Не чужие - Мария Коваленко

— Кто-то соскучился? — кое-как освободившись от куртки и кроссовок, Макс за ягодицы поднял меня вдоль своего тела вверх и жадно впился губами в рот.

— Не представляешь насколько, — хотелось зацеловать его всего.

— Надеюсь, — прозвучало как-то странно, холодно.

Ничего не соображая, я снова потянулась к губам Макса. Тоска по нему оказалась сильнее любых подозрений. Сил не было ни на анализ, ни на разговор, а когда спустя несколько минут мы смогли разъединиться, Макс, несмотря на полную готовность, так и остался стоять у двери.

— Что-то произошло?

Я опустила задравшуюся по вине чьих-то шаловливых рук майку.

— Хочу верить, что нет.

— Не пугай меня, — не в состоянии держаться поодаль, я сделала шаг вперед и щекой прижалась к мужской груди.

— Сегодня я уволил твоего друга, — отстраненно, словно в космос произнес Макс.

— Сашу?! — я дернулась, но сильные руки удержали на месте.

— Да.

— Но за что? У Юли были к нему какие-то претензии? — в голове сразу встали вспыхивать варианты. — Она обвинила его в чем-нибудь? Если так, то это скорее…

— Ты его выгораживаешь? — Макс не дал договорить.

— Саша мой друг, и я знаю его, а еще я знаю Юлю, и поверь…

— Стоп! — холодный палец лег на мои губы. — Я тоже знаю свою сестру. И причина увольнения не в ней. Давно нужно было это сделать. Злишься?

У меня растерялся весь запас слов. Макс будто испытывал меня. Мой Макс! Самый заботливый и добрый.

— Злюсь, — пришлось отдышаться, прежде, чем снова заговорить. — Ему нужна была эта работа. Он хороший, честный парень, который живет на зарплату и не имеет таких талантов как у тебя. Блин, да у него вообще ни гроша за душой. Зачем ты так?

— Я более, чем уверен, что это херня полная… Даже подозреваю, для чего весь спектакль задуман, но… — Макс заставил меня посмотреть ему в глаза. — Пчелка, только ответь прямо, у тебя с ним что-нибудь было?

На меня словно ушат холодной воды вылили. Ноги приросли к полу, а руки плетьми опустились вдоль туловища.

— Скажи как есть, — Макс разгладил указательным пальцем складку на моем лбу. — Не молчи, не скрывай.

— Увольнение… Это… — откашлялась. — Это из-за меня?

— Милая, просто скажи правду. Хоть раз без споров.

Возможно, мне показалось, но в этой фразе было слишком много отчаяния для обычной просьбы. Что-то грызло Макса, и это что-то было явно опаснее любой правды.

— Мы встречались, — выдохнула я шепотом. — До тебя. Несколько месяцев.

Словно получил удар под, дых Макс зажмурился, но не выпустил меня из объятий.

— Когда у нас… Когда мы сблизились, я попросила Сашу расстаться. Он все понял, не сказал ни слова, ни упрека, хотя имел право… — слова, которые до этого давались с трудом, вдруг хлынули потоком. — Макс, прости, что солгала тебе. Сейчас мне дико стыдно, но тогда я боялась, что ты уволишь его, если узнаешь правду. А так поступить я не могла. Не с Сашей. Он правда хороший. Он не сделал бы ничего плохого ни тебе, ни твоей сестре. Мне очень стыдно.

Как маленькую, Макс погладил меня по голове, улыбнулся кривой улыбкой.

— А сделать плохо тебе он бы мог?

Это был странный вопрос. Даже думать над ответом было стыдно. Саша и вред мне — звучало как шутка. Неудачная шутка.

— Нет, — я не сомневалась ни на миг.

— Совсем? Даже если бы я сказал, что пытается тебя подставить?

— Макс, ты говоришь загадками. Я знаю Сашу. Он не способен на подлость. Я верю ему так же как и себе.

Макс тряхнул головой, словно пытался сбросить с себя что-то.

— Как себе, значит…

— Да.

— Хорошо, — сердце под моими ладонями забилось быстрей. — Хорошо… — настойчивые губы отыскали мои. — Тогда и я верю.

Не успела я ничего ответить, как меня подхватили на руки. Злость, обида, страх — все схлынуло в одну секунду. Стоило горячему языку толкнуться в мой рот, как вместо слов из меня посыпались стоны, и пальцы потянулись к пуговицам рубашки, чтобы поскорее добраться до любимого тела.

Все же это было отчаяние. Гадкое чувство. Знакомое мне очень давно и сейчас почти забытое. Поцелуи, требовательные ласки, быстрое, немного болезненное проникновение и восторг от соединения были пропитаны насквозь этой гадкой отравой.

Макс спешил, будто боялся, что я исчезну. Я торопилась, словно сейчас у меня его заберут. Оба сходили с ума, брали и отдавали. Толкались навстречу друг другу. Целовались до укусов. Сжимали до синяков. И никакие доводы, никакой здравый смысл не могли остановить эту гонку.

Майя

В любимом кафе было немноголюдно. Тихо в режиме обогрева гудел кондиционер. Зевая, натирал бокалы бармен, а за окном совсем не по-зимнему лил дождь.

— Он серьезно, взял и ни с того ни с сего уволил Сашу? — сидящая напротив меня Варя удивленно захлопала ресницами и принялась еще быстрее гонять по тарелке подтаявшее мороженное.

— Да. Уволил. — Я угрожающе потыкала ложкой в свою порцию, но тоже есть не стала.

Сегодня не хотелось ни любимого мороженного, ни местного фирменного капучино с соленой карамелью. Ничего. В мыслях до сих пор звучали мои неотвеченные утренние вопросы и "забудь, не вспоминай" Макса.

— И не рассказал тебе почему? — Варя, похоже, решила устроить допрос.

— Нет.

— Уфф, ну Громов… А еще говорят, что мы, женщины, любим загадки.

— Врут, — я устало потерла виски. Голова пухла, а выпитая час назад таблетка так и не подействовала. В голове, как и на душе царил хаос, а привести его в порядок без понимания, что же происходит вокруг, у меня не получалось.

Вечно холодные руки подруги обхватили мои.

— Май, я тебе знаю. Ты только не придумывай себе ничего. Твой Громов на дурака не похож. Скорее всего причина была, но он не хочет тебя расстраивать.

Как ни странно, в это я верила. Увольнение явно было из-за чего-то серьезного. Одной ревности казалось мало, но вот что Саша сделал не так? В чем его обвинили? Ни вечером, ни утром Макс не признался. Трижды мы занимались любовью, дважды в перерывах я порывалась продолжить начатый у двери разговор, но быстро оказывалась прижатой спиной к матрасу и лишенной возможности соображать.

Может, я еще мало знала Макса, однако складывалось впечатление, что он не просто избегал беседы — ему было противно говорить о Саше. Настолько сильно, будто я действительно с ним спала все это время, но тщательно скрывала.

— А с Сашей ты не созванивалась? — Варя словно читала мысли.

— Утром звонила, — я вздохнула. — Он был занят. Обещал, что перезвонит сам.