Любовь-победительница - Барбара Доусон Смит

– Почему? Она же любит вас.

Он грустно улыбнулся.

– В этом-то и проблема. Ее потрясло то, с каким осуждением отнеслась к ней моя семья. Ей была невыносима мысль, что мне придется порвать с дорогими для меня людьми.

Конечно, Джо переживала разрыв с собственной семьей, с тяжелым сердцем, подумала Мэри. Она взглянула на Адама, стоявшего у кровати с непроницаемым лицом. Ей хотелось наброситься на него, высказать ему все, что она думает о человеке, отказавшемся благословить брак по любви.

Однако Мэри не могла переложить всю вину целиком на его плечи. Ведь и она сама причинила сестре много горя.

– А что случилось потом? – прошептала Мэри.

– Как капризный ребенок, я убежал из ее дома, несколько часов бродил по улицам. Я злился и страдал от того, что она так легко может отказаться от меня, что она не хочет использовать свою красоту, ум, тепло, чтобы очаровать общество. Но потом, постепенно, я понял, что Джо, не принадлежа к этому обществу, станет его главной жертвой. И тогда я признал, что нам следует обвенчаться без шума и жить в моем загородном имении. Для меня счастье Джо было гораздо важнее долга перед семьей.

Его слова породили в Мэри желание самой испытать такую же любовь. Питает ли Виктор к ней сильные чувства? Он целовал ее с таким пылом, что ей даже стало страшно. Если бы она рассказала ему о своей тайной мечте – жить в домике с садом, – согласился бы он? Пожертвовал бы он ради нее местом в миссии отца?

Теперь она никогда не узнает ответа, потому что не любит его. Как сильно отличались ее взгляды на брак от представлений Адама! Он, несомненно, выбрал леди Камиллу ради ее высокого происхождения.

Сейчас он медленно расхаживал по спальне, вглядываясь в пол так, словно в нем скрывались все тайны мироздания.

«Любовь едва ли имеет значение при выборе жены, – сказал он ей. – Для человека знатного происхождения брак – это династический союз, объединение двух видных семей».

С трудом отмахнувшись от этих мыслей, Мэри снова взглянула на лорда Сирила.

– И тогда вы вернулись, чтобы рассказать Джо о своем решении.

Он мрачно кивнул.

– Я не хотел будить слуг и сам открыл ключом дверь. В доме было тихо, только Принни скулил и царапался в заднюю дверь. – Он нахмурил каштановые брови. – Помню, что мне это показалось странным, потому что, когда меня не было рядом, Джо пускала собаку в свою комнату.

– Она терпеть не могла оставаться одна, – прошептала Мэри. – Говорила, что это пугает ее.

– Я знаю. – Лорд Сирил, прижав руку к горлу, сглотнул. – Я поднялся в ее спальню. С порога я увидел Джо, лежащую в постели. Луна освещала ее лицо. Она спала. – Его лицо смягчилось при этом воспоминании. – А потом я увидел его. Темный силуэт человека, склонившегося над ней.

– Похититель, – выдохнула Мэри.

Адам перестал расхаживать по комнате и спросил:

– Ты узнал его?

Лорд Сирил потер перевязанный лоб.

– Нет. Его лицо было закрыто капюшоном. Я был ослеплен яростью и жутким страхом, что он причинит боль Джо. Когда я бросился вперед, он повернулся ко мне и выстрелил. – Стукнув кулаком по постели, лорд Сирил воскликнул: – Черт бы его побрал! Кто он? Куда увез Джо? Почему вы не нашли ее?

Слезы заблестели в его глазах, и он отвернулся, пощипывая себя пальцами за переносицу.

Мэри чувствовала его боль так, словно это была ее боль. И ей действительно было больно. Их объединяла любовь к Джо и еще более глубокое чувство утраты. Она сидела на постели, не зная, как утешить его… и себя.

Матрас заскрипел, когда Адам сел на кровать позади нее, и его колено коснулось ее бедра. Он вытащил носовой платок и протянул его брату.

Лорд Сирил оттолкнул его руку.

– Знаете, Мэри, должен вам сказать, что не распускал нюни с тех пор, как мне исполнилось семь лет.

– В тот раз я как следует выпорол тебя, – сказал Адам. – Потому что ты спрятался в комоде и подглядывал за гувернанткой, когда она купалась.

Мимолетная улыбка тронула губы лорда Сирила.

– Безобидная шалость.

– Да? Она верещала во все горло и в тот же день спешно покинула наш дом.

– И слава Богу.

Слушая их, Мэри чувствовала себя посторонней. Они так непринужденно говорили о жизни, которой она никогда не знала и не узнает. Если бы она родилась в другой семье, она могла бы расти в мире, где детей держат в детской в окружении слуг. Ее собственное детство казалось ей в сравнении с этим милым и теплым, когда они втроем жили в тесноте, питаясь вместе у костра.

Лорд Сирил снова хмуро посмотрел на брата.

– У Джо нет другого возлюбленного. Если только ты снова намекнешь на это, то я тебя отлуплю так, что тебе и не снилось.

Какое-то мгновение братья хмуро смотрели друг на друга, и Адам первый отвел взгляд. Мускул задергался на его щеке, когда он пытался осмыслить услышанное.

– Полагаю, что, если бы она собиралась бежать с другим мужчиной, она бы не спала и была готова к путешествию. Следовательно, ее вполне могли похитить, – наконец признал он.

Это неохотное признание возмутило Мэри. Он должен сожалеть, извиняться.

– Напротив, – резко возразила она. – Я уверена, что Джо специально все подстроила. Она нарочно надела ночную рубашку и притворялась спящей. Чтобы это было похоже на похищение.

– На тот случай, если я окажусь рядом, – язвительно добавил Сирил.

Адам на мгновение замер, потом ледяное выражение на его лице сменилось улыбкой раскаяния.

– Ну ладно, я заслуживаю самых колких насмешек за то, что так плохо думал о Джозефин.

Волна облегчения захлестнула Мэри, и она, не успев подумать, обняла Адама за шею.

– О, Адам! Вы действительно так думаете? Вы наконец поверили в то, что я говорила вам с самого начала?

Его руки сомкнулись вокруг ее талии.

– Вы вдвоем не оставили мне выбора, – ворчливо сказал он ей на ухо.

Его теплое дыхание щекотало ее щеку. Его близость обволакивала ее. Его сердце билось у ее груди сильно и ровно. Томное, тягучее желание разлилось в ней, стремление познать то, что находилось где-то совсем рядом, то, что она испытывала только с ним.

Лорд Сирил откашлялся. Мэри и Адам отшатнулись друг от друга, и она с виноватым видом посмотрела на лорда Сирила. Тот молча наблюдал за ними, приподняв бровь.

Адам торопливо встал с кровати. Густой румянец окрасил его щеки.

– Итак, теперь, когда мы выяснили, каким дураком я был, давайте разгадывать эту тайну. Ты помнишь что-нибудь еще, Сирил? Был ли на улице экипаж?