Предсказанная судьба - Ксения Власова

— Да, чем раньше начнем, тем больше шансов на положительный исход дела.

«И выше вероятность остаться живой», — мысленно добавила я.

Пальцы чуть подрагивали, но я все равно довела начатое до конца и вернула Джейсону портал.

— Хорошо, тогда до встречи, — сказал он и, решительно поднявшись, зашагал в сторону выхода.

Стоило ему исчезнуть в проеме коридора, как на круглый стол спланировал Бред.

— Так-так-так! — сверкнув оранжевыми глазищами, проговорил он. — Это кто тут мужчин приглашает к себе в опочивальню, м? Да еще под таким невероятным предлогом!

Я тяжело вздохнула и, опершись локтями на стол, положила подбородок на сомкнутые ладони.

— Будешь читать нравоучения или сочувствовать?

— Завидовать! Кто-то сегодня ночью знатно повеселится!

Я закатила глаза. Мысленно я уже прикидывала, что можно использовать для полноценного вхождения в осознанный транс. Медитация, артефакты… Что бы еще найти?

Именно об этом я думала две оставшиеся пары, а затем и всю дорогу до спальни. Наверное, поэтому, толкнув дверь и перешагнув порог, я не смогла сдержать удивленный восклик:

— Рин Эйверли?!

Тот обернулся и скупо улыбнулся.

— Рина Терренс, присаживайтесь, будьте добры. Я хотел кое о чем с вами поговорить.

***

Джонатан приглашающим жестом указал на кресло. Его поведение ничуть не выдавало в нем гостя: казалось, это я заявилась к нему в спальню, и он по-джентельменски не замечает моего проступка, порицаемого в приличном обществе.

Хотя где Джонатан, а где — приличное общество… Титул ему пожаловали уже во время королевской службы. Ему пришлось пробиваться с самых низов, поэтому, как рассказывал Майкл, раньше его презрительно клеймили «уличным босяком». Впрочем, все разговоры стихли, стоило Джонатану стать главой Тайной Канцелярии.

Свою репутацию опасного противника, которому лучше не переходить дорогу, он заработал вполне заслуженно.

— Прошу прощения за беспокойство, — невозмутимо проговорил Джонатан, пока я устраивалась в кресле. — У меня были дела в академии, и я решил зайти к вам.

— Вы могли бы прислать мне мальчика с запиской, — заметила я. — Вам бы не пришлось меня ждать.

Джонатан, поправив манжет на серой, в тон жилету, рубашке, тоже сел. Мы оказались друг напротив друга, и я немного расслабилась. Джонатан был выше всех моих знакомых, и мне, с моим весьма скромным ростом, приходилось все время задирать голову, чтобы видеть его лицо.

— Мне бы не хотелось, чтобы о нашем разговоре кто-нибудь узнал, — ответил он. — А если задействовать кого-то из слуг, это непременно случится. Слухи расползаются быстро.

Джонатан покосился на Бреда, упорно прикидывающегося еще одной свечкой в рожке люстры. На мгновение мне показалось, что дракончика сейчас попросят удалиться (что было бы странно, ведь он всегда присутствовал при наших «планерках» в кабинете Джонатана), но этого не случилось. Мой неожиданный гость закинул ногу на ногу, продемонстрировав мне подошву тщательно натертых кожаных ботинок, и вновь перевел взгляд на меня.

— К счастью, ожидание не затянулось, — продолжил он. — Как я, собственно, и рассчитывал.

Мне потребовалось усилие, чтобы не обернуться на стоящие за спиной часы на каминной полке. Действительно, в это время у студентов заканчивались последние пары. Конечно, по дороге я могла зайти в библиотеку, но вряд ли бы надолго. Привычки же навещать друзей или кутить в веселых компаниях у меня не наблюдалось.

— О чем вы хотели поговорить, рин Эйвери?

— Можете называть меня Джонатаном.

Я насторожилась еще больше. Если глава Тайной Канцелярии предлагает вам звать себя по имени, дело дрянь.

— Благодарю, — пробормотала я, раздумывая, за что удостоена такой чести. — Я польщена.

Бред с люстры громко хмыкнул и тут же снова нахохлился, а затем замер, пародируя скульптуру среди свечей — эдакое оригинальное украшение интерьера.

— Что ж, — проговорил Джонатан и, положив руки на подлокотники, внимательно на меня взглянул. — Тогда вернемся к сути. Вам не кажется, что Оуэн ведет себя несколько странно?

В его голосе прорезался холодный металл. Уверена, с примерно такой же интонации он вел допросы в своем ведомстве. Спина под плотной тканью тяжелого платья вспотела.

— Возможно, — согласилась я и попыталась перевести стрелки. — А вы спрашивали у него о причинах?

Джонатан едва ли не впервые за наш разговор проявил эмоции — досадливо поморщился.

— Естественно, но, судя по его увиливаниям, он опасается что-либо говорить. Я предполагаю, что дело связано с видениями.

— Это вопрос или утверждение? — на всякий случай уточнила я.

— Последнее, — серьезно ответил Джонатан. — Именно поэтому я решил побеседовать с вами.

В этом «побеседовать» мне послышались нотки, присущие представителям правоохранительных органов. Забавно. Впрочем, формально Джонатан и выполнял работу этих структур. Частично, но все же.

— Я вас слушаю, — выдавила я.

Джонатан вернул мне вежливую улыбку.

— Странно, но я хотел сказать то же самое. Аурелия, вы уверены, что ни о чем не хотите со мной поговорить?

Вообще-то, очень даже хотела. Я на мгновение заколебалась. Может быть, ввести Джонатана в курс дела? С его опытом он точно сможет помочь! Возможно, мне вовсе не придется подбирать шпагу и отвлекать наемника. Что если с этим прекрасно справится кто-нибудь из людей Тайной Канцелярии?

— Аурелия? — сухо позвал Джонатан. — Что скажете?

Я потрясла головой, отгоняя такую привлекательную картинку, где мне ничего не придется делать самой — лишь намекнуть Джонатану, что нужно предпринять. Я бы рискнула, если бы дело касалось только моей жизни и (даже!) жизни Джейсона, но Оуэн… Как я буду смотреть ему в глаза, если из-за меня и моего длинного языка его сестры погибнут?

Ведь Оуэн говорил, что видел вероятность, где Джонатан нам помог. Ничем хорошим это не закончилось. Интересно почему? Прежде осечек не случалось.

— Оуэну пришло довольно запутанное предсказание, — медленно ответила я. — Мы пытаемся его расшифровать.

На лице Джонатана не дрогнул ни один мускул, но он резким движением сплел пальцы в замок.

— Вот как? Полагаю, чрезвычайно болезненный вид Оуэна обусловлен именно этим, а не переживаниями из-за семейных проблем?

Я сглотнула, выдерживая его взгляд. Исчезли холодность и отстраненность, присущие Джонатану. Сейчас он напоминал готовящегося к прыжку хищника — та же обманчивая скупость движений.

— Мне сложно сказать наверняка, но работа с пророчествами отнимает немало сил, — выдавила я. — Иногда не остается времени на сон и отдых.