Школа выживания - Марина Ефиминюк

Рой следил, как я, прямо сказать, неженственно, а жадно и без стеснения, поглощала ужин. Наверное, он про себя решил, что все теветские потеряшки походили на голодающих из Выжженной пустоши, год питавшихся корешками и дорвавшихся до нормальной еды. Перемещение через границу между мирами изрядно черпнуло магических сил, которые восстанавливались или за счет еды, или за счет сна. Поспать мне не светило, зато появилась возможность погасить голод сытным угощением.

— А у вас здесь, и впрямь, неплохо готовят. — Я обожгла губы очередным куском мяса и зашипела.

— Я же говорил, — усмехнулся Рой и спросил:

— Значит, ты учишься? Кем будешь?

— Артефактором.

— Хорошим?

— Очень даже, — промычала я с набитым ртом.

— И боевые артефакты тоже создаешь? — как будто, между делом уточнил он.

— Я изучаю созидательную магию, — запив застрявший кусок, пояснила я. — Не хочу выжигать боевую руну — больно и бесполезно, все равно оружие меня не привлекает. Когда-нибудь я создам самодвижущий экипаж на рулевом управлении, которому не нужны лошади.

— Не любишь лошадей?

— Мягко сказано. Я их ненавижу! В детстве у меня случилась одна неприятная история, связанная с лошадьми.

— Тебя сбросила лошадь?

— Никогда не ездила верхом, — призналась я. — Это история не для застольных посиделок, но она о мальчике, который мне очень нравился, белых атласных туфельках и лошади, остановившейся в очень неудачном месте.

— Она тебя лягнула?

— Лучше бы она меня лягнула, — мрачно отозвалась я. — Потому что тогда мне бы пришлось отменить первый в своей жизни бал из-за травмы, а не из-за испорченных туфель. Проклятье, я так возненавидела балы и лошадей, что до сих пор не умею управлять экипажем и танцевать.

Рой поспешно схватился за стакан, но смех все равно подавить не сумел.

— Это печальная история! — серьезно заявила я. — Мне до сих пор обидно.

На некоторое время мы замолчали. Сотрапезник лениво потягивал напиток.

— Этот твой жених… сильно просчитался, когда отпустил тебя. — Он бросил над краем кружки пронзительный взгляд.

Я подавилась и мысленно пожелала провалиться под засыпанную опавшими листьями землю Абриса.

— Не смущайся, кое-чего из твоей пламенной исповеди я все равно не понял, — «успокоил» Рой.

— Пятьдесят процентов? — с надеждой уточнила я.

Он покачал головой.

— Двадцать?

— Нет.

— Может, хотя бы пять?

Он с сожалением развел руками.

— Тогда что?

— Я впервые слышал слово «ахинея».

— И всего-то? — разочаровано протянула я. Лучше бы он не знал слова «девственница».

— Что оно означает?

— Абсурд, вздор, нелепость. Нужны еще варианты?

— У тебя, я смотрю, богатый словарный запас, — усмехнулся он.

— Я, вообще, поговорить люблю. Особенно не вовремя, — мрачно отозвалась я и пыталась сменить тему: — Теперь моя очередь спрашивать. Признайся, Рой, таких, как ты, учат ловить таких, как я?

Он усмехнулся:

— Ты явно не захочешь услышать ответ, Лера.

Никто и никогда не называл меня Лерой. Интересно, это был такой особенный абрисский шик уменьшать имена, чтобы они звучали, как ласковые прозвища?

Не зная, куда деваться от смущения, я вытащила карманные часы и с излишне заинтересованным видом открыла крышку. Однако механизм точно взбесился. Резные стрелки беспрерывно крутились в разные стороны, подобно магическому компасу, искавшему части света на месте сосредоточия природной силы.

— Что с моими часами? — удивилась я.

— Давай, посмотрю.

Едва он дотронулся до артефакта, заряженного Истинным Светом, как пальцы шарахнуло магическим разрядом, даже искры посыпались. Рой невольно отдернул руку, и часы кувырнулись в миску с мясом, где и утонули с тихим бульканьем.

Мы ошарашено смотрели, как золотой краешек скрылся в жирной гущине.

— Светлые духи! — простонала я, пряча лицо в ладонях и стараясь не расхохотаться. — Ненавижу сегодняшний день!

— А по мне, так неплохой день, — хмыкнул Рой, пытаясь ложкой выловить золотой кругляш из мясной жижи. — Особенно его окончание. По крайней мере, было, пока я не утопил твои часы в соусе…

Поздний вечер сменился холодной ночью. Дождь закончился, ветер разгонял тучи. Они неслись клоками, точно ожившие тени, и в разрывах то и дело выныривала луна. Я жадно ловила взглядом стремительное мелькание ночного светила, редкого гостя в Тевете. В небе Абриса не было отражения параллельного мира, словно его вовсе не существовало. Жаль, что даже с погодой не повезло. Наверное, в ясные ночи бескрайнюю темную гладь усеивали мириады мерцающих звезд.

Подъехала карета, и Рой открыл дверь:

— Забирайся.

Я нырнула в холодную темноту, уселась на ледяную лавку, едва подавив желание забраться с ногами и натянуть на озябшие колени куртку. Маг о чем-то переговорил с возницей, а когда забрался внутрь, то щелчком пальцев разбудил световой кристалл на потолке.

Неожиданно Рой уселся рядом со мной и стал раскладывать карту, которую, похоже, прихватил у кучера.

— Покажи квартал, где ты живешь.

Передо мной оказалась развернутой карта родного Крамвеля, где со скрупулезной точностью были указаны даже сторожевые будки.

— Зачем тебе?

— Я сегодня уже пару раз перемещался по континенту, и сил на прыжок через границу не хватит, только на параллельное скольжение. С нашей стороны границы подъедем поближе к нужному кварталу, чтобы тебе потом не пришлось далеко добираться.

Я с любопытством покосилась на него. Хотелось спросить, все ли темные ведуны умели с легкостью перемещаться из мира мир, но не хватило духу.

— Ты всегда такой внимательный к нарушительницам границ?

— Только с теми, которые мне симпатичны. Показывай, — скомандовал он.

Не зная, как реагировать на небрежный комплимент, я наклонилась к карте и нашла свой район.

— Вот мой квартал.

— Каменных горгулий? Далековато ты оказалась от дома.

— Угу, в параллельном мире…

— Зачем ты решила участвовать в этих крысиных бегах?

Он так точно охарактеризовал «скольжение», что мне стало смешно. Наверное, мы действительно со стороны напоминал крыс, выпущенных в кукольный лабиринт в гонке за кусочком сала.

— Ничего личного, Рой, возможно, твой мир и неплох, но Валентин ненавидит Абрис, а мне захотелось сделать что-то такое, отчего ему тоже станет паршиво.