290 миллионов лет назад и далее - Николай Пономарев

– Калиновский… – едва слышно прошептала она. – Ты мне привиделся.

– Вот и вернулись, милейшие мои, – сказал Бен, поднимаясь.

Он тактично ушёл к командному пульту, хотя стыковка происходила автоматически и системы в нём не нуждались. Сел на своё место и Арнольд. Лиза тоже встала, чтобы оставить их вдвоём.

– Жаль, что так получилось, – сказал Лизе дядя Саша. – Не вини себя.

Лиза кивнула. Но всё-таки она считала себя виноватой в произошедшем. Жанна едва не погибла, Боббе исчез навсегда. «Никакого робота, кроме Боббе, мне не нужно, – подумала она. – Он был единственный и неповторимый. И все прочие будут совсем не то».

«Стыковка завершена, – объявил бортовой компьютер. – Поздравляю вас с возвращением домой после научной экспедиции».

Шлюз открылся.

– Руки вверх! – В открытом шлюзе показались автоматы группы захвата.

– Всё так и было? – уточнил офицер спецслужб с забинтованной правой кистью.

Тот самый, в которого стрелял Мурзков. Звали его Павел Святославович, и был он вовсе не злым, каким показался Лизе в тот день, когда она прилетела в Космический центр Института времени к Александру Калиновскому, капитану отряда хроноисследователей.

– Да, – ответила Лиза.

– Хорошо, – сказал Павел Святославович. – Поставь цифровую подпись под показаниями.

– И я могу идти? – спросила Лиза.

Три дня Лиза провела в акклиматизационном боксе, куда никого не допускали, и общалась только с офицером. Правда, она успела поговорить с мамой. Та немедленно вылетела на Землю, как только сообщили, что её дочь похитил Серебренцев. Папа тоже был с ней, но, увидев, что его Лиза жива и здорова, вернулся к своим палеоартефактам. Впрочем, сегодня он должен был вернуться.

– Обвинений против тебя нет, – сказал Павел Святославович. – Наоборот, ты герой. О тебе написана статья в сетевой энциклопедии. Кажется, там ты ещё числишься пропавшей без вести во времени. Но сегодня эту запись точно исправят.

– Значит, я могу идти?

– Акклиматизацию ты прошла. Тебя ждут родители.

Павел Святославович левой рукой выключил дата-центр и поднялся с кресла. Увидев, что Лиза сидит, спросил:

– Что-то ещё?

– Как Жанна?

– С ней всё в порядке. Поправляется, сможешь навестить её, как только доктор разрешит. Пойдём, провожу тебя к родителям.

Они вышли в коридор Космического центра Института времени. С того момента, как они улетели в палеозойскую эру, здесь, в этом времени, прошёл месяц. Дядя Саша очень точно настроил перелёт, и погрешность в пробое была невелика. Всё тот же коридор, вымощенный жёлтой плиткой, всё так же сверху мягко светили лампы. Но теперь здесь было многолюдно. Стажёры, специалисты по палеобиологии и палеогеологии, члены новых экспедиций и техники. Казалось, что они нарочно вышли в коридор, чтобы пройти мимо Лизы. И, проходя, как по команде, отдавали честь. Лиза всякий раз, когда ей приветственно салютовали, смущённо улыбалась.

– Ты знаменитость, – сказал Павел Святославович. – Земля ожидает прямую трансляцию вашей видеоконференции.

– Я ничего такого не сделала, просто мы все работали дружно. Иначе бы не вернулись.

– Вот именно поэтому, – сказал Павел Святославович со значением. – Быть вместе и побеждать вместе – вовсе не пустяки. Совершить поступок один раз – не шутка. Но быть героической командой, не терять дух, даже когда всё против вас, не сдаваться и добиться победы – вот это подвиг.

– Вы, конечно, правы, – согласилась Лиза. – Но, знаете, я всё-таки не слишком героическая девочка. Я хотела подвигов там, где нужна была дисциплина. И вот я здесь и знаменитость, а мой лучший друг Боббе навсегда остался в триасе. А Жанне ещё долго придётся лечиться. А всего-то мне нужно было послушаться дядю Сашу и Боббе.

Павел Святославович кивнул, кашлянул, одёрнул мундир и пошёл дальше.

Вскоре они с Лизой пришли к конференц-залу. Она не была в этой части Центра в прошлый раз, и её удивило, как столько людей могло в нём поместиться. Отодвинув журналистов и видеооператоров, к Лизе бежала мама.

– Мама, как я скучала!

Офицер кашлянул и попросил журналистов отойти ещё дальше.

– Ты повзрослела! – сказала мама, когда выпустила её из объятий. И добавила: – Выросла. Загорела.

– Ещё бы! – сказала Лиза. – В пермском периоде удивительный климат, и там много кислорода. Там даже стрекозы огромные. Вот и я выросла. А где папа? С ним всё хорошо?

– С ним всё замечательно, – сказала мама. – Он готовил тебе сюрприз, скоро прилетит.

Множество людей в этот день старались выказать Лизе своё восхищение. И учёные, и члены земного правительства, и журналисты всё жали ей руку, просили сказать несколько слов, делали селфи и снимали ролики на память. И, конечно же, в зале были Александр Калиновский и Бен Гунницкий. Они больше всех были рады встретить Лизу: приключения сплотили их, да и три дня акклиматизации в одиночестве пережить было непросто. Бен даже пустил слезу и всё твердил «милейшие мои».

И вот началась официальная часть. Выступали директор Центра и премьер-министр, а также ведущий специалист по исследованиям пермского периода. Наконец очередь дошла до Лизы.

– Пока шла пресс-конференция, я читала сообщения в чате, – сказала она. – Все одноклассники мне завидуют. Я бы тоже позавидовала. Это были настоящие приключения. Мы не раз могли погибнуть и всякий раз придумывали, как спастись. А как мы радовались, когда уплыли с Ангариды! А сколько необычного увидели! И Земля такая разная. И небо. И звёзды. И всё же мне немного жаль, что с этими приключениями я так и не прочитала стихи Заболоцкого. Я их учила целый месяц, но опоздала на выступление. Очень часто я повторяла их и теперь хочу прочесть вам. Между прочим, однажды стихи спасли нам жизнь.

Закончила Лиза стихотворением «Облетают последние маки». Жалко, что папа не слышал её вдохновенного чтения, он пропустил конференцию. Точнее, прилетел, когда уже выступили и дядя Саша, и Бен, а заместитель премьер-министра по охране пространственно-временного континуума произносил заключительную речь.

Дожидаясь Лизу в кабинете директора, папа о чём-то негромко беседовал со Степаном Матвеевичем.

Увидев Лизу, он вскочил и крепко обнял дочь.

– Вот так так! – только и смог сказать он.

Кроме директора и папы в кабинете стоял робот. Удивительно похожий на Боббе, только корпус его был совсем новый.

– А вот и папин подарок! – указала на робота мама.

– Папа! Мама! Мне не нужен новый робот. Единственный, который у меня был и будет, – Боббе.

– Лиза! – воскликнул папа. – Это и есть Боббе! Тот самый!