Три кайфа в день! Счастье по-французски! Принимать до полного удовлетворения - Флоранс Серван-Шрейбер

В реалити-шоу «Мисс Свон» (Miss Swan) комплексующей по поводу своей внешности участнице выравнивали зубы, укорачивали нос или исправляли лопоухость, удаляли лишний жир, пересаживали волосы туда, где их не хватало, вставляли протезы под мышцы. Часто все эти процедуры проводились одновременно. Экстремальный телевизионный проект, последствия которого необратимы. Женщина выражала отчаянное желание измениться. Она всей душой стремилась к телесному преображению, которое поможет ей наконец обрести уверенность в себе. Глядя в камеру, она рассказывала, как ждет, что вскоре ее жизнь наполнится счастьем и волшебством. Нужно обладать немалой храбростью, чтобы, пройдя через боль, несколько месяцев ходить в бинтах под круглосуточным прицелом телекамер. В конце концов участница с изменившимся лицом и фигурой улыбается зрителям во весь свой полнозубый рот.

Что будет с ней через полгода? Будет ли она так же счастлива, как сейчас? Получила ли она то, что хотела?

С одной из участниц этого шоу спустя год после съемок разговаривала Соня Любомирски. Пережившая столь радикальную трансформацию внешности женщина призналась, что пыталась полностью изменить свою жизнь. От большого количества комплиментов, новых взглядов, которые она на себе ощущала, и внимания СМИ она чуть было не потеряла голову. Но в итоге сохранила брак с тем же мужчиной, с которым была до съемок, и поняла, что приобретенная красота практически не изменила ее в личностном плане.

Мой первый возлюбленный Тони, наделенный весьма соблазнительной внешностью, говорил, что красота продлевает жизнь минут на пятнадцать. Счастливым он не был, но обладал ясным и проворным умом.

«Не в деньгах счастье» – этот принцип понятен моему сердцу, но мой разум ему противится. Я считаю, что благодаря деньгам моя жизнь становится легче и красивее. Специалисты думают иначе.

Видный английский экономист Ричард Лэйард устанавливал зависимость счастья от доходов населения в странах Запада и пришел к однозначному, подтвержденному многими научными исследованиями выводу, что, когда страна достигает определенного уровня благосостояния, уровень счастья населения перестает возрастать пропорционально продолжающемуся росту экономики. В США и Великобритании начиная с 1946 года кривая счастья остается на одном уровне, хотя доходы жителей этих стран выросли с тех пор в четыре раза[4].

Лэйард отмечает, что 100 евро обладают разной ценностью в зависимости от того, используются ли они для улучшения необходимых жизненных условий или на приобретение излишеств. В первом случае они повышают уровень счастья, во втором – нет. Счастье тех людей, у кого уже есть крыша над головой, еда и возможность получить начальное образование, в очень малой степени зависит от денег.

К тому же, чем выше мы взбираемся по социальной лестнице, тем чаще сравниваем себя с людьми более высокого положения. Фокусируясь на том, чем мы не обладаем, мы множим источники собственной неудовлетворенности. Нынешний экономист не может сделать вывод, счастлив человек или нет, исходя из размера его заработной платы. Повышение зарплаты всегда вызывает всплеск удовольствия, но это состояние никогда не длится долго. Зато люди, пребывающие в отличном расположении духа, привлекают в свою жизнь успех и прочие связанные с этим состоянием преимущества. Так, исследователям удалось установить, что те студенты, которые были особенно счастливы еще на первом курсе университета, шестнадцать лет спустя имели самые высокие доходы.

Когда нам не хватает денег или здоровья, не думать о них становится практически невозможно. Но, как только все у нас идет хорошо, мы благополучно о них забываем. Счастье действительно связано со здоровьем и деньгами, но не прямой, а обратной зависимостью. По-настоящему мы счастливы только тогда, когда благодарим судьбу за то, что здоровы и ни в чем не нуждаемся.

Когда все хорошо, остается только радоваться. Но как быть, когда все плохо?

С точки зрения Дэниела Гилберта, существуют два типа счастья: естественное и синтетическое. Естественное счастье, столь желанное для всех, – это та радость, которая охватывает, когда мы получаем желаемое. Мы испытываем благоговейный трепет перед естественным счастьем и стремимся к нему всей душой. Потому, вероятно, что источник его, как нам кажется, находится не в нас самих. Словно нам дарят подарок или выражают признательность: встретился человек, в которого мы влюбились; картина, которая вызывала восхищение, и т. п. Подобные обстоятельства позволяют нам считать себя не ударниками труда, а заслуженными лауреатами. Такие привилегии, как возможность самостоятельно выбрать предмет своего счастья, изменить свое предпочтение и выбрать что-нибудь другое, неизменно сопутствуют естественному счастью. Я решаю, контролирую, получаю – я управляю счастьем: надеюсь на него, мечтаю о нем, а потом вкушаю его.

Но как быть, если я не получил тот помидор, который мне понравился, потому что его продали другому клиенту? Я же не могу провести остаток дней своих в тоске по этому помидору. Как только у меня нет возможности сделать выбор или меня лишают такой возможности, запускается процесс, который позволяет мне быть счастливым, несмотря ни на что: это синтетическое счастье, то, которое мы создаем сами, вопреки невзгодам и горестям.

Чтобы синтезировать счастье, запускаются механизмы психологической иммунной системы. Ей под силу перенастроить предпочтения таким образом, чтобы нам понравился другой помидор. Психологический иммунитет смягчает горечь разочарования от утраты желаемого, вырисовывая в ярких красках то, что нам осталось, и помогает быстрее забыть неоправдавшиеся надежды. Если молодой человек, пригласивший меня на первое свидание в ресторан, начнет ковырять в носу, мои датчики естественного счастья заставят меня с отвращением отвернуться. Но если то же самое сделает мой муж, с которым мы вместе уже 20 лет, скорее всего, я не стану драматизировать ситуацию и утешусь тем, что у него замечательный характер и добрая душа. Такова справедливая – или несправедливая – логика синтезированного счастья. Все мы – животные, наделенные способностью адаптироваться, и это качество позволяет нам комфортно жить в мире, которым управляем не мы. В широком смысле, именно это качество позволяет нам переживать удары судьбы. Жизнь не похожа на прямую линию. Ни один ее день не развивается прямолинейно. Бывают взлеты и падения, отрицательные эмоции сменяются положительными, линия жизни извивается, словно морской змей. Мы испытываем синтетическое счастье гораздо чаще, чем кажется, и оно помогает нам обойти острые рифы невзгод в той же мере, как и естественное.

Изучив два вида счастья, я получила на почту такой вопрос от Бен-Шахара: «В каких обстоятельствах вам казалось, что вы испытываете всеобъемлющее счастье? Какое неприятное событие вашей жизни вы пережили? Какой урок вы из этого вынесли?»