Сделка-only - Рина Беж

улицу и осматриваю помпезный фасад здания в стиле барокко. Трехэтажное, монументальное, с обилием лепнины. Широкую лестницу наверх венчает балюстрада, козырек придерживают витые белоснежные колонны, массивные двери с мордами льва гостеприимно распахнуты. Рядом топчется швейцар.

Уровень премиальности прямо-таки зашкаливает.

И это я еще внутрь не вошла, где, не сомневаюсь, увижу не только просторные помещения с огромными хрустальными люстрами под высокими потолками и множество зеркал, расширяющих пространство, но и позолоту в многочисленных украшениях, а также массивную мебель.

Со стороны небольшой парковки раздаются голоса. Трое мужчин и пара женщин приближаются, о чем-то весело переговариваясь. Одного взгляда на их дизайнерские вещи хватает, чтобы понять, это тоже участники сегодняшнего вечера. Не из нашей конторы и не Арского, там я многих знаю в лицо. Значит, «Нева-стройтрест». Третья организация, что дошла до финала из десяти, подавших первоначальные заявки, и сегодня наравне с нашей фирмой и «Балтстройинвест» будет ждать оглашения результатов выбора заказчика.

— Вера-Вера, как всегда очаровательна, обворожительна и умопомрачительна, — веселый голос раздается из-за плеча, отвлекая от переглядываний с незнакомцами.

Обернувшись, встречаюсь глазами с Михайловым. Он приближается широким шагом, всем видом демонстрируя безмерную радость.

— Приветствую тебя, красотка.

Михайлов — один из троих во всем «Слайтон-строй», кто общается со мной на «ты». Помимо него так делает только мой жених и Валентина, его секретарь, а заодно моя приятельница-подруга. Остальные строго следуют не столько правилам делового этикета, сколько элементарным правилам вежливости, обращаясь исключительно по имени-отчеству.

— Привет, Дим. Рада видеть, — улыбаюсь мужчине, нисколько не лукавя.

Есть у него способность без мыла влезать в любое место и налаживать контакты, при этом грамотно выполнять свою работу и часто помогать другим или прикрывать их косяки. А мне он симпатичен за то, что говорит все, что думает, не стараясь казаться лучше. Но и границ, вконец наглея, не переходит.

— А ты почему один? Где твой шеф и остальная братия? — имею ввиду главного инженера и его службу.

— Думаю, уже внутри, — кивает на здание, которым я недавно впечатлялась. — Они же настолько пунктуальные, что приезжают почти на час раньше необходимого.

— Отстаешь от коллектива, значит? У вас же как Тимур и его команда — один за всех и все за одного, — подкалываю беззлобно.

Знаю: быть как все — для Михайлова скучно.

— А я не настолько богат лишним временем, как, похоже, и ты, — подмигивает, совершенно не обижаясь. — Ладно, пойдем внутрь, начало через десять минут, нужно успеть влиться в толпу и занять лучшие места. Не против моей компании?

По-джентльменски подставляет локоть.

— Очень даже за, — без сомнений принимаю помощь. — Ненавижу заходить в незнакомые места одна. Так что, будь уверен, я у тебя на хвосте, пока не сориентируюсь. А там уж извиняй, вполне вероятно слиняю.

— Орлова-Орлова. Как всегда, прямолинейна, — фыркает Михайлов, ехидно закатывая глаза. — У тебя папа, случайно, не железнодорожник?

— Нет, военный. К чему вопрос? — вскидываю бровь.

— Да так. Хотел схохмить про прямую, как рельса, дочку железнодорожника, но, раз военный, пожалуй, не буду рисковать.

— Вот и правильно, — киваю с серьезным видом. — Риск, Дима, дело, конечно, благородное. Однако… последствия могут больно приложить по одному месту. Ну чего замер, мы же, вроде бы, опаздывали.

Тяну Михайлова вперед, в то время, как он замирает будто вкопанный и удивленно пялится на меня во все глаза.

— Нет уж, Вера, погоди. Ты мне что, угрожаешь?

И смотрит как на восьмое чудо света.

— Да с чего ты взял, — отмахиваюсь, беря его на буксир, — просто, как и ты, шучу. Разве не похоже?

— Знаешь, Орлова, не очень, — фыркает приятель. — Шуточки у тебя… армейские и совершенно никак не ассоциируются с внешностью ангелочка.

— Ой да ладно! — хмыкаю в ответ. — Ты тоже, знаешь ли, на трусишку зайку серого не катишь. Хватит сердечный приступ разыгрывать, на нас и так сливки общества пялятся.

Вместе переводим взгляд на стоящих в центре холла трех снобов, взирающих на остальных с царским пренебрежением и нотками брезгливости во взгляде, прыскаем, не сдержавшись, и скоренько улепётываем в сторону распахнутых трехметровых дверей.

Вот мы были, а вот нас уже нет. Продолжая милую пикировку, приветствуем хостес на входе и попадаем в банкетный зал.

Что сказать? Уровень даже выше, чем я рассчитывала.

Это не новогодний корпоратив в дорогом ресторане среди своих коллег. Это самая настоящая светская тусовка. Закрытая вечеринка в огромном помещении в четыреста квадратных метров с отглаженными и начищенными до блеска официантами, диджейским пультом, зонами для танцев, дегустации вин, анимацией, и с кучей народа самой высшей пробы. И вся эта живая масса перемещается с бокалами шампанского и галдит, галдит, галдит…

— Дима, как хорошо, что я тебя встретила. Одна бы точно потерялась, — выдаю Михайлову на ухо, забывая хохмить.

Я не первый раз выхожу в свет, если можно так выразиться. За пять лет случалось посещать различные мероприятия. По работе и не только. Но сегодня — это что-то грандиозное.

У меня глаза разбегаются от очень сдержанных нарядов некоторых дам, проплывающих мимо, и их дизайнерских украшений, тоже очень сдержанных, правда, имеющих непременно космическую стоимость. Да и кавалеры у этих леди под стать: выправка, поворот головы, пресыщенность во взгляде, пошитая на заказ одежда, неброские, но явно баснословно дорогие аксессуары.

Голову даю на отсечение, это совершенно точно не служащие всех трех контор, приехавшие поддержать своих руководителей. Это явный бомонд из тусовки Маркова, приглашенный хозяином мероприятия им лично для придания статусности будущему событию.

Хотя не удивительно. Среди гостей мелькают представители телевидения. «78-канал», — читаю я надпись на микофоне.

Такие же, как мы с Михайловым, тоже присутствуют, хоть и в меньшинстве. И заметно выделяются не столько внешним видом, сколько более живым выражением лиц. Живым и естественным.

— То же мне, выставка элитных самцов и самок, — фыркаю, никого не стесняясь, а затем даю себе мысленную оплеуху за то, что с какого-то фига принимаюсь анализировать собственный наряд и его уместность.

Что за дурь?! Ну-ка прочь из головы!

Быстро беру себя в руки.

Я прекрасна! Кому не нравится — идут мимо. Их мнение для меня — ничто. Главное, что я нравлюсь своему жениху.

А кстати, где он?

Глава 5

Оборачиваюсь, чтобы осмотреться и постараться найти его в толпе, но первым, на кого натыкаюсь, причем вполне буквально, оказывается Арский.

Вот же черт из табакерки.

— Вера Владимировна, добрый вечер. Рад видеть Вас сегодня вновь, — произносит он с улыбкой, будто нашел именно того, кого искал, и следом протягивает руку Михайлову.

Ожидаю сухого ничего незначащего приветствия, но мужчины