Незнакомцы - Маргарет Петерсон Хэддикс

Финн быстро взглянул на маму, потом на брата. Оба выглядели как обычно утром во вторник. Волосы уЧеза с одной стороны стояли торчком, а сдругой прилегали к голове. На нём была футболка дорожного патруля начальной школы Лейксайд, а на маме – старый университетский свитер, некогда папин, и старые джинсы с дыркой на колене (потому что мама часто их носила, а не потому, что они так продавались). Её волосы, такие же тёмные и кудрявые, как уЭммы, были небрежно стянуты в хвостик.

И всё-таки Финну показалось, что перед ним незнакомцы.

Мама сделала вид, что ей нужно поправить одну из фотографий на стене над кроватью Чеза.

–Я сама не знаю точно, когда вернусь,– сказала она, потянувшись к фотографии и не глядя на детей.– Пока всё как-то неопределённо. И не факт, что я смогу каждый день звонить…

Мама действительно превратилась в незнакомку. До сих пор она терпеть не могла ничего неопределённого. Всякий раз, уезжая, она составляла список: что собирается делать каждый день, и где будет, и каким образом дети или няня могут с ней связаться, даже если у неё сломается мобильник.

Финну перестало казаться, что он достиг новой стадии взросления. Как он ни старался удержаться, нижняя губа у него задрожала.

«Ау, мама! Разве ты не видишь, что Финн из-за тебя сейчас заплачет?– захотелось крикнуть Эмме.– Нельзя расстраивать второклассника прямо с утра!»

–Значит, миссис Рабински последит за нами, пока тебя не будет?– быстро спросила она.

Миссис Рабински была пожилой дамой, совершенно не скрывающей своей привязанности кФинну. От перспективы провести хотя бы один вечер с миссис Рабински, которая непрерывно спрашивает: «Что будешь на ужин, Финн? Финн, расскажи, как у тебя прошёл день в школе! Финн, хочешь, я почитаю тебе сказку на ночь?»– Эмму замутило. Но она не собиралась жаловаться. Что угодно, лишь бы подбодрить Финна прямо сейчас.

–Вообще-то нет,– сказала мама. Она по-прежнему смотрела в сторону, но Эмма заметила, что мама прикусила губу.– Я… э-э… ещё ни с кем не договорилась. Я же сказала, это выяснилось внезапно. Но я отменю поездку, если не удастся вас пристроить.

–Так может, просто возьмёшь и сразу её отменишь?– с энтузиазмом спросил Финн.– Если это не так важно. Если она отменябельна.

Мама не рассмеялась и не сказала ему, что такого слова нет.

–Финн…– начала она.

–И то и другое может быть одинаково важно,– бесцветным тоном произнёс Чез.– Мамина работа и время, которое она проводит с нами.

Эмма посмотрела через плечо на старшего брата. Чез просто цитирует то, что постоянно говорила мама. Но неужели он правда думает, что это поможет – особенно если говорить таким тоном, как будто читаешь по бумажке?

Эмма предостерегающе подняла брови и одними губами сказала: «Говори нормально!»

Дело в том, что иногда они все – Эмма, Чез и мама – вели себя как миссис Рабински. Как будто самое важное на свете – это заботиться оФинне и не огорчать его.

–А я думаю, что у мамы будет большое приключение,– объявила Эмма.– И она расскажет нам что-нибудь очень интересное, когда вернётся. И привезёт подарки.

И тут мама действительно рассмеялась. Но это был странный смех, который неловко оборвался.

–Эмма, мне просто надо встретиться с одним клиентом из Чикаго, ему нужна техническая помощь,– сказала она.– Сомневаюсь, что из этого получится большое приключение. Но подарки я привезу. Договорились?– Она посмотрела на часы у кровати.– Так, а теперь серьёзно – шевелитесь!

Все спешно принялись одеваться, умываться и чистить зубы. Эмма не стала причёсываться, потому что ей хотелось спуститься на кухню первой. У неё был секрет, и она ещё не вполне поняла, стоило ли делиться им с мамой.

Вчера вечером, когда все улеглись спать, Эмма вышла из своей комнаты, спустилась вниз и достала из маминой сумочки мобильник. К сожалению, мама была из тех родителей, которые считают, что детям нужно обзаводиться собственным телефоном не раньше чем в средней школе; аещё она думала, что смотреть на экран перед сном вредно. Поэтому Эмме приходилось таиться. Она набрала пароль – мама даже не подозревала, что Эмма его знает. А потом, сидя одна, в темноте, Эмма прочитала всё, что нашла, о тех детях из Аризоны.

Их действительно похитили в пятницу. Значит, прошло целых три дня, в течение которых трое детей по имени Рочестер, Эмма иФинн из Огайо понятия не имели, что трое других детей по имени Рочестер, Эмма иФинн пропали вАризоне.

Как странно. Казалось, Чез, Эмма иФинн должны были немедленно узнать обо всём, что случилось с их аризонскими двойниками. Возможно, Эмма, сидя на уроке обществознания, должна была почувствовать боль в боку и понять: «О боже! Та, другая Эмма Грейс в опасности!»

Казалось, Чез, Эмма иФинн должны были с самого начала знать о существовании тех детей.

Эмма нашла сайт, посвящённый пропавшим детям, и, глядя на страницу, где речь шла об Эмме из Аризоны, задумалась: «Почему мне от этого так стрёмно? Как бы я себя чувствовала, если бы похитили Эмму Чань, Эмму Пулацки или Эмму Джонс из моей школы?»

Да, она бы переживала, если бы узнала о похищении любого ребенка. Но ещё грустнее ей было бы, если бы это оказался кто-нибудь из её школы – неважно кто. Вполне достаточно того, что они учатся вместе.

Эмма всю жизнь носит это имя. Она привыкла, что так зовут и кого-то ещё. Но было очень странно, что так же зовут девочку, у которой тоже есть старший брат Рочестер и младший – Финн. Особенно когда у них у всех совпадают дни рождения.

Она попыталась успокоиться, отмечая подробности, которые их различали: «Смотри! УЭммы из Аризоны рост сто двадцать два сантиметра, а не сто двадцать пять, как у меня! И она весит на два килограмма меньше!» Открыв информацию о двух других детях, Эмма обнаружила, что рост и вес похищенных мальчиков тоже отличался от данных Чеза иФинна. Что неудивительно: Чез был выше большинства своих ровесников, аФинн оставался одним из самых маленьких в классе.

Эмма увеличила фотографию двух похищенных мальчиков, которую раньше не рассматривала пристально. У младшего мальчика уши слегка оттопыривались, отчего он походил на маленького эльфа, совсем как Финн. У другого Финна так же шаловливо блестели глаза. УРокки Густано одна бровь была выше другой, как будто он не ожидал, что его сейчас сфотографируют,– иЧез на фотографиях тоже всегда выглядел удивлённым.

У обоих мальчиков – и удругой Эммы тоже – кожа была несколько смуглее, чем уГрейстоунов. Но, возможно, это просто из-за того, что вАризоне чаще светит солнце. Ну или фотографии казались темнее на экране мобильника. Если Густано иГрейстоунов поставить рядом, может, их кожа выглядела бы одинаково. И глаза и волосы тоже.

«Всё это нельзя посчитать,– сказала себе Эмма.– Но если взять то, что поддаётся исчислениям, например рост и вес, и составить уравнение – если бы я захотела узнать, какова вероятность того, что у каких-то других детей окажется с нами столько общего, и тогда…»