Это судьба - Бетти Нилс

К удивлению Сары, доктор согласился и, придвинув неудобный стул, пригласил девушку присесть. Огонек в его глазах был добродушным, но таким красноречивым, что она поспешно сказала:

— Может, я приготовлю чай, а вы пока поговорите с миссис Браун? — Сара упорхнула, оставив доктора осторожно присаживаться на стул, который жалобно затрещал под его совсем нелегким телом.

Приготовить чай оказалось не просто. Пришлось спуститься вниз и наполнить чайник из крана, которым явно пользовались все жильцы, а затем поставить его на единственную газовую горелку в углу комнаты. Сара отыскала заварочный чайник, чашки и сахар и пыталась найти молоко, когда миссис Браун прервала разговор, чтобы подсказать:

— Оно в банке, сестра, дорогая, под полкой. Мне не так просто дойти до молочника, а консервированное молоко прекрасно подходит для чая, я всегда это говорила.

Чай получился крепким, темно-коричневым и сладким. Сара присела на стул, который предложил ей доктор, и поинтересовалась насчет кота Тимми.

Миссис Браун отставила чашку.

— Благослови его Господь. Он ведь чувствует, что я уезжаю. — Ее старческий голос задрожал, и Сара поспешила заметить:

— Только на неделю, миссис Браун, зато потом вы почувствуете себя намного лучше.

— Может, и так, — неопределенно вздохнула миссис Браун. — Я бы ни за что не легла ни в какую больницу, если бы не наш док. Тимми, а ну-ка, иди к своей мамочке.

Тимми вышел из-под кровати — старый, худющий кот с рваными ушами и великолепными усами. Он забрался на колени к старой леди, нежно потерся о ее подбородок своей мордашкой и замурлыкал.

— Красавец, правда? — умилялась его хозяйка. — Мы с ним уж такие приятели! Даже и не знаю, как уйду от него…

Доктор ван Элвен оторвался от созерцания колпака на дымовой трубе. Его голос звучал мягко и ласково:

— Миссис Браун, если вы согласитесь отправиться в больницу немедленно и остаться там на две недели, то вам не придется проснуться однажды утром и почувствовать, что вы не можете встать с постели. Вы помните, я уже говорил вам это. Что же случится с Тимми тогда? Гораздо лучше быть уверенной, что он в безопасности и о нем заботятся сейчас, чем доводить дело до того, что вы не сможете сами заботиться о нем. — Доктор взял с кровати ее пальто. — Поедем? Вы сможете посмотреть, где он будет находиться и кто будет присматривать за ним.

Это звучало так убедительно и по-доброму! Старая леди встала, позволила надеть на себя пальто и бесформенную шляпу с превосходным равнодушием к тому, как она выглядит, и объявила, что она готова. Когда компания спустилась на тротуар, маленькая толпа не расходилась. Дверь им открыл хозяин дома. Он принял от доктора остаток сигарет, плотно закрыл за ними дверцы машины и не без изящества отсалютовал.

— Это мой хозяин, — проинформировала миссис Браун с заднего сиденья. — Настоящий джентльмен. Я даже могу не платить за комнату.

Она откинулась назад, а Тимми свернулся у нее на коленях, совершенно равнодушный к окружающей обстановке. Сара не смотрела на доктора, но у нее возникло чувство, что они думают об одном и том же. Она оказалась права, когда он пробормотал:

— Bis dat qui cito dat.

— О, латынь. Что-то насчет дарения, не так ли?

Доктор засмеялся:

— Тот, кто дает быстро, дает дважды.

— Об этом я и думала, только по-английски. Мне кажется, он и птице не подаст крошки, не говоря уже о ренте за две недели.

Доктор ван Элвен согласно кивнул:

— Мне тоже так кажется. — Он посмотрел на часы. — Вы должны быть на работе в половине первого, а сейчас только половина одиннадцатого. У нас достаточно времени, так что поедем в объезд.

Доктор ван Элвен знал Лондон — это было очевидно; не колеблясь, он сворачивал машину на ту или другую улицу, которые все выглядели одинаковыми, и Сара уже совсем не представляла, где они находятся. К ее удивлению, они пересекли реку, и она узнала Путни-Бридж. Затем свернули на Аппер-Ричмонд-роуд и непосредственно на Ричмонд. Дом доктора с подъездной аллеей стоял в ряду расположенных вдалеке от дороги георгианских зданий, украшенных арочными фасадами. К реке, которая плескалась в паре сотне ярдов от домов, вела мощеная тропинка. Здесь царило удивительное умиротворение. Сара вышла из машины и огляделась вокруг, пока доктор помогал выбраться миссис Браун. Как мило жить в таком местечке, подумала она, всего лишь несколько миль от больницы, а словно на другой планете. Доктор открыл входную дверь, на которой красовался сверкающий дверной молоток, а сверху — красивое веерообразное окно, и отступил в сторону, пропуская дам вперед. Большой квадратный холл с полированным полом был устлан красивыми коврами. На стенах, обитых полосатыми атласными обоями, красовались картины, а мебель, подумала Сара, не иначе как в стиле раннего Регентства, возможно шератон. Дверь, обитая зеленым сукном, открылась, и навстречу им заспешила женщина — высокая, худая, с темно-карими глазами и проседью в волосах. У нее была самая очаровательная улыбка в мире.

Доктор закрыл дверь и непринужденно произнес:

— А, вот и ты, Элис. — Он взглянул на Сару и добавил: — Это мой друг и домохозяйка, Элис Миллер. Элис, это сестра Сара Дунн из больницы, а это миссис Браун, о которой я тебе рассказывал, и Тимми.

Он бросил перчатки на мраморный столик.

— Что, если ты проводишь миссис Браун к себе и покажешь ей, где будет жить Тимми, а заодно вы обсудите, чем он будет питаться?

Сара проводила взглядом удаляющихся женщин и робко взглянула на доктора ван Элвена.

— Пойдемте, я покажу вам, какой чудесный вид открывается из окна гостиной, — предложил он и повел девушку к одной из дверей холла. Комната находилась в самой глубине дома, и из ее окон действительно открывался чудесный вид на реку, за которой виднелась зеленая полоса леса. Вид был почти деревенским, и эта иллюзия усиливалась из-за маленького садика, где среди деревьев и кустарников виднелись клумбы с густо цветущими примулами, нарциссами и пурпурными гиацинтами. В углу уютно расположились белый столик и стулья, окруженные живой изгородью.

— Как, должно быть, приятно было сидеть там летним утром, — вырвалось у Сары.

— В самом деле, — довольно улыбнулся доктор ван Элвен. — Когда хорошая погода, я завтракаю в саду, ведь потом почти весь день мне приходится проводить в помещении.

Сара представила, как он сидит там, читая утреннюю газету и письма. Интересно, подумала девушка, есть ли у него семья. Она надеялась, что есть, ведь он был таким милым. Он подошел к французскому окну и открыл его, впуская собак: бассета и фокстерьера, которых представил как Эдварда и Альберта. Псины вежливо подбежали к Саре, чтобы поздороваться, а затем вернулись к хозяину.

— Давайте присядем, — доктор ван Элвен очаровательно улыбнулся, — дадим им минут десять, чтобы хорошенько познакомиться. Если хотите, можете курить, вот сигареты.