Притворись моей на одну ночь - Дэни Коллинз

— Они мне не верят.

— Чему не верят? — удивилась медсестра, вошедшая с Сорчей, в то время как Венди по-прежнему что-то мямлила про строгий протокол.

— Моя жена просто запуталась, — успокоил Алесандро и наклонился к малышу в руках Октавии.

Она крепче обняла его, отказываясь отдавать кому-либо. В этот миг Сорча выпалила:

— Не трогайте его.

Резко встав, она запахнула халат на груди и подошла к своей собеседнице.

— Никто мне не верит, — твердила отчаявшаяся женщина, переживая прилив материнских чувств к своему сыну. На глаза навернулись слезы, стало больно дышать. — Я хотела покормить его, но ему нужна мама, а они не отдавали мне моего.

Они обменялись младенцами.

— Я верю вам. — Сорча робко улыбнулась, целуя своего вновь обретенного малыша. — Конечно, мы лучше других можем различить собственных детей.

Октавия благодарно кивнула. Теперь она обязана этой женщине по гроб жизни. Вот он, ее Лоренцо. Идеально укладывался в ее руки, от него так знакомо пахнет, кожа мягкая и нежная. Маленькое тельце было на удивление сильным, хотя он и плакал двадцать минут. У него такое же решительное лицо, как у отца, видно сразу, он всегда получит то, чего хочет, любой ценой. Малыш тут же замолчал, как, впрочем, и сын Сорчи. Октавия облегченно вздохнула и улыбнулась напарнице. В палате воцарилось молчание. Медсестры не сводили с пациенток удивленных глаз. Алесандро стоял точно громом пораженный.

— Что ты делаешь?

— Разве ты еще не понял? Детей перепутали. Посмотри на него. — Она дрожащей рукой окинула край одеяльца, чтобы муж мог увидеть лицо мальчика.

Сандро был потрясен. Вот, значит, когда она начала выказывать любовь. Но к кому? Или он тоже начинает сходить с ума. На миг ему показалось, что личико младенца похоже на его многочисленных племянников. А ведь раньше он думал, что все новорожденные похожи друг на друга.

Октавия перестала нервно раскачиваться в кресле и сейчас выглядела умиротворенной, почти такой же, как всегда. Но это невероятно. Неужели в больнице и впрямь могли перепутать детей?

— Это невозможно, — заявила медсестра. — У нас очень строгий протокол, малышей не могли перепутать. Вы ошибаетесь.

— Это вы ошибаетесь, — отозвалась Сорча. — Давайте сделаем анализы, и вы увидите, кто прав.

Алесандро старался не смотреть на женщину, уважая ее право на уединение от посторонних взглядов, но не мог не заметить, как смотрела на нее Октавия, без капли сомнения в собственной правоте. Она так нежно приняла этого ребенка. А если она права?

— Я не ожидал ничего подобного. Немедленно проведите анализы.

— Разумеется, сэр, но мы должны дождаться приказа врача. Я ему позвоню.

— Разве не я первая это предложила, — удивилась Сорча.

— Женский голос так тих, что его мало кто слышит, — поддержала Октавия, демонстрируя чувство юмора, которое всегда тщательно скрывала от мужа.

Но он услышал их беседу вполголоса. Октавия нахмурилась, ее лицо обрело маску бесстрастия. Сандро понял, что эта маска специально для него. Тревога закралась в душу, но он заставил себя переключиться на установление истины с младенцами.

Октавия посмотрела на ребенка, лежащего на ее коленях, и смягчилась. Лоренцо, если это действительно он, заснул. Бережно отодвинув его от груди и запахнув халат, она положила его себе на плечо и потерла спинку. Так естественно и расслабленно. На ее губах играла нежная улыбка. Алесандро проглотил ком в горле.

— Может быть, имеет смысл кормить малыша из бутылочки, пока все не выяснилось, — предложила медсестра.

— Мне все ясно. Этот ребенок мой, и я не выпущу его из рук, пока вы все не примете этот факт.

Она враждебно смотрела на Алесандро, давая понять, что это касается и его. Сейчас она напоминала дикую кошку, готовую разорвать в клочья, если он перейдет ей дорогу. Внезапно он понял, что новый образ жены весьма и весьма его возбуждает.

Лоренцо оказался на удивление тяжелым. Октавии хотелось вернуться в палату вместе с сыном, прилечь и предложить Алесандро подержать малыша. Странно, что он до сих пор этого не потребовал. Видимо, увлекся беседой с медсестрами по поводу процедуры надевания ярлычков. Надо признать, вероятность путаницы очень низкая, однако, скорее всего, детей перепутали. Октавия не могла доказать свою правоту, просто знала, и все. Слезы снова выступили у нее на глазах при мысли о том, что придется доказывать то, что подсказывал материнский инстинкт.

Доктор Рейнолдс немедленно взялась за дело.

— Анализ ДНК занимает много времени. Разумеется, мы его сделаем, но сейчас достаточно простого анализа крови. Он не окончательный, зато определит принадлежность ребенка паре, которая на него претендует.

— Отлично. — Алесандро принялся закатывать рукава, точно ожидал, что процедура будет проведена немедленно. — Думаю, у меня третья группа крови, анализ это подтвердит.

Однако даже ему, привыкшему, что приказам моментально подчиняются, пришлось подождать. Сотрудника лаборатории не было на месте, директор больницы решил лично поучаствовать в этом и побеседовал с обеими молодыми матерями. Потом провели допрос персонала, дежурившего ночью, и охраны, в обязанности которой вменялось отслеживать посетителей.

Во всех эти утомительных процедурах Октавию сопровождала союзница — Сорча. Алесандро тоже, разумеется, прилагал все усилия, чтобы докопаться до истины, но казалось, будто он винит их новую знакомую. По крайней мере, подобное выражение лица было у него в присутствии собственной матери, когда та несла вздор и требовала внимания к себе.

Наконец он подошел к жене и положил руку ей на плечо. Она едва не отшатнулась. Ее реакция не осталась незамеченной. Алесандро сделал вид, будто легонько погладил ее по плечу, но в глазах его мелькнул шок.

— Я собираюсь потолковать с начальником охраны, выясню, действительно ли они следуют протоколу.

Он выглядел измученным и нервным. Но эти слова неожиданно успокоили Октавию.

Его взгляд упал на спящего малыша, и лицо исказила мука. Значит, все-таки он воспринимает ситуацию всерьез, даже если ему, привыкшему оперировать фактами, трудно поверить инстинктам. Главное, он не отмахивается от мнения жены.

Прежде чем она смогла что-либо ответить, Алесандро взял ее лицо в ладони и наклонился. Горячие губы прикоснулись к ее губам коротким жарким поцелуем, от которого точно ток пробежал по телу Октавии. Все быстро закончилось, но она едва могла дышать от возбуждения. Муж выпрямился, его взгляд задержался на ее лице. Она не успела скрыть волнение от поцелуя. Проведя большим пальцем по ее щеке, Сандро ушел.

В отсутствие мужа Октавия всегда чувствовала разочарование, хотя и ругала себя за эту зависимость. Однако сейчас все куда более серьезно. Он пообещал ей защиту, а после долгих месяцев раздумий о том, почему муж утратил к ней интерес, почувствовать его заитересованность очень приятно. Хотя, может быть, это просто иллюзии.