой все в порядке? — он чуть ли не кричал. — Что случилось? Мне только что звонили полицейские из Пандинаса! Говорят, был взрыв в твоей квартире.

— Майкл, прости, что так получилось: от меня одни неприятности. Поверь, мне сейчас надо сделать одно очень важное дело, а потом я все объясню.

— Да, но что мне говорить в полиции?

— Все как есть. Я отключу сейчас свой мобильный телефон, и до меня просто невозможно будет дозвониться, а потом я сам тебе позвоню, и ты скажешь, что мне нужно сделать, договорились?

— Договорились, — тяжело вздохнул Майкл. — Там на самом деле был взрыв?

— Да, правда.

— Три дня назад авария, теперь — взрыв, похоже, кто-то сильно тебя «любит»… Ну ладно, решай свои проблемы и звони, пока.

— Пока, Майкл.

По дороге я периодически оглядывался назад, но ни одна машина нас так и не нагнала. В Лимассоле я решил, что не стоит ехать сразу в храм и попросил отвезти меня к отелю, расположенному недалеко от церкви. Минут через 20 машина остановилась перед входом в гостиницу, я рассчитался с водителем, оставив хорошие чаевые, и выбрался наружу. Дождавшись, пока таксист уедет, я отправился пешком и уже через 10 минут переступил порог церкви.

Богослужение еще не началось, и отец Михаил разговаривал с одним из певчих. Когда он закончил, я подошел под благословение.

— Рад тебя видеть. В этот раз ничего экстраординарного не произошло? — радостно приветствовал меня священник.

— Да нет в общем, если не считать небольшого взрыва у меня в квартире.

— Надеюсь, не серьезнее банки консервов?

— Да нет, что-то типа гранаты.

— Ты шутишь? — лицо священника враз посерьезнело.

— Да какие уж тут шутки. Похоже, кто-то всерьез добивается моей смерти.

— И ты, несмотря на это, поехал креститься? Велика твоя вера, Дионисий. У тебя есть какие-то мысли насчет этого взрыва?

— Есть, отец. Я же в федеральном розыске в России, — вырвалось неожиданно у меня.

— Понятно, — казалось, совсем не удивился батюшка. — Давай-ка отслужим сначала Литургию, помолимся как следует, а потом и попытаемся решить твои проблемы, — уверенно сказал священник.

— Давайте, — без особой надежды согласился я.

На службе я был впервые, практически все было непонятно, а стоять на одном месте уже через 15 минут стало невыносимо. Все деревянные сиденья вдоль стен церкви были заняты, и я решил уже выйти на улицу, как среднего роста мужчина, любезно улыбаясь, настойчиво усадил меня на свое место, а сам встал рядом. С большим облегчением я плюхнулся на сиденье: ноги гудели, а спину ломило так, будто я разгрузил вагон угля. Теперь больше внимания я смог уделять службе, а не своим болящим конечностям. Мой благодетель старался подсказывать, в какие моменты службы необходимо встать, а когда можно сидеть, несмотря на то, что большинство прихожан молятся стоя. В какой-то момент я сосредоточился на молитве о разрешении свалившихся проблем, и остаток службы пролетел на одном дыхании.

Отец Михаил вышел из алтаря уже без богослужебного облачения и направился к выходу, я ждал, сидя на деревянном сиденье у выхода из храма. В руках у батюшки был объемный саквояж. К священнику подходили люди: кто за благословением, кто с вопросами. Еще минут 15 он медленно продвигался к выходу, уделяя внимание всем, кто его ожидал. Передо мной был человек, находящийся в жизни на своем месте. Он был нужен людям, отдавая им всего себя без остатка! Почему-то вспомнилась моя работа. Какой ничтожной и мелкой показалась мне она на фоне священнического служения! Наконец отец Михаил добрался до выхода, кивнул мне, и мы вышли на улицу. Люди по-прежнему подходили к священнику — казалось, этому не будет конца. Батюшка велел мне подождать его, а сам отвел в сторону того самого прихожанина, который так кстати помог мне во время службы. Они поговорили буквально несколько секунд, и священник широкой походкой направился к старенькому Fiat Tipo, кивнув мне следовать за ним. Я уселся на переднее сиденье, и мы не спеша тронулись.

— В сложившихся обстоятельствах в церкви тебе оставаться небезопасно. Мы сейчас поедем к одному нашему прихожанину в гости, сначала тебя покрестим, а потом пообедаем и решим, как жить дальше, — сказал отец Михаил.

— Батюшка, спасибо вам за все! Я очень смущен тем, что, как только начались мои злоключения, вот уже не в первый раз совершенно посторонние люди оказывают мне искреннюю и бескорыстную помощь — это просто удивительно!

— Да ничего удивительного здесь нет, — буднично ответил священник, — Господь попускает искушения, но Он же дает силы их пережить.

— Так получается, что зло исходит от Бога? — задал я давно мучающий меня вопрос.

— Нет, Денис, не получается! — уверенно возразил отец Михаил. — Бог зла не творит, зло появляется там, где нет Бога, но царствует дьявол, зло исходит от нас самих, от нашей воли, когда она не хочет подчиняться божественным законам.

— Но вы же сказали: «Господь попускает искушения» — как это понимать?

— Это надо понимать так, что ничто в мире не происходит без воли на то Господа…

— Вот я и говорю, — грубо перебил я, — что Бог разрешает зло!

— Денис, успокойся, — улыбнулся священник. — Я понимаю, что это очень непростые вопросы, мы попытаемся с тобой в них спокойно разобраться. Вот смотри. Господь создал человека свободным, создал по Своему Божественному образу. Из этого следует, что Господь не может ограничивать нашу волю, Он не может заставлять нас принимать решение, которое было бы угодно Ему. Это понятно?

— Да.

— Идем дальше. Господь вмешивается в ситуацию тогда, когда наши действия затрагивают другого человека, ибо, как сказано в Евангелии, ни один волос с головы человека не упадет без воли Божьей[20]. Мы не сможем творить в отношении другого человека все, что нам заблагорассудится.

— Вот! — опять перебил я. — Но при этом ведь мы видим массу примеров, когда один человек делает зло другому. Получается, Бог разрешает это?

— Да, Бог это попускает. Но опять же, очень важный вопрос, о ком конкретно идет речь. Если мы говорим о человеке, который живет без Бога, который, быть может, даже сознательно отказывается от Него, то какие претензии в этом случае можно предъявить Богу? Ты хочешь жить без Бога — живи. Ты рассчитываешь только на свои силы? Вперед! Зло тебе делает не Бог, а другие люди — не вижу никаких проблем.