Стрелок - Лана Черная

Я чувствовала, как стихала дрожь, дыхание становилось ровным. Она справилась, теперь ей можно и вздремнуть.

— Просто дыши. Вдох… Выдох… Вот так… А теперь представь, что ты лежишь на тёплом песочке, слушая тихий шелест воды… Море успокаивает, и ты засыпаешь…

Мила расслабилась, руки обмякли, лишь ресницы немного подрагивали в спокойном сне.

Я тяжело выдохнула, сняв очки. Эта работа по душам сильно выматывала, и я частенько чувствовала себя разбитой. Но это лишь малая доля, что я могла сделать для таких как Мила — помочь им смириться, а некоторым просто забыть. Конечно, я не бог, чтобы решать, что и кому помнить, но много лет назад я сама пережила подобное. Тогда, будучи на волоске от смерти, я бы многое отдала, чтобы хоть кто-нибудь начисто стёр мою память. Впрочем, я и так многое отдала, вот только до сих пор никак не могу забыть ту проклятую ночь…

Надев очки, посмотрела на спящую девочку.

Что-то настораживало меня в ней, заставляло нервничать. Что-то, что кардинально отличало её от обычного ребенка. Что-то, что я никак не могла объяснить. Что-то помимо колдовской тьмы, закрученной вокруг ее страха.

Да и её рассказ заставлял задуматься. Вроде бы и придраться не к чему — лгать в гипнотическом трансе обычным людям не под силу — а что-то не вязалось в её истории.

По всему выходило, Мила была не случайной жертвой. Её похитили, чтобы она вывела их на кого-то. На кого? На брата, друга, подружку, Стрелка?

Похитители поняли, как легче всего выманить обидчика, и изобразили из себя насильников или убийц — точно не скажешь. Тот купился на их уловку, пришёл девушке на помощь, но что-то пошло не так, раз один из похитителей мёртв. И этим что-то стало внезапное появление Стрелка. Или же его как раз и ждали? Тогда чем он им так навредил? И почему они выбрали именно Милу? Случайно или она как-то связана с этим спасителем?

Да и вообще само дело о Стрелке сплошь и рядом пропитано странностями. Расследование тянулось год только в этом городе, а таких городов уйма по всему миру. Дело уже приобрело грандиозные масштабы, а у властей до сих пор не было ни одной зацепки. Ни отпечатков, ни следов обуви, ни ДНК. Даже спасённые жертвы вроде Милы ничего не проясняли. Все как одна твердили про нападение на улице, разорванную одежду, побои, потом возникал странный звук вроде свиста и ни слова о похищениях, как и о своём спасителе.

Но Мила была цела, если не считать отсутствие одежды, и говорила несколько иные вещи. Выходит, остальные врали? Или же Мила была неслучайной жертвой?

Ну что ж, тогда и Мила не должна выделяться из общей массы. Пусть местные блюстители порядка услышат то же, что и от других. Допросами замучают, а вот её показания могут плачевно обернуться для неё же самой. Второй-то похититель пока на свободе и возможно даже среди снующих туда-сюда зевак. Придвинувшись к Миле, я закрыла глаза, концентрируясь на ровном дыхании, и коснулась её головы.

Ладони пронзили электрические разряды такой силы, что сама природа позавидовала бы. Везде закололо, и я невольно поёжилась. Ток сменился яркими вспышками и жгучей болью в глазах.

Хороша защита, ничего не скажешь. Кто-то старательно поработал над девочкой.

Напряжение нарастало, кровь пульсировала в висках, пальцы скрючивало судорогами. Захотелось отдёрнуть руки, но я знала, что этого делать нельзя. Нужно преодолеть барьер. Ещё чуть-чуть…и в моё сознание ворвался долгожданный поток картинок. Боль утихла, кровь отхлынула, осталось лишь лёгкое покалывание. Я сосредоточилась на увиденном.

Воспоминания Милы. Странно. Все до единого оказались чёрно-белыми. Такое я встречала лишь однажды — у маленькой девочки, принёсшей в мир людей эпидемию чумы. Девочки, которая была не человеком, а ангелом смерти. Но Мила? Неужели и она не человек?

Потом. Всё потом. Сейчас нужно собраться. Я сосредоточилась на событиях минувшей ночи — уже светало. Перематывать чужие воспоминания нелегко. С обычными людьми-то хлопот не оберешься — их воспоминания накладываются друг на друга слоями, часто подменяя правду вымыслом. А Мила непростая девочка. Мне бы пообщаться с ней подольше, чтобы лучше узнать. Слишком мощной аурой она обладала для обычного человеческого дитя.

Нашла.

Кинотеатр. Толпа народу у входа, в основном молодёжь. Кто-то выходит, кто-то заходит. Мила звонит брату — абонент не доступен. Звонит снова. Подружка предлагает подвезти, но девочка отказывается, ссылаясь, что брат должен встретить. А вызываемый абонент по-прежнему недоступен. Вот она смотрит в небо, откуда срывается холодный осенний дождь, накидывает капюшон на голову и идёт к метро…

Так. Перемотаю немного вперёд. Самую малость. В человеческих мозгах важен каждый эпизод — затрону не то и могу всю жизнь перевернуть с ног на голову. А так — одно слово власти и ненужные воспоминания стираются, словно ластиком. Главное правильно найти этот самый мусор памяти в паутине подсознания.

Стоп! То, что нужно. Пустое помещение, похожее на чулан с окном. Вот Мила серёжкой расстёгивает наручники — ловко у неё получается. И со второго этажа не спрыгнула, а словно слетела. Приземлилась, правда не очень удачно, но бежит уверенно. А вот и переулок. Надежда. Страх. Отчаяние. Равнодушие. Спасение. Мрачновато и непонятно, но это можно подкорректировать.

Я расслабилась, ощутив, как из моих пальцев заструилось тепло. Светлое, исцеляющее. Видела, как изменились воспоминания Милы. Она забывала. Я заставляла её забыть подробности минувшей ночи. Всё то, что она рассказала мне, кроме самого нападения. Но пока она забудет и это — лёгкая амнезия вполне сойдёт как последствие посттравматического шока. А там посмотрим — глядишь, что-нибудь и прояснится с её похитителями.

Я почти закончила, но меня прервал взволнованный мужской голос. Его обладатель двигался в нашу сторону. Я резко отпрянула и мысленно выругалась. Только его здесь не хватало. Да и девочке теперь предстоит мучиться головными болями.

— Мила! — дверь фургона резко распахнулась, и в салоне появился молодой мужчина с мокрыми от дождя волосами. Клим. И как это я сразу не догадалась, о ком шла речь, ведь девочка называла его по имени. Не догадалась, не почувствовала…Старею, наверное, раз позабыла о талантах своего некогда напарника. А он тем временем юркнул мимо — меня, похоже, не заметил — к Миле.

Та открыла глаза и тепло улыбнулась обнимающему её мужчине. — Как ты? — спрашивал он, ощупывая Милу со всех сторон.

— Нормально, — сонно отвечала она.

Я же попыталась ускользнуть незаметно от Клима, пока тот занимался своей так называемой сестрой. Тоже мне придумали родственные связи. Смешно, право.

Я знакома с Климом более сотни лет — мы вместе добывали души одному колдуну; были, что называется напарниками. За то нелегкое для нас обоих время мы прошли огонь, воду и цепкие объятия смерти. Мы знали друг друга как самих себя и даже чуточку больше. И никакой сестры у Клима никогда не было. С Милой его связывало что-то другое. Но что? Любовь? Страсть? Не похоже… Я бы увидела это в воспоминаниях Милы. Столь сильные чувства невозможно скрыть. Тогда что?..