Убийца в фамильном гнезде - Яна Розова

У меня теперь так получается: если в дверь позвонили, значит, ждут меня сюрпризы. Я уже открывать боюсь.

18.03 19:14

from Veta

to Neta

Зачем ты надо мной смеешься? Ну что я могу поделать с этим семейством? Да и как мы можем судить о них? У нас-то с тобой семьи нет уже очень давно – с двенадцати лет. Бабушку я все-таки за семью считать не могу. Семья – это когда один за всех и все за одного, а наша бабушка нас никогда не защищала от чужих. Но возможно, нам это на пользу пошло: мы научились сами себя защищать, и так просто нас голыми руками не возьмешь! Правда?

Я хотела устроиться на работу, но Костя считает, что этого не нужно. Он найдет нам деньги. Только я все равно пойду работать. Чуть позже. Так хорошо утром спать сколько хочешь!

А к нам приходила вторая жена Костиного отца, Валерия Викторовича. Я забыла тебе сказать, что Костин папаша развелся с Эльвирой лет десять назад, а потом женился на другой женщине. Самое странное, что и Эльвира, и новая жена Валерия Викторовича живут в доме деда. Как я поняла, Эльвиру дед просто пожалел и оставил в поместье, потому что она больна.

У новой жены свекра имя тоже особенное: Руслана. Во как! И где он находит теток с такими именами? Серьезно, почему люди изобретают для своих детей какие-то прозвища? Вот нам мама дала хорошие русские имена: Анна и Светлана. Она не виновата, что в итоге получились Нета и Вета, правда?

Да, я же о Руслане начала… Она не противная, как и все в семье, но есть в ней что-то дешевое, вульгарное в высшей мере, но рафинированное, отмытое. И в чем-то Руслана и Эльвира похожи. Говорят, что вторая жена всегда на первую похожа. Ну, в чем-то, конечно. Вот Эльвира – блондинка, а Руслана – брюнетка. А обе такие томные, расслабленные, загадочные, к поцелуям зовущие. По сути, их отличие только в колере.

Я злая? Может, и так. Только я не понимаю, зачем от добра добра искать?

Не могу писать, Костя пришел.

До завтра!

20.03 20:11

from Veta

to Neta

И что у них в семье происходит? Я не понимаю. Костя, который вообще не умеет ничего скрывать, семейные дела держит в страшной тайне. Я как-то спросила, о чем он с матерью говорил на кухне (она снова приезжала), а он не сказал.

Зато муж рассказал, что не так давно у него умерла бабушка, которую он очень любил. Дед пережил ее смерть очень тяжело, сразу сдал, скис, разболелся, но потом Костик нашел способ ему помочь. Я спросила – какой способ? А он не успел ответить – приехал Никитка, привез пиво, стал нам про свои новости рассказывать. Я вот теперь, думаю: может, Костик женщину для деда нашел? Но это как-то противно.

Приезжала и Виолетта, которая, кстати, сводная сестра Кости, а вовсе не родная, как я раньше думала. И у них был скандал. Ну, тут я поняла, в чем дело: Виолетка на весь дом орала. Она, оказывается, взяла кредит на машину, а так как живет за городом, то попросила Костика платить за кредит. Оставила деньги и все такое, а он каждый месяц в течение года пропускал назначенную дату. В итоге Костик испортил Виолетте кредитную историю. И теперь, когда Виолетка снова захотела взять кредит, она выяснила, что находится в черном списке, поэтому кредит ей не дали. Как она ругалась матом! Боже, у меня уши заложило!

В ответ мой муж ее послал, что мне показалось несправедливым, ведь он виноват по всем статьям. Потом я ему сказала, что он не прав, но извиняться он и не подумал.

Впрочем, она уже на следующий день заезжала – была в городе, и ей вдруг понадобился туалет. Заодно и помирилась с братцем.

Все такие смешные в этой семье Цируликов!

05.04 21:16

from Veta

to Neta

Знаешь, мне что-то не по себе. Сны опять… Тоннель, темнота, топот ног. Уже второй день я просыпаюсь вся в поту.

Пожалуйста, разреши мне рассказать о тебе Косте. Он мне все о своей семье рассказал, а я – ничего. Мне же приходится каждое слово свое контролировать, ведь на языке у меня ты. Я очень по тебе скучаю.

Ночью прошел дождь, настоящий майский ливень. Я не спала, когда потоки воды обрушились на город, потому что мне не спится уже больше месяца, с шестого апреля. Задремать удалось только около трех, да и то опять снилась темнота. Ливень к этому часу чуть ослаб, но дождь лупил уверенно, грозно шумел по крыше одноэтажного дома за окном и обещал к утру непролазные топи.

Дождь выполнил ночные обещания. Утром я шла на автостанцию через сплошные лужи.

В здании автостанции было так же холодно, как и внутри меня. Я даже не мерзла, ведь температура моей души соответствовала температуре воздуха. Вот только невозможность согреться изнутри для молодого человека, не перешагнувшего двадцатипятилетний рубеж, противоестественна.

Вместо автобуса подали маршрутку. Мне предстояло просидеть в ней полтора часа. На самом деле, если бы у меня была машина, я добралась бы до поместья минут за сорок. А так как машины у меня нет, то мне придется сначала доехать на автобусе до станицы Белые Камни, а оттуда добираться на попутке к дому Цируликов.

Как только мы выехали за пределы города, то есть спустились с возвышенности, на которой был построен Гродин, стало ясно, что дождь поливал в эту ночь только городские улицы. Сухая дорога, ни одной лужи на обочине. Об этом парадоксе знали все жители Гродинской области – за городом погода всегда была лучше. Ветра, проливные ливни, морозы, туманы – все это доставалось урбанизированной части нашего района – городу с пригородами, а селяне и селянки наслаждались солнышком, умеренными осадками и бодрящим ветерком, от которого, как от городского, глаза на лоб не вылезали.

В дороге я смогла задремать – без снов и видений. Это к лучшему, а то недосып скоро будет проявляться и на лице, и в поступках. А мне надо быть собранной, внимательной, сосредоточенной. И хорошо выглядеть. Я не просто еду на деревню к деду. У меня миссия.

Когда я прибыла в Белые Камни, солнышко высоко поднялось над лесом. Станица оказалась такой зеленой, что не было видно домов. Пели птицы, люди занимались своими делами, и казалось, что миром правит любовь, весна и гармония.

На автобусной остановке, а настоящего вокзала здесь не было, я с полчаса ждала попутку до поместья, но дождалась. Меня взялся подвести в своем фургончике веселый моложавый водитель по имени Леха. Он развозил продукцию колбасного цеха, который, оказывается, при надлежит деду Цирулику, по местным магазинчикам.

– Да тут Виктору Иванычу все принадлежит. И колбасный, и молочный цеха, хоть и маленькие, но вполне себе рентабельные, и хлебопекарня, и яблоневый сад, и конюшня. А вы к нему по какому делу?

– Я не к нему. – Заранее к таким вопросам я не подготовилась, а надо было что-то отвечать. – Я к Виолетте.