Наследство Мираль - Ирис Ленская

Я не нашлась, что ответить. Диана поднялась с кресла и, опираясь на трость, по-старчески медленно побрела к выходу.

— … Пойдём, нас ждёт обед, а потом мы ещё с тобой пообщаемся, — позвала она.

Я направилась следом, хотя, по правде говоря, есть совсем не хотелось. Этот разговор растревожил меня и разбередил, казалось, уже почти затянувшуюся рану. Я ощутила острую, до боли в груди тоску по отцу.

В сопровождении Бетти и ещё одной служанки мы спустились на первый этаж и оказались в холле, притянув изумлённые взгляды присутствующих. Все напряжённо молчали, явно чего-то ожидая. Возможно, слов хозяйки особняка?

— Моя внучатая племянница из Москвы, — прошелестел в тишине голос Дианы.

[1] Дорогая. — итал.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

От неожиданного внимания к себе я немного растерялась. Стояла и нервно переводила взгляд с одного лица на другое. На них читались разные эмоции: кто-то продолжал смотреть с удивлением, чьи-то глаза стали совсем равнодушны. Так мне показалось.

Несколько элегантно одетых девушек, увлечённо щебетавших до нашего прихода, застыли, а на их красивых, ухоженных лицах всего на мгновение промелькнула откровенная злоба. Или же зависть? Это было мимолётно, а затем они, как и все остальные, подарили Диане чарующие улыбки, будто состязаясь за её внимание.

Калейдоскоп эмоций меня удивил. Чем могла им помешать приехавшая издалека родственница? Тем более что явилась она ненадолго, всего на пару дней, на праздник пожилой, кажется, всеми любимой родственницы.

Ответных представлений не последовало. Бабушка указала на приоткрытую дверь.

— Обед уже подан. Не будем медлить, мои дорогие.

Поддерживаемая Бетти, она ухватилась за меня второй рукой, передав трость горничной, и по мягкой ковровой дорожке мы медленно направились к столовой. Ступили внутрь, и я беззвучно ахнула, насколько необычным оказалось её оформление.

Пол комнаты украшала мерцающая плитка, напоминавшая своим рисунком Млечный путь. Роспись на стенах изображала туманности, закручивавшиеся в разноцветные кольца. Подняв голову, я увидела нечто вроде купола со звёздным небом. Хозяйка дома явно увлекалась астрономией. Жаль, никто не дал мне возможности разглядеть обстановку без чужих внимательных глаз.

Помимо этого, обеденная была украшена разноцветными шарами и белыми розами. На другом конце зала высились стеклянные двери, ведущие то ли в оранжерею, то ли в сад. За ними виднелась пышная зелень. Наверняка стоит распахнуть сворки и комнату окутает сладкий чарующий аромат цветов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Как необычно, дорогая Диана! — воскликнул позади женский голос. — У вас великолепный дизайнер.

— Просто потрясающий вкус… — подхватил другой, обманчиво мягкий женский голос.

— Это что-то невероятное! — подтвердил кто-то ещё.

Забрав трость, бабушка выпустила мою руку и самостоятельно поковыляла к огромному столу, уставленному разнообразными закусками.

— Бетти, рассаживай гостей, — прозвучало её распоряжение.

Зал наполнился шарканьем ног, покашливаниями, перешёптываниями. Пахло всевозможными салатами, чем-то острым и пряным, вином и дорогими женскими духами.

Моё место находилось ближе к середине стола. Я осторожно устроилась на большом стуле с, пожалуй, чересчур высокой спинкой и мимолётно взглянула на рассаживающихся гостей, после чего, взяв салфетку, прижала её к лицу, прикрыв нос и рот. Не удержалась и неожиданно громко чихнула. Звук вышел приглушённым, но внимание к себе я вновь привлекла.

Девушки напротив презрительно усмехнулись. Устроившаяся рядом родственница неприязненно покосилась в мою сторону.

— Это аллергия, не простуда, — поспешила я заверить соседку. Та равнодушно промолчала, слегка склонив голову в другую сторону и не желая общаться даже формально.

Слева восседал высокий мужчина лет шестидесяти с очень строгим лицом. Он смерил меня холодным взглядом голубых глаз и слегка пожал плечами, словно недоумевая, как такая особа могла оказаться в столь изысканном обществе. По правде говоря, тут я была с ним согласна. Я и сама всё ещё не понимала, как очутилась здесь.

Когда наконец все расселись, бабушка, сидевшая во главе стола и ненавязчиво следившая за процессом, взяла в руку маленький бокал и подняла его в приветственном жесте.

Все оживились, подняли свои бокалы и фужеры, которые наполнили красным и белым вином предупредительные лакеи, незаметно ухаживающие за гостями. Мелодично зазвенел хрусталь.

— Я рада, что вы ответили на моё приглашение. Не хочу портить себе и вам торжество, но это последний праздник, — голос Дианы звучал устало, но не вяло. — Осталось совсем недолго. Скоро я уйду на покой. Мне только осталось решить…

Собравшиеся притихли, настороженно глядя на бабушку. Та закашлялась, рука с бокалом вина затряслась, на стол пролилась тёмная жидкость.

— Accidenti[1]!

Сразу же подбежала Бетти, но старая леди отослала её жестом, опустила бокал на стол, так и не пригубив, и, по-прежнему стоя, продолжила:

— Богатство, которое мы с Артуром накопили, я с собой взять не могу. Все, что получится забрать, — это воспоминания… Хочу запомнить ваши лица перед смертью. И раздать подарки, пока жива, — она обвела взглядом сидевших. — В Италии у меня есть вилла, особняк в Генуе, полностью отреставрированное палаццо в Милане, собственность в Лондоне и Париже. В каждой резиденции имеются полотна знаменитых художников, скульптуры, другие произведения искусства. Всё это, дорогие мои, я хочу разделить между вами...

По залу пронёсся вздох удивления.

— …Да-да, за эти несколько дней мой адвокат должен составить завещание…

Бабушка снова закашлялась и опустилась в кресло. Когда приступ прошёл, она наклонилась к сидевшему по правую руку элегантно одетому мужчине и что-то зашептала. Моя соседка принялась обмахиваться салфеткой, будто в зале внезапно стало очень душно. Вновь повеяло цветочным ароматом духов, и я опять некстати чихнула, не сдержавшись. Но на этот раз всё внимание было приковано не ко мне, а к Диане.

— Альберто, — произнесла та громким, надтреснутым голосом. — Продолжай.