Когда ты рядом - Хайди Райс

Если бы он только на самом деле вызывал у нее отвращение.

К несчастью, когда дело касается Джо Гамильтона, все не так просто.

Пройдя в гостиную, Джо поставил поднос на антикварный кофейный столик. Опустившись на диван, он снял ботинки, положил ноги на край столика и впервые за много лет пожалел, что бросил курить.

Взяв стакан с дорогим бренди, он осушил его залпом. Но жгучая боль в горле не смогла пересилить боль желания и чувство разочарования.

«Иззи Хеллиген — это ходячая катастрофа».

Он посмотрел на внушительный бугорок под молнией своих брюк.

Если он сейчас же не успокоится, ему придется принять холодный душ. Запрокинув голову, Джо уставился в потолок. Когда в последний раз он испытывал такое сильное сексуальное желание?

Перед его внутренним взором нарисовалась картина того, как он однажды вез юную Иззи на мотоцикле по извилистым пригородным улочкам в Гамильтон-Холл, и боль в паху усилилась.

Невероятно. Он до сих пор помнит все детали той двадцатиминутной поездки, словно после нее прошло десять секунд, а не десять лет. Помнит, как полная грудь Иззи прижималась к его груди, а ее руки обнимали его за пояс. Помнит, какое потрясение он испытал, когда она вышла из школьных ворот и забралась на его видавший виды «Харлей».

Он не ожидал, что симпатичная полноватая девочка-сорванец превратится в восхитительную женщину с лицом и фигурой богини.

В двадцать один год он был гораздо опытнее своих сверстников, и желать семнадцатилетнюю девочку, которая была его единственным другом, казалось ему неправильным. Но тогда он мог контролировать реакцию своего тела на Иззи не больше, чем сегодня.

Джо выругался. Если бы не появление официанта, все закончилось бы совсем по-другому.

В тот момент, когда его губы коснулись ее теплой нежной кожи и он услышал ее тихий вздох, разум подчинился инстинкту. С Иззи так было всегда.

Но за эти десять лет она изменилась. Она больше не была неуклюжей пылкой девчонкой, обожавшей его. Она стала ослепительной, уверенной в себе женщиной, и эта женщина его ненавидит.

Внутри его что-то болезненно сжалось, и он, поставив стакан на поднос, прижал ладонь к груди. Ему безразлично, как она к нему относится. Почему это должно его волновать?

Женщины преувеличивают, когда речь идет о чувствах, воображают себе то, чего на самом деле нет. Он с самого начала давал всем своим партнершам понять, что его интересуют только секс и приятное времяпровождение, но они ему не верили. А с тех пор, как он сделал себе головокружительную карьеру и унаследовал титул герцога, их стало еще труднее в этом убедить.

Их гневные слова никогда прежде на него не действовали. Почему же после слов Иззи на душе у него остался неприятный осадок?

Нахмурившись, Джо откинул со лба волосы.

Почему он удивляется своей реакции? С Иззи никогда не было легко. Рядом с ней он переставал думать. Ему повезло, что официант появился вовремя.

Сняв ноги со стола, Джо налил себе стакан холодной воды и залпом его выпил.

Он никак не мог себе простить свое безрассудное поведение. Еще в подростковом возрасте он дал себе слово, что никогда не будет позволять своему либидо и эмоциям им управлять. Однако стоило ему только увидеть Иззи перед входом в комнату для выступлений, как он сразу забыл об этой клятве.

Впрочем, сегодня Иззи не в первый раз подорвала его самоконтроль.

Перед его глазами пронеслись образы семнадцатилетней Иззи, по уши влюбленной в него. Он увидел ее блестящие от страсти глаза, ее тело, освещенное луной. Десять лет назад она воспользовалась его минутной слабостью, но он до сих пор никак не мог понять, почему не пресек ее неловкие попытки соблазнить его. Та история закончилась плохо, и большая часть вины лежала на нем.

Он прижал холодный стакан ко лбу. Черт бы побрал Иззи Хеллиген! Если он не смог устоять перед семнадцатилетней Иззи, что уж говорить о сегодняшней красотке.

Поднявшись, он подошел к окну и уставился на бесконечный поток пешеходов на тротуаре.

Почему его это беспокоит? Он никогда больше не увидит Иззи. Он предложил ей деньги, но она отказалась их брать. Конец истории.

Но затем он увидел в толпе знакомую гриву рыжих кудрей. В плаще, едва прикрывающем ягодицы, и ботфортах она выделялась среди прохожих.

Пока он за ней наблюдал, перед его глазами возник образ прежней Иззи, с сияющими голубыми глазами, полными преданности и обожания. Затем он услышал, как она сказала ему, что будет любить его вечно.

У него в груди снова что-то болезненно сжалось.

— Из, у меня ужасные новости.

Иззи посмотрела на свою помощницу Макси, которая положила телефонную трубку и уставилась на свою начальницу поверх кипы бумаг на столе. Маленькое личико Макси было белее мела.

— В чем дело? — спросила ее Иззи, готовясь к худшему.

Неужели может быть еще хуже, чем сейчас?

После скандала недельной давности «поющие телеграммы» перестали заказывать. Три гранта, на получение которых они подали заявку, были отданы другим организациям, все потенциальные спонсоры еще до истории с Карстейрсом прислали письма с отказами. Всю эту неделю Иззи искала новых спонсоров и составляла расписание нового сезона, прекрасно понимая, что его может и не быть. Как назло, бойлер снова начал течь. В разгар лета без него можно обойтись, но осенью театр нужно будет отапливать, и, скорее всего, его придется менять. Пока они не могут себе это позволить.

— Это был менеджер из банка, — пробормотала Макси.

Внутри у Иззи все оборвалось. Хуже и вправду быть не может.

— Он требует, чтобы мы выплатили проценты в течение десяти рабочих дней. Если мы не найдем в указанный срок тридцать тысяч, он обратится к судебным приставам.

— Что за!.. — воскликнула Иззи.

Увидев, как Макси вздрогнула, она не стала произносить вслух бранное слово.

— Но ведь мы уже кое-что выплатили. Не полную сумму, я знаю, но мы обязательно что-нибудь придумаем. — Пальцы Иззи крепко вцепились в ручку. — Они не могут этого сделать.

— Очевидно, могут, — произнесла Макси унылым тоном. — Сумма нашей последней выплаты была такой мизерной, что ее можно было бы приравнять к невыполнению обязательств по займу.

— Напомни мне, чтобы я больше не посылала менеджеру пригласительных билетов, — бросила Иззи с присущей ей пылкостью.

Впрочем, ее гнев был поверхностным. Она понимала, что менеджер банка ни в чем не виноват. Ее театр много месяцев висел на краю пропасти. Менеджер своим звонком лишь столкнул его вниз.

Подойдя к единственному окну в своем кабинете, Иззи посмотрела на заднюю аллею, которая этим утром показалась ей еще более мрачной, чем обычно.