Сапфировый туман - Ася Ветрова

Но что-то не давало мне покоя. Сама не могла понять, что. Ребенок, вроде, действительно спал. Щёчки только были неестественно румяными. Поцеловала его в лоб. Вроде не горячий.

— Чем ты его кормила? — задала я снова вопрос.

— Вы такая неугомонная. Откуда такой интерес вдруг проснулся? Не плачет, в тепле. Что ещё надо? — дерзко ответила женщина и даже не отвела наглого взгляда.

— Это мой ребёнок. Если с ним что-нибудь случится, землю заставлю жрать. Отвечай, — повысила я голос.

Дона побледнела и её стало трясти. Она пыталась выдавить из себя слёзы.

— Что здесь происходит? — раздался голос с моей стороны.

— Я лишь интересуюсь… — не поднимая головы начала я.

— Вы меня взяли с собой, чтобы я присмотрела за молодым господином. А леди сопротивляется, — автоматной очередью выдала женщина, перебивая меня и довольная собой вздохнула.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась я. Но, поняв, что наступила абсолютная тишина, подняла голову и посмотрела прямо на Годвина.

«Господи, что за мужчина! — проскочило у меня в голове. — Побрить, постричь и отмыть — просто электрошок для эстета»

Широкий разворот плеч, гордо посаженная голова с аристократическими чертами, резковатыми, но правильными. Прямой нос, острые скулы, чувственный рот и жгуче-чёрные глаза. Волосы до плеч. Руки, ноги накаченные, мускулистые. Ткань одежды была растянута до предела. Не так повернётся — треснет. Широкий клетчатый плед закрывал туловище и левое плечо. За спиной торчала рукоять меча.

— Чем ты недовольна сейчас? Мне пожалеть, что я взял тебя с собой? — вкрадчиво спросил он. Тяжёлая аура давила, как невидимый груз. Внутри меня паниковала маленькая испуганная девчонка. Но сейчас разговор шёл не обо мне.

— Я хочу выяснить, чем кормят ребенка. Только и всего, — спокойно ответила я, радуясь, что голос не дрожит.

— Она не хотела пить вино. Брезгует, — не выдержала Дона, пытаясь увеличить мои прегрешения. Под взглядом чёрных глаз она поперхнулась. А я вздохнула чуть глубже. Смотреть прямо в глаза этому мужчине — то ещё испытание.

— Так чем ты его кормила? — прозвучал вопрос от лэрда.

У меня глаза стали, наверное, величиной в пять копеек.

— Вином? — как бы спрашивая, ответила женщина.

— Я для чего тебя взял с собой? — воздух вокруг заметно сгустился.

— Я думала, что мы доедем быстро. А так — ребенок спит. Никому не мешает. Все женщины так делают, — залепетала испуганная пышка.

— Будьте добры, уберите эту особу отсюда. Я сама присмотрю за своим сыном, — сухо потребовала я.

— В ближайшей деревне найдём молоко и служанку, чтобы присмотреть за ребёнком, — решил лэрд.

— Это займёт больше времени. Если сделаем такой крюк, мы не успеем до вечера добраться, — вклинился в разговор тот, кто всю дорогу ехал рядом с лэрдом.

— Кевин, — строго осадил парня Годвин.

— Я сама присмотрю за сыном и кормить его буду сама, — сказала я достаточно громко. И второй раз за последние несколько минут увидела людей в шоке.

«Совершаю одну ошибку за другой. Я так совсем скоро спалюсь» — досадливо поморщилась и чуть не икнула. Мужчина не спускал с меня внимательных глаз.

Ребенок решил проснуться именно в этот момент. Дона демонстративно отвернулась и стала слезать с дрог.

— Пелёнки дай, — дернула я её за рукав.

— Мне ничего не дали в дорогу, — ощерилась женщина.

— Ладно. Обойдёмся, да, малыш? Безо всяких грозных дядек и противных тётек, — заворковала я.

Высвободилась от кокона из пледа, приподняла подол и вытянула нижнюю рубашку.

— Могли бы отвернуться, — буркнула я, не поднимая головы, зная, что все пялятся. Леди решила заняться ребенком — небо на землю рухнет. Все мои потуги разорвать ткань не приводили к успеху.

— Ножик дайте, — протянула я руку.

Кевин недоверчиво протянул мне нож с широким лезвием. С ним я справилась быстрее. Отрезала приличный кусок от рубашки. Разорвала и его на две части.

«До вечера хватит, наверное», — подумала я.

Надо было ребенка перепеленать. Но в такой холод это сделать было немыслимо, хоть солнце и светило ярко.

— Помогите сделать из пледа шалашик, чтобы ребенка не просквозить. Я быстро справлюсь, — попросила я.

Как ни странно, мне помогали Гар и Кевин. Через минут пять вонючая тряпка улетела в кусты. Стараясь максимально не раскрывать ребенка, я его быстро перепеленала. Ножом распорола платье в области груди, рассекая тесёмки. Прижала к груди ребёнка и попросила нас укутать. Первый захват сока мягким тёплым ртом пустил сладкую стрелу в грудь. А когда мальчишка присосался, я чуть не застонала от боли. Слёзы брызнули из глаз.

— Едем! — крикнул Годвин.

Я взглянула из-под капюшона. В чёрных глазах мужчины, прямо на самом дне, трепыхалось удивление. Может, мне и показалось. Потому что он сразу отвернулся и поскакал вперёд. Мой транспорт тоже покатился, натужно скрипя.

Где-то через полчаса я уже лежала на мешковине, пахнувшей прелым сеном, крепко прижимаясь к корзине, где сладко спал малыш. Мне бы тоже уснуть и проснуться дома. Вся эта ситуация с ребенком, кормлением, с грубым окружением и антисанитарией меня убивала. Малыша я забрала бы с собой. Однозначно.

Незаметно для себя я уснула, но никаких передвижений, никаких снов не наблюдалось. Я проснулась ближе к вечеру, от радостных возгласов. Когда я присела, мне открылся потрясающий вид. Вдали виднелся замок, расположенный на берегу огромного озера, у самых гор.

— Какая красота! — восхитилась я.

— Ты же ненавидишь это место. Тебе бы в бродячем балагане играть. Ничего не изменится, Мелинда, — сухо произнёс мой муж.

— Ты меня хочешь в этом убедить или себя? — спросила я и мысленно раз двадцать ударила себя по лбу рукой.

Мужчина гикнул и погнал коня галопом.

— Почему ты его дразнишь? — вопрос Кевина застал меня врасплох. Да я и не ожидала, что кто-то ко мне обратится.

— С чего ты взял? — повела я плечом. — Соскучилась я по нормальному общению. Знаешь ли, тесные стены и всеобщее скорбное выражение лиц и чувство безысходности настраивают на философский лад. Тут с драконом поговоришь, не только с предателем мужем.

— Будь осторожней в выражениях, Мелинда: языка лишиться недолго. Или вернём тебя обратно к матери Анне, — хищно улыбнулся Кевин.

— Ну, конечно. Вы же молча разрешили ему совершить такой некрасивый поступок. Премного благодарна за совет, братец, — съязвила я.

Кевин поджал губы и резво отъехал. Правда никому не нравится.