Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР - Юрий Богданов

7 марта 1943 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил Верховному Главнокомандующему, председателю Государственного Комитета Обороны Сталину И.В. звание Маршала Советского Союза.

По состоянию на 1 января 1943 года у наркома Берия Л.П. имелось 11 заместителей: Меркулов В.Н. (первый зам), Абакумов В.С., Аполлонов А.Н., Завенягин А.П., Кобулов Б.З., Круглов С.Н., Масленников И.И., Обручников Б.П., Сафразьян Л.Б., Серов И.А. и Чернышов В.В. В связи с тем, что с началом войны как сам нарком, так и его замы часто выезжали в длительные командировки или направлялись в войска, обычно принятого ежегодного распределения обязанностей по наблюдению за работой «подшефных» главков, управлений и отделов, отдававшегося письменным распоряжением или циркуляром, не производилось. С одной стороны, ориентировались на последнее распределение полномочий, сделанное в конце июля 1941 года после объединения наркоматов внутренних дел и госбезопасности. С другой стороны, замы подменяли отсутствовавшего коллегу, принимая на себя его функции. Единственно с 1 марта 1943 года приказом НКВД СССР на Круглова С.Н., помимо тех задач, которые он выполнял, были возложены обязанности по наблюдению за работой Управления по делам военнопленных и интернированных (УПВИ). Это Управление, как отмечалось в главе 4, создали ещё в 1939 году, и в его ведении находилась целая система заранее подготовленных лагерей, расположенных в основном в Европейской части СССР. Но с тех пор за военное время многое изменилось. Пленных немцев до победы под Сталинградом оказалось у нас не слишком много, зато появился новый «спецконтингент», к которому были отнесены «бывшие военнослужащие Красной армии, находившиеся в плену и окружении противника». Доработанное с учётом данного обстоятельства «Положение об Управлении НКВД Союза ССР по делам о военнопленных и интернированных» было объявлено приказом НКВД СССР, подписанным заместителем наркома внутренних дел Серовым И.А. ещё 3 августа 1942 года. После пленения войск Паулюса под Сталинградом и в связи с продвижением Красной армии на запад началось интенсивное наполнение системы лагерей как немцами и их союзниками, так и освобождёнными из плена и вышедшими из окружения нашими бойцами и командирами. С пленённым врагом вопрос был достаточно ясен: по крайней мере до конца войны «бывшим захватчикам» следовало пребывать в изоляции. «Спецконтингент» из наших бойцов должен был пройти тщательную проверку, после чего решался вопрос о направлении проверенных в Наркомат обороны для зачисления их в ряды Красной армии либо о привлечении к ответственности тех, кто оказался скомпрометирован.

В задачи УПВИ входили приём, распределение и учёт военнопленных, интернированных и спецконтингентов, организация охраны, всех видов снабжения, питания, медико-санитарного и бытового обслуживания, а также трудового использования на основании договоров в промышленности, на транспорте и в сельском хозяйстве. Политинструкторские группы должны были проводить среди содержавшихся в лагерях агитационно-пропагандистскую работу, руководить деятельностью клубов, красных уголков и библиотек, снабжать политической и художественной литературой, «культурным имуществом».

Постоянно дебатируется вопрос о том, почему наши бойцы, освобождённые из немецкого плена, попадали не на свободу, а оказывались «за решёткой», теперь уже в «сталинских лагерях»? Во-первых, о том, что фашистские разведчики усиленно вели вербовку среди наших военнопленных, а потом разными способами забрасывали их в качестве своих агентов в советский тыл, кратко было рассказано в предыдущей главе. Переправить шпионов и диверсантов на нашу сторону под видом возвращавшихся из плена было, пожалуй, проще и безопасней, чем сбрасывать с парашютом. Во-вторых, для советского руководства желательным представлялось выяснить вопрос, как и почему получилось, что огромная часть армии оказалась у противника в плену? Точных данных о наших военнопленных в годы войны не имеется. Германское командование указало цифру 5.270.000 (пять миллионов двести семьдесят тысяч) человек. Это невообразимое количество самых работоспособных мужиков. По данным немецкой статистики из этого количества советских военнопленных вследствие скотских условий содержания, голода, холода, использования на самых тяжёлых работах погибло 57 процентов бойцов, находившихся в плену в фашистских лагерях. Для сравнения из пленных французов, англичан, поляков и военных других национальностей за это же время погибло всего 3 процента контингента.

Нам, победителям, удалось в итоге пленить «немчуры» почти в половину меньше. Демографы говорят, что представить себе миллион человек, собранных вместе просто невозможно. А тут — в пять раз больше и ещё за колючей проволокой! Правда, в концлагерях находились не все: в 1942 году пунктуальные немцы произвели учёт русских, точнее, русскоязычных, сражавшихся на их стороне с оружием в руках. Их оказалось миллион двести тысяч! Это ещё до того, как появилась Русская освободительная армия под командованием Власова. Наша разведка установила, что в числе изменников были и белоэмигранты, которые активно сотрудничали с немцами, участвовали в боевых действиях на фронте, работали в очень многих разведывательных школах, совершали диверсионные и террористические акты, проводили репрессии против мирного населения. Так что, прежде чем обижаться на тогдашние порядки, надо бы повнимательней разобраться в этом вопросе, что пока ещё не сделано. Стыдно и страшно.

После успешного завершения битв за Сталинград и Кавказ стало ясно, что военная ситуация окончательно переломлена в пользу Советского Союза. Ещё предстояли страшные, кровопролитные бои, ещё необходимо было отразить сильнейшее летнее наступление немецкой армии, но в стратегическом плане чётко просматривалось, что фашистская военная машина не сможет выдержать готовившегося мощного напора Красной армии, обеспеченной неиссякаемыми резервами тыла и высоким патриотическим подъёмом всего народа.

В этих условиях вновь получила реализацию предвоенная идея о разделении НКВД на ведомства государственной безопасности и внутренних дел. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 апреля 1943 года из состава НКВД «путём выделения оперативно-чекистских управлений и отделов» был образован самостоятельный Наркомат государственной безопасности (НКГБ) СССР. Возглавить новый наркомат поручили комиссару госбезопасности I ранга Меркулову В.Н., а его первым заместителем назначили комиссара госбезопасности II ранга Кобулова Б.З.

Одновременно на базе Управления особых отделов НКВД было организовано Главное управление контрразведки «Смерш» (Смерть шпионам), которое вошло в состав Наркомата обороны. Возглавил этот главк комиссар госбезопасности II ранга Абакумов В.С.

Интересно, что сотрудники, как перешедшие в НКГБ и «Смерш», так и оставшиеся в НКВД, сохранили свои персональные спецзвания с добавлением к ним слова «госбезопасности». Однако контрразведчики, находившиеся непосредственно в частях, чтобы «не светиться», носили военную форму того рода войска, который «обслуживали».

Теперь НКГБ отвечал за ведение разведывательной работы за границей, за борьбу с подрывной, шпионской, диверсионной, террористической деятельностью иностранных разведок в СССР, за борьбу «со всякого рода антисоветскими элементами и проявлениями среди различных слоёв населения СССР в системе промышленности, транспорта, связи, сельского хозяйства» и за «охрану руководящих кадров партии и правительства». Несколько позднее к этому добавили: «организация и проведение диверсий и иной подрывной работы на временно оккупированной противником территории» и «организация дешифровально-шифровального дела и контроль за охраной государственных тайн».