Меценат - Михаил Бондаренко

На протяжении всей жизни многие свои работы Гораций посвящал Меценату, с благодарностью вспоминая его подарок. Причем делал он это совершенно искренне, отнюдь не ради лести. Надо сказать, что привязанность Горация к Меценату никогда не доходила до низкопоклонничества и пресмыкательства. Так, например, в самой первой своей сатире Гораций, возможно, даже осуждает пристрастие Мецената к деньгам и накопительству и настоятельно советует, чтобы тот соблюдал меру во всем[554]. Кроме того, Гораций никогда не восхвалял стихотворений Мецената, которые тот писал. В одной из од он даже прямо советует Меценату писать прозой, а не стихами:

Более того, Гораций никогда не ставил себя в зависимое положение от Мецената и, напротив, всячески подчеркивал свою независимость, что иногда приводило даже к небольшим размолвкам между друзьями. Впрочем, Меценат, в силу своего характера, не мог долго обижаться. Так, например, однажды он настойчиво потребовал, чтобы Гораций покинул сабинское поместье и срочно прибыл в Рим, на что поэт ответил отказом:

И как бы предупреждая возражения Мецената, поэт заявляет далее, что для него свобода и независимость являются высшей ценностью. Он даже готов отказаться от подаренного Меценатом имения, если почувствует, что его друг в чем-то стесняет его свободу и право распоряжаться своим досугом:

Меценат был заинтересован в дружбе Горация не меньше, чем сам Гораций в его дружбе. Предоставляя поэту полную свободу в литературном творчестве, он тем не менее периодически давал ему ненавязчивые советы и указания относительно тем произведений, но делал это очень мягко. Меценат хорошо понимал, насколько талантлив Гораций, и постоянно побуждал его заниматься поэзией. Но не всегда это удавалось:

Тем не менее в 31–30 годах Гораций представил публике свои «Эподы» — сборник из семнадцати стихотворений, написанных ямбами, а в 30 году — вторую книгу «Сатир».

Работать над эподами Гораций начал еще в начале 30-х годов и в этих стихотворениях затронул особенно волновавшие его темы. Например, он едко высмеивает современные ему нравы и своих чудаковатых современников. Первый эпод, открывающий книгу, бьы, естественно, посвящен Меценату в качестве выражения особой признательности. Поэт горячо напутствовал своего друга, отправлявшегося в 31 году на битву при Акции[559]. Третий эпод также посвящен Меценату, но носит явно шутливый характер. Однажды Меценат в шутку угостил Горация блюдом с ядреным чесноком, в ответ поэт сочинил забавное стихотворение. Седьмой и шестнадцатый эподы повествуют об ужасах гражданских войн. Гораций с тревогой обращается к соотечественникам и призывает их опомниться, сравнивая гражданскую войну с безумием. Девятый эпод снова посвящен Меценату и описывает победу Октавиана при Акции. Поэт славит победы молодого Цезаря и призывает Мецената устроить грандиозный пир по этому случаю[560]. Четырнадцатый эпод тоже посвящен Меценату, перед которым поэт оправдывается в стихотворной форме за свое бездействие.

В 23 году Гораций издает первый сборник лирических стихотворений, написанных в 30–23 годах и получивших большое признание в римском обществе. Сборник состоит из трех книг, включающих 88 стихотворений, и по праву считается вершиной творчества поэта. Свои лирические стихотворения сам Гораций называл «песнями» (carmina), лишь позднее за ними закрепилось название «оды» (от греческого «песня»). Первая книга од, естественно, посвящена Меценату и начинается со стихотворения в его честь:

Вторую оду первой книги Гораций посвятил уже Октавиану, представив его в образе бога Меркурия, несущего спасение Риму, и тем самым обожествив его[562]. Об этом же говорится в двенадцатой оде первой книги, написанной в 29 году, еще до фактического обожествления Октавиана. Здесь принцепс выступает в качестве наместника Юпитера на земле[563]. Особенно интересна четырнадцатая ода первой книги, в которой описывается терпящий бурю корабль, лишившийся весел и парусов. В образе корабля Гораций изображает Республику, которую терзает бурное море; необходимо найти для корабля тихую гавань и бросить там якорь, иначе будет поздно. Тридцать седьмая ода первой книги вновь возвращает читателя к победе Октавиана над Антонием и египетской царицей Клеопатрой, победе Запада над Востоком. Гораций с восторгом славит Октавиана и призывает торжественно отпраздновать гибель египтянки[564]. В третьей книге од Октавиану фактически посвящены первые шесть произведений, которые иногда именуются «Римскими одами». Гораций в этих одах пышно прославляет не только принцепса, но и величие Римского государства в целом. Говорит он и о духовном, религиозном и нравственном возрождении Рима, что стало возможным только благодаря деяниям Октавиана. Гораций, как и большинство его современников, совершенно искренне восхищался Октавианом, прекратившим кровопролитные гражданские войны и принесшим мир на истерзанную землю Италии. Не забывает Гораций и Мецената, которому посвящены двенадцатая, семнадцатая и двадцатая оды второй книги, а также восьмая, шестнадцатая и двадцать девятая оды третьей книги.