Отель «Забытие» - Илья Андреевич Финк

разочаровались в женщинах потому, что не смогли удержать каждую, которая была с вами. Поэтому вы обозлились на жизнь. Пытаетесь оправдать себя, поливая всех грязью. Нельзя так жить, я сочувствую вам.

— Зря ты это, Андрюха, ой зря! Я же злопамятный, я твои слова запомню.

— А если умрёте сегодня? Что тогда?

— А я тебя и с того света достану. Несчастный? Я несчастный? Насмешил, насмешил. Кто из нас-то еще несчастным будет.

Массалов немного оттолкнул Разумова и зашел в 715 номер, громко захлопнув за собой дверь.

Разговор 11

— Мужчина! Мужчина! С вами все в порядке? Мужчина!

Разумов замотал головой в разные стороны, затем остановился и устремил взгляд в сторону, откуда исходил голос. Перед ним стояла женщина-консьержка, только другая, немного моложе той, которая была внизу, и посимпатичнее.

— Мужчина, вы меня слышите? Из какого вы номера, мужчина?

— А? Что?

— Из какого вы номера, спрашиваю.

— Простите, я немного задумался. Я из 413, а что?

— Просто делаю обход перед «Концом», вы должны быть в номере. Судный день с минуты на минуту начнется.

— Что, повторите?

— «Конец» скоро, говорю. У вас со слухом проблемы?

— Нет, я все прекрасно слышу, просто не понимаю.

— А что тут понимать? Вернитесь в свой номер и ждите начало «Конца». Если повезет, то спустя полчаса вы уже сможете выйти из комнаты.

— Мне ждать в своем номере?

— Ну что вы, ей богу, как слабоумный. Я же всё вам объяснила. Идите в свой номер и ждите. Идите же, мужчина, идите!

Разумов поспешил удалиться подальше от странной консьержки, сбегая по лестнице на свой этаж.

Разговор 12

Дверь в номер была открыта. Из комнаты выливался свет. Разумов осторожно подошел ко входу и неспешно вошел внутрь.

Комната, некогда маленькая, тесная, стала вдруг огромной. Посередине в круг выставлены были десять стульев, а в центре круга стоял еще один.

— Проходи, садись, милый.

Андрей увидел Аллу. Она стояла в углу комнаты и показывала ему на стул, стоящий посередине. Разумов осторожно прошел в круг и сел. Алла подошла к кругу и села на один из стульев.

— Ну как? Разобрался в «Конце», сладкий?

— Не совсем. Вернее, вообще нет.

— А меня вот забрали, представляешь. Пришли, занавесили окна и забрали. Даже слова сказать не дали.

— Но почему ты тогда здесь?

— А это уже не важно. Это не играет никакой роли. Я тут ведь не одна.

Из темноты выплыла фигура Массалова.

— Привет, Андрюха. Меня тоже забрали. Говорил же тебе, что заберут. Даже чай допить не дали. Пришли, занавесили окна и забрали.

— Вы были не вместе в тот момент?

— Алла меня выгнала. Я поднялся в 920. Там и настигли. Я ж говорил тебе.

Массалов подошел к стульям и сел рядом с Аллой. Вдруг Разумов увидел еще два силуэта. Из мрака появилась супружеская пара.

— Алексей, Вера! Но вы…

— Нездешние, да. Но теперь видимо и нездешних забирают. Такова судьба. Мать мою тоже забрали. Пришли, занавесили окна и забрали.

Супруги взялись за руки и сели рядом с Массаловым.

— Уи-уи! Андрэ, друг мой!

Разумов оглянулся.

— Луи! Ты тоже здесь…

— Уи, синьоре, уи. И та прелестная дама тоже тут.

Из-за спины француза показалось женское лицо.

— Луи невероятный человек. Я рассказала ему о своей нелёгкой судьбе, о муже. И он понял меня, без единого вопроса понял. А потом пришли жнецы. Пришли, занавесили окна и забрали нас.

Разумов закрыл лицо руками, а француз и его спутница шмыгнули на пустые стулья.

— Я ничего не понимаю, почему вас всех забрали, почему?

— А я говорил, что всех заберут, говорил же.

Разумов узнал голос того обеспокоенного незнакомца. Он появился в поле зрения мужчины, приблизился к нему, посмотрел в глаза и упал на стул.

— Пришли, занавесили окна и забрали.

— А меня они схватили в коридоре. Прости, друг, не выжил. Не сумел.

Перед Разумовым сел швейцар.

— Я пытался их уговорить, у меня ведь дочка годовалая. Никто не знал, а они знали. Сказали, что её тоже забрали. Вот, надеюсь встречусь с ней там.

— Мне очень жаль. Я ничего не понимаю.

— А вам и не нужно, мужчина. Вы сделали все, что от вас требовалось: пришли в номер и стали ждать.

— Только красный шарик разбился, увы.

На последние свободные стулья сели женщины-консьержки.

Разумов посмотрел под ноги: крупные осколки от стеклянного красного шара застилали пол номера. Казалось, будто все, кто находится сейчас здесь, сидят в озере из крови.

— Пришли, занавесили окна и забрали.

— Пришли, занавесили окна и забрали.

— Закрывай глаза, Андрюша, закрывай глаза.

— Пришли, занавесили окна и забрали.

— Пришли, занавесили окна и забрали.

— Закрывай глаза, Андрюша, закрывай глаза.

— Пришли.

— Занавесили окна.

— Забрали.

Разумов отключился.

Разговор 13

— Проснись, Разумов, проснись.

Андрей открыл глаза и его сразу ослепил яркий свет.

— Кто вы? Где я?

— Я — жнец. Ты дома.

— Я в Москве?

— Ты в моем мире, Разумов. Ты больше никогда не вернешься в Москву.

— Но… я же… я был в отеле. Потом я видел всех этих людей, потом… слабо помню, что было потом…

— Их тоже забрали, всех, с кем ты познакомился, забрали.

— Почему?

— Изначально мы планировали забрать только тебя. Та дама, что писала тебе — мы специально донимали ее голосом мужа, чтобы она обратилась к тебе. И вот, ты здесь. Но все, с кем ты виделся, стали представлять опасность, поэтому мы забрали их тоже. Забрали из-за тебя, Разумов.

— Зачем я вам?

— Ты слишком хороший человек. А хороших не любят там, где ты жил. В нашем мире намного лучше.

— Но я же умер.

— Для тех, кто живет там — да. Но не для нас. Ты попал в лучший мир. И теперь тебя ждет абсолютно другая жизнь.

— Но как же те, с кем я познакомился? Почему вы не можете их вернуть?

— А тебе действительно не безразлична их судьба?

— Абсолютно нет. Они все прекрасные люди, я увидел в каждом из них личность, отпустите их обратно в жизнь — им там будет лучше.

— Почему ты так в этом уверен?

— Я знаю, что жизнь в моем мире гораздо ярче, чем жизнь в мире жнецов. У вас тут холодно. И не снаружи холодно, а внутри. Пусто у вас всех.

— Ты не перестаешь меня удивлять, Разумов. Ты правда хочешь, чтобы я вернул всех этих людей?

— Да, я хочу, чтобы они жили в том мире, в котором теперь не могу жить я.