Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Полночь в Эвервуде - М. А. Казнир

Полночь в Эвервуде - М. А. Казнир

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 84
Перейти на страницу:
овдовел, – сказала Вивиан, кузина Иды, с притворным вздохом.

– Ну а я слышала, что он не был женат, но вернулся в Англию, чтобы заключить выгодный брак. Очевидно, у доктора огромное состояние.

– Несомненно, он будет искать такую жену, которая будет вести хозяйство в его городском особняке и станет пропуском в высшее общество, – сказала Ида, стараясь говорить безразличным тоном, и эти слова заставили Мариетту остановиться на ковре в прихожей. – Я уже отправила ему приглашение к нам на обед.

Мариетта нахмурилась, глядя на лампу от «Тиффани», привезенную из Нью-Йорка.

– Ты должна нам все рассказать. Прошло уже несколько лет после кончины Эдгара; возможно, Дроссельмейер обратит внимание на меня, – произнесла Вивиан под звон чайных чашек из китайского костяного фарфора. – Я слышала, что он довольно красив.

Аделаида расхохоталась:

– Ох, Вивиан, ты иногда бываешь такой смешной.

– Да, очень, – согласилась Ида. – Моя кузина такая забавная.

Мариетта улыбнулась, но поделилась этой тайной улыбкой только с обоями в цветах жимолости от Уильяма Морриса. Она снова спустилась вниз к бальному залу, оставив мать во власти далеко идущих планов, которые выдавал ее взволнованный тон.

Она буквально почувствовала то страстное, ненасытное любопытство, которое охватило мать. Она сочувствовала этому мужчине, потому что Ноттингем был полон слухов о нем, и казалось, что, куда ни повернись, натыкаешься на разговоры о его персоне. И, хотя Мариетта не призналась бы в этом никому, ее саму начинал интриговать этот новый приезжий.

Глава 4

Только два дня спустя состоялось знакомство семейства Стелл с доктором Дроссельмейером, о котором ходило столько слухов в высшем свете.

Когда Мариетта вернулась в тот вечер домой с репетиции, она обнаружила в своей спальне новое платье, висящее на тройном экране, которое мать заранее выбрала для нее, и это означало, что к обеду у них будет гость. Платье из светло-розового шифона, у талии приколота бриллиантовая брошь, с длинными рукавами и нежными кружевными оборками на корсаже. Мариетта пропустила сквозь пальцы усыпанные жемчужинками кружевные рукава, полупрозрачные и изящные, словно сотканные из лучей лунного света. Балет – это поэзия движения, и Мариетта жила ради того, чтобы забывать обо всем в танце, но когда она увидела это платье по возвращении домой, оно стало неприятным напоминанием о той будущей жизни, которую ей готовили родители.

– Моя портниха из Мейфэр заверила меня, что эти оборки помогут скрыть недостатки твоей фигуры, – сказала Ида, появляясь у нее за спиной в облаке атласа и аромата розовой воды.

Балет одарил Мариетту стройностью и гибкостью, бесконечные плие и батманы сделали мышцы сильными и твердыми, бедра стройными, а грудь плоской; все это шло вразрез с модой. Ида поджала губы, рассматривая балетное платье Мариетты, простое и воздушное, позволяющее балерине совершать прыжки в воздухе.

– Тебе обязательно нужно носить этот непристойный наряд в доме? Это неприлично.

Когда Мариетта надела его в первый раз, с Идой буквально случилась истерика.

– Разве есть повод так разодеться? – Мариетта посмотрела на сверкающее платье Иды. Оно было кобальтового цвета и вызывало воспоминания о бликах солнца на воде в те летние дни, когда они устроили роскошный отдых на Французской Ривьере, где и дни, и небо казались бесконечными. Это усеянное блестками и расшитое черным бисером платье было намного пышнее тех, которые мать обычно носила в кругу семьи, и дополнением к нему служили шелковые перчатки и двойная нить жемчуга.

– Доктор Дроссельмейер любезно принял наше приглашение и сегодня обедает у нас, – ответила Ида, когда Мариетта исчезла за тройным экраном темно-розового цвета. Он отделял большой угол ее спальни, и все равно комната оставалась очень просторной. По серебристым еловым веткам на обоях рассыпаны розы, темный цвет деревянных полов смягчали светло-кремовые ковры, а окна эркеров выходили на морозную улицу. Плотные шторы у каждого окна были подвязаны к стене так, что соединялись друг с другом и идеально прикрывали балетный станок, который сделал для Мариетты Фредерик лет пять назад. Мариетта сменила белое балетное платье, в котором репетировала партию Авроры, на сорочку и корсет, который делал ее формы немного более пышными.

– Мы станем самой первой семьей, которая пригласила к себе доктора, – с гордостью продолжала Ида. – Насколько я понимаю, он очень таинственный джентльмен. Слишком молод, чтобы бросить медицину и заняться до странности несерьезным делом, и у него необычно большое состояние для семейства, о котором раньше никто ничего не слышал.

Мариетта вышла из-за экрана.

– Ты можешь быть свободна, Салли, – сказала Ида.

Камеристка Мариетты – тихая, неприметная женщина лет тридцати, с широко расставленными глазами, которые смотрели на мир так, как могли бы смотреть глаза раненой белки, – быстро присела в реверансе и вышла из комнаты.

– Позволь мне, дорогая. – Ида ухватилась за шнурки корсета Мариетты.

– В самом деле, мама, я вполне способна справиться сама. Ты пугаешь бедную Салли, – напрасно возражала Мариетта. Она поняла, что мать покачала головой, по звяканью ее серег с бриллиантами и гагатом.

– Сама ты делаешь это слишком слабо. А эта женщина чересчур стремится тебе угодить, мне это не нравится. Я заметила, что на некоторые обеды она позволила тебе явиться одетой неподобающим образом. – Ида тянула за шнурки так, что бедра Мариетты выступили вперед, спина изогнулась дугой, а грудная клетка выгнулась колесом, как у надутого голубя.

– Так достаточно, – Мариетта выдохнула слова вместе с остатками воздуха в легких, но Ида проигнорировала ее мольбу и затянула шнуровку еще туже, а потом завязала узел, заключив Мариетту в броню из корсетной ткани, батиста и атласа. – Мне объяснили, что новый способ шнуровать корсет не мешает легким функционировать, – сухо сказала она матери.

Это замечание Ида тоже проигнорировала.

– Когда придет доктор Дроссельмейер, надеюсь, ты будешь играть роль любезной хозяйки, приличествующую твоему положению. Ты не отличаешься красотой, Мариетта; нет шансов полагать, что один из Вордсвортов [6] расчувствуется и прославит в стихах твое очарование. Однако красота вянет, а обаяние может остаться на всю жизнь. Сегодня вечером, я надеюсь, ты будешь очаровательной. Ни слова о политике, танцах и других скандальных темах, которыми ты имеешь обыкновение портить наши беседы. И никаких пререканий с отцом. Почему тебе всегда так хочется бросать ему вызов, никак не пойму. – Она умолкла, оглядывая дочь, щеки которой горели от сдерживаемого отчаяния. – Тем не менее у тебя сегодня очень милый румянец, дорогая. Как удачно, что он сочетается с оттенком платья.

Пока Ида снова звала Салли, Мариетта рассматривала себя в напольном зеркале. Интересно, их гость так же, как она, ненавидит напыщенность высшего света со всеми его условностями?

«Производитель игрушек, –

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?