ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА - Игорь Леденёв

С противоположной стороны Успенской церкви находится усадьба писателя И.П. Котляревского, родоначальника украинской литературы. Именно здесь он написал «Наталку-Полтавку», «Москаля-чарiвника» и «Енеїду».

В завершении этой архитектурной сюиты, как последний аккорд – «Белая беседка» – ротонда из восьми стройных колонн, поддерживающих символическую, гигантскую подкову.

А что находиться за ней? А за ней – небо сливается с землёй. За ней – открывается невиданная панорама, и сердце замирает в груди от ощущения полёта и восторга. За ней – на рассвете, из зелёного, бушующего океана, выплывает ласковое солнце и освещает лучезарный город, а вечером, в бездонном небе зажигаются миллионы звёзд, и в ответ миллионы огней зажигает Полтава.

К «Белой беседке» ходят встречать рассвет и провожать ускользающий вечер. Расположенная на правом, обрывистом берегу Ворсклы, на мысе, глубоко врезавшемся в долину, ротонда словно парит между небом и землёй. Именно из-за неё Полтаву называют украинскими Афинами.

А когда подходишь к ней в ясный солнечный день – пышная зелень внизу кажется изумрудным морем, шум деревьев напоминает рокот прибоя и создаётся ощущение, что настоящее, бурное море волнуется и пенится под отвесным обрывом.

Весть об исчезновении венка быстро облетела Полтаву. Казалось, удивительным и невероятным, что двухметровый, металлический орёл, облитый сусальным золотом, мог отдать лавровый венок, именно отдать, словно живая птица, а не застывший памятник. Никаких следов надпила или надкусывания металла возле клюва не обнаружили – а венка нет, словно небывало.

Местные эксперты не смогли объяснить таинственное исчезновение «символа победы» из клюва гордой птицы. Зарубежные ещё не успели приехать, а вот масс-медиа, причём не только местные, вовсю комментировали данное событие.

Дима пересмотрел кучу «Новостей», но ничего интересного и вразумительного об утреннем исчезновении не услышал. Сказали только, что все электронные часы в городе на несколько минут потухли, причём никто не мог их включить; и кратко сообщили о пожаре больших электронных часов на башне. Незаметно наступил вечер. Пора собираться на работу.

Друзья договорились встретиться в шесть вечера и вместе ехать на поле Полтавской битвы. Встречались обычно у арки. Затем шли на автобусную остановку.

Первым пришёл Дима. Вскоре вдалеке показалась спортивная фигура Андрюши. Ребята нырнули в прохладную тень арки, вынырнули на улице и направились в сторону, противоположную от Корпусного сада.

С этой стороны Октябрьская расширилась и, словно большая река, вобрав в себя потоки машин с впадающих улочек и переулков, бурлила и шумела ещё больше. Тут её застроили высотными элитными зданиями с выпуклыми башнями и узорчатыми арками. Посреди улицы разместилась каштановая аллея, заложенная ещё вначале двадцатого века князем Куракиным в честь приезда в Полтаву русского царя Николая ii.

Шесть лет назад старые деревья срубили и аллею засадили молодыми, кудрявыми каштанами, аккуратно разместив их в два ряда с обеих сторон дорожки. Тонкоствольные, но с крупными, перепончатыми листьями, деревца напоминают маленьких утят с задранными вверх лапками и радуют глаз буйным цветом и нежной зеленью.

Вечерело. Солнце зашторило все окна на улице. Дома тёмными провалами провожали уходящий день. Пыхтя и медленно переваливаясь на широких колёсах, подошёл Яковчанский[6]автобус. Друзья вскочили на заднюю площадку. Людей оказалось не много. Неторопливо поплыли по широкому руслу улицы. На перекрёстке повернули на Зеньковское[7]шоссе. Затем автобус свернул в переулок и оказался в прохладной тени вековых каштанов. Проскочили жёлто-белое здание Института Свиноводства с мясистой бронзовой свиньёй у входа и вскоре, в разорванном саване листвы, мелькнуло свежей белизной вытянутое здание с зелёной аккуратной крышей и металлическими, поднятыми знамёнами над массивным входом – это музей истории Полтавской битвы. Перед музеем бронзовая фигура царя Петра i, в строгом мундире, в полный рост. Рядом – курган, над захоронением русских воинов с огромным каменным крестом на вершине. К кресту ведёт широкая лестница с изящными перилами. Слева от захоронения, узорным пятном, расположилась грациозная Сампсониевская церковь с вытянутыми луковками золотых куполов.

Возле музея царит бойкое оживление. Как винегрет, пестреет разноцветная толпа. Развеваются старинные флаги, слышится разноязычная речь, бурлит лоточная торговля. Здесь собрались люди, одетые для похода.

Привлекают внимание синие мундиры солдат короля Карла Хii, словно морские волны, заполнившие всё пространство. Это энтузиасты шведского общества любителей военной истории. Кто-то притащил даже несколько настоящих пушек. Кое-где виднеются зелёные мундиры солдат русской армии, но основные силы «русских» должны подтянуться завтра, как и полки украинских казаков. Всё-таки, главный день празднования – 27 июня.

«Бронзовый Пётр», неподвижно стоящий на массивном постаменте с широко раскрытыми глазами, казалось, раскрыл их ещё больше от удивления. Никогда ещё со времён Полтавской битвы, это место не видело такого количества людей в форме солдат Северной войны.

Приняв «командование» небольшим отрядом шведов, Дима с Андреем вскочили на коней – отряд двинулся в путь. В экскурсию входит длительная прогулка по извилистым лесным тропинкам, где, возможно, ездил сам Карл Хii, переправа два раза вброд Ворсклу (Шведская армия ни разу Ворсклу не переплывала), но так было эффектней; и ночевка лагерем в «Яковчанском лесу». На рассвете отряд должен выйти к редутам русской армии. Там разыграется грандиозное театрализованное представление, воспроизводящее битву.

Кони шли неторопливо – слышалось мерное цоканье копыт и приглушённый говор шведов. Экскурсанты ликовали – они представляли себя настоящими шведскими воинами, а у многих прапрадеды, действительно, принимали участие в битве.

Солнце тускнело. Томный украинский вечер явственно входил в права, вытесняя день и наполняя пространство иными звуками. Воздух стал тяжелее, а время замедлило течение, увязая в этом вечере.

Дима с Андрюшей не переговаривались. Скрещённые ветки медленно проплывали над головами. Казалось – идут по подземному тоннелю. Тени сгущались, звуки стали приобретать мистический смысл. На миг Томину показалось, что ребята действительно ведут маленький отряд шведской армии и скоро начнётся грандиозная битва.

– Андрюха! – тихо позвал Дима. – Выходит, мы с тобой на шведской стороне!

– Ага, только, понарошку, – рассмеялся Дорошенко.

Когда переправлялись через Ворсклу, вода казалась застывшим зеркалом, а мелкие волны от выпуклых крупов коней растекались капельками серебра. Недалеко послышался сильный всплеск. Все невольно повернули головы. Наверное, очень большая рыба или …

На уютной поляне в Яковчанском лесу разбили лагерь. Справа к поляне примыкала пышная сиреневая роща. Бело-розовая пена цветов со всех сторон облепила высокие кусты и источала тонкий аромат. Развели большой костёр. Огонь весело заплясал на сухих ветках, громко потрескивал и отвоевал у тьмы маленькое пространство. Танцующие языки пламени попеременно вырывали из темноты лица людей, усиливая ощущение таинственности. Было что-то сакральное в неравной борьбе огня с надвигающейся со всех сторон тьмою. Каждый задумался о чём-то своём. Дима перевернул пылающие головни. Словно десятки пламенных мух, взмыли вверх искры, ярко осветив нижние ветки с нависшей листвою.