Мистерия созвездия Лебедя - Эндрю Коллинз

Книга, полная намеков

Потом мы посетили развалины крепости Харрана, полюбовались древней деревней из глиняных хижин в форме пчелиных ульев, но наш взгляд постоянно возвращался к астрономической башне. Прежде чем пуститься в обратный путь, я остановился у огромных ворот башни, ныне замурованных. Вытянув шею, я наблюдал за воронами, кружившими над ее вершиной. Эта безмятежная картина навсегда запечатлелась в моей памяти.

В руках нашего юного гида чудесным образом появился глянцевый буклет, который он очень хотел нам продать. Он назывался «Харран: перекресток цивилизаций» и был составлен двумя турецкими археологами Чихатом Кюркоглу и Зихалом Карахан-Кара из расположенного неподалеку Харранского университета, который руководил археологическими раскопками в районе Санлиурфы. В буклете рассказывалось о том, как в 1997 году было найдено доселе неизвестное поселение докерамического периода эпохи неолита — где-то в горах Тектек к северо-востоку от Согматара, на другом краю Харранской равнины. Это место, известное как Карахан-Тепе, было исследовано Бахаттином Челиком из турецкого исторического общества и с кафедры археологии и истории искусства университета Хасеттепе.

Эту неолитическую стоянку обычно датируют 9500–9000 гг. до н. э., поскольку там найдены Т-образные колонны, похожие на колонны из Гебекли-Тепе, и фотография одной из таких колонн была приведена в буклете, что немедленно привлекло наше внимание. На тонкой внутренней поверхности был вырезан горельеф, изображавший извивающуюся змею с головой, похожей на сперматозоид. Подобные змеи встречались на вертикальных столбах в Гебекли-Тепе и Невали-Чори, но это изображение производило самое сильное впечатление.

Стоянка Карахан-Тепе была открыта недавно, и ей была посвящена всего одна статья, опубликованная в одном из научных журналов, издаваемых в Берлине. Согласно информации, содержащейся в этой статье, Карахан-Тепе занимает площадь около 325 000 м2 (80 акров). Засыпанные землей колонны, расположенные на расстоянии от 1,5 до 2 м друг от друга, выступают над поверхностью на 50–60 см. На поверхности обнаружены и другие украшенные резьбой камни, в том числе разбитый торс обнаженного мужчины и отполированная скала, на которой вырезаны фигурки животных — коз, газелей и кроликов.

Возможность посетить Карахан-Тепе представилась три дня спустя, когда мы осматривали руины семи храмов сабеев в Согматаре, вблизи сирийской границы. Считается, что каждый храм посвящен отдельной планете, хотя все объяснения не выходят за рамки гипотез.

Здесь один из местных охранников слышал о Карахан-Тепе, хотя указанное им направление никуда нас не привело. Покружив на машине около часа, мы обнаружили, что заблудились, не имея надежной карты местности. Приближалась ночь, и мы уже были готовы признать поражение, когда палец бедуина, управлявшего трактором, указал нам новое направление. Мы оказались в колее из грязи, которая медленно поднималась вверх, пока не привела нас к уединенной ферме в центре обширной возвышенности.

Карахан-Тепе

Маленький мальчик, неожиданно появившийся перед нами, указал на склон холма примерно в пятистах метрах от нас, и мы пошли пешком через вспаханные поля. Мы не видели никаких признаков раскопок, но по мере приближения к вершине холма я стал замечать следы присутствия здесь людей эпохи неолита. Сначала это был необычно заточенный осколок кремня, а затем, как в Гебекли-Тепе, мне стали попадаться все более совершенные орудия — они были везде.

Поглощенный прогулкой по полю, я вдруг услышал, что меня зовет Сью, которая находилась ближе к вершине холма. Вскоре выяснилось, чем вызван весь этот переполох. На северном и восточном склонах были видны верхушки вертикальных камней, выдававшиеся над поверхностью земли. Одни были расположены парами, другие выстроились рядами в направлении с севера на юг. Многие менгиры были бесформенными, но некоторые напоминали Т-образные колонны из Гебекли-Тепе и были покрыты стертой, почти неразличимой резьбой. Практически все колонны стояли на своих местах, и только некоторые оказались разбитыми — их фрагменты были разбросаны вокруг. Упавшего камня со змеей нигде не было — по всей видимости, его забрали на хранение в Харранский университет.

Еще дальше, на восточном склоне холма, мы нашли другие камни с открытыми в результате предварительных раскопок основаниями. Наш водитель Ариф попытался убрать булыжники из-под одного камня, наклоненного почти горизонтально. Я взялся помочь ему, но не успел выпрямиться, как он вдруг отпрыгнул, взволнованно указывая на землю перед образовавшейся ямкой. Сначала я не понял причину его тревоги, но затем увидел на песчаном грунте большого серого скорпиона, который выбрался из-под колонны в том месте, где несколько секунд назад лежала моя ладонь.

Назначение этого удивительного доисторического сооружения — оно даже больше, чем Гебекли-Тепе — остается загадкой, хотя его местоположение на склоне холма явно выбрано с тем расчетом, чтобы обеспечить беспрепятственный обзор на север и северо-восток. И действительно, ориентация рядов камней и стоящих колонн демонстрировала интерес к окружающему ландшафту. И мне вдруг показалось, что это очень древнее место когда-нибудь окажется еще более значительным, чем Гебекли-Тепе.

Мои размышления были прерваны появлением высокого худого бедуина, оказавшегося пастухом. Я не знал ни турецкого, ни арабского (жители этого региона обычно пользуются этими двумя языками), но по приветствию, которым пастух обменялся с Халилем и Арифом, я почувствовал, что он обеспокоен нашим присутствием. Согласно местным обычаям, Ариф предложил ему сигарету, и они, опустившись на корточки, стали что-то оживленно обсуждать. Через несколько минут Халиль повернулся к нам и сообщил, что все в порядке, хотя бедуин по-прежнему выглядел встревоженным. Впоследствии выяснилось, что это владелец фермы в долине и что представители Харранского университета приказали ему никого не пускать на это место.

Необходимость в ответах

Атмосфера изменилась, и я понял, что пора уезжать, особенно с учетом того, что на следующий день я должен был возвращаться в Лондон. На обратном пути я заметил на земле тщательно обработанный осколок кремня и поднял его, чтобы рассмотреть поближе. Он имел форму птичьей головы с явно различимым клювом и углублением глаза, напоминая хищную птицу или стервятника.

В лучах заходящего солнца ряды камней отбрасывали длинные тени на залитую оранжевым светом землю, и я смотрел на север, размышляя о почти нечеловеческом складе ума тех, кто около 11 500 лет назад построил Карахан-Тепе и другие древние памятники в этом саду Эдема. Кто были эти люди и как они мыслили? Во что они верили и почему строили такие сложные мегалитические комплексы? Были ли эти комплексы ориентированы на звезды или здесь играли роль другие факторы? Я знал, что не успокоюсь, пока не найду ответов на эти вопросы.

Вид Астрономической башни в Харране преследовал меня до самого возвращения из юго-восточной Турции. Однажды ночью, мучимый бессонницей, я представил, как закутанный в белые одежды мужчина — возможно, сабей, — большим ключом открывает входные ворота, и я вхожу внутрь и начинаю карабкаться по каменной лестнице на головокружительную высоту. Каким-то образом мне удается добраться до открытой всем ветрам вершины, где когда-то должен был стоять минарет, и я пытаюсь понять, почему это место имеет для меня такое значение.