Это подиум, детка! Сказка о московских куколках - Маша Царева

Как-то незаметно для себя самой Алена втянулась в это абсурдное действо под названием «конкурс красоты местечкового масштаба». Может быть, все дело в привычном для нее амплуа изгоя – в школе и во дворе ее выдразнивали, общаться с нею означало опозорить себя в глазах общественности, а здесь никто и не думал глумиться над ее ростом, неловкостью, размером ноги? И даже наоборот, все держались так, словно высокий рост – это престижно. А кто-то – вот чудные – Алене даже завидовал.

Однажды у нее пропала помада – копеечная помада made in china, которую она купила в ларьке в качестве скромного доказательства собственной женственности. Сначала Алена не придала этому инциденту никакого значения – ну пропала и шут с ней, невелика потеря. А потом одна из участниц, молчаливая волоокая Гуля, отозвала ее в сторонку и горячо прошептала:

– Ален, я тут видела, как эти, – она кивнула в сторону троицы профессиональных моделей, – в твоей сумке рылись. Кажется, сперли что-то. Какой-то маленький тюбик.

– Неужели помаду мою? – изумилась Алена. – И зачем она им понадобилась?

– Точно, помаду! Они ее растоптали и смеялись при этом, как придурочные.

– Бред какой-то… – она даже не знала, как на это известие отреагировать.

– И ничего не бред. По-моему, они тебя ревнуют. Зойка тут сказала, что ты перспективная.

– Шутишь? – недоверчиво улыбнулась Алена. – У меня вообще в последнее время такое ощущение, словно меня поместили в сумасшедший дом…

Одна девушка сразу выделялась на общем фоне. Сначала Алена с Галей решили, что она костюмер или ассистент хореографа, – она носила как минимум сорок шестой размер и имела до того кривые ноги, словно все детство провела, кочуя на лошади по бескрайним степям. Но нет – выяснилось, что это участница. И не просто рядовая подиумная рабочая лошадка, а… будущая «Мисс N-ск»! Об этом насплетничала им все та же блондинка в золотых лосинах, которая когда-то восхищалась Алениным ростом.

– Как, вам разве не сказали? – ахнула она. – Да тут все, похоже, знают, кроме вас. Это же Анжелика, дочка нашего спонсора! Он – хозяин сети бензоколонок, он купил ей корону, ему это раз плюнуть. Этот конкурс – подарок ей на день рождения!

У Галочки вытянулось лицо.

– Как это? Зачем же тогда все это? – она обвела рукой зал, прихорашивающихся девчонок, Зою, бодро покрикивающую на всех, кто к ней обратится.

– Я тоже сначала расстроилась. Да все огорчились, а у Нинки, – она кивнула в сторону худенькой брюнетки с пышными волосами, – даже случился нервный срыв. Но Зоя решила, что лучше предупредить всех заранее. Так что можно особенно не стараться, никто не оценит.

– Но это же… ужасно! – задохнулась Галочка, и Алена на всякий случай поддержала ее за локоть, потому что вид у подруги был такой, словно она собиралась хлопнуться в обморок. – Почему же эта Хитрюк врала, что конкурс – наш шанс?!

– А что ей было говорить?… И потом, на тот момент они еще собирались играть в закрытую.

– А что, если я позвоню в местную газету? – вскинула подбородок Галя. – И расскажу им об этом произволе? Думаю, они заинтересуются.

– Может быть. Только Анжеликин папаша потом навешает тебе таких люлей, что мало не покажется. Тебе ножек своих не жалко, что ли? Хочется, чтобы их переломали?

– Но… Но зачем мы вообще тогда нужны?

– Мы – просто статисты, – спокойно улыбнулась блондиночка, – ну и что? Во-первых, нас бесплатно научат ходить. Во-вторых, сделают красивые профессиональные фотографии. В-третьих, говорят, что нам оставят вечерние платья, в которых будет финальный выход. В-четвертых, там же будут и другие призы. Приз зрительских симпатий, например. За него дают цветной телевизор.

– Но это нечестно! – воскликнула Алена, расстроившаяся за Галочку.

– А кто тебе сказал, что модельный бизнес – это честно? – философски вздохнула блондиночка.

Усыпанная дешевыми стразами корона из самоварного золота – девчонки посматривали на нее с такой жадностью, а на ее будущую обладательницу – с такой ледяной ненавистью, словно это был экспонат из Оружейной палаты.

Об истинной ценности главного приза догадывалась, похоже, только Алена. Остальным почему-то казалось, что аляповатая корона – символ иного мира, где царит счастье, красота, астраханская икра на завтрак и Джордж Клуни вместо ужина.

Самой противной была почему-то та самая дочка хозяина бензоколонок, широколицая дурнушка по имени Анжелика, которой совсем не шло столь нежное имя.

Анжелика держалась так, словно в ее активах было проживание в мраморном дворце, сватовство европейских баронов и закадычная дружба с Пэрис Хилтон. С другими она разговаривала нехотя, сквозь зубы (а зубы эти, к слову, были отвратительными – неровными пеньками торчали из десен, к тому же местами подгнивали).

С высоты своих ста восьмидесяти пяти сантиметров Алена посматривала на ее сто шестьдесят два со снисходительным интересом. Стремление человека к славе понять в принципе можно. Но зачем, думала Алена, стремиться прославить именно свою красоту, если ноги твои кривы, как N-ские переулочки, а глаза близко посажены, как у шимпанзе? Почему не стать певицей или исполнительницей характерных ролей? Зачем становиться всеобщим посмешищем?!

Риторический вопрос.

Тем временем до конкурса оставалось всего несколько дней.

– Улыбайтесь!.. Нет, не улыбайтесь! – сказал фотограф Валерий Рамкин, а сам подумал: «Вот корова желтозубая!»

Полным ходом шла съемка для каталога конкурса «Мисс N-ск». Такой каталог будет в руках у каждого члена жюри, чтобы те смогли рассмотреть конкурсанток поподробнее.

Валера Рамкин честно отрабатывал нехилый гонорар, он даже старался держаться бодрячком и машинально с девушками заигрывал, но на самом деле ему хотелось плакать от разочарования. Не так он представлял себе эту командировку, совсем не так.

За последний час он успел полюбоваться на таких «красавиц», которые при желании могли без грима играть в ужастиках. Глядя на очередную претендентку на звание «Мисс N-ск», он с досадливым отвращением думал: ну что заставило ее податься в королевы красоты, ну неужели она искренне верит в возможность своего успеха?

А начиналось все так красиво…

Истинный романтик, он с энтузиазмом воспринял идею поработать штатным фотографом сибирского конкурса красоты. Воображение услужливо подбрасывало образы истинных красавиц – не облагороженных визажистами шалашовок, а настоящих полевых розочек, юных, свежих, улыбчивых, застенчивых. За годы работы в модельном бизнесе ему успела приесться растиражированная глянцевая красота. Похожие друг на друга холеные лица, идеально гладкие подмышки, ни одной морщинки на лбу, бантикообразные пухлые губки, ни бугринки, ни царапинки – вся эта обезличенная идеальность не имела с истинной красотой ничего общего. Ухоженные, «обработанные» модели напоминали ему пластмассовых кукол – красивых, но каких-то безликих. Хотелось изюминки, легких изъянов, искренности, наконец.