Книги онлайн и без регистрации » Разная литература » Ленинград сражающийся, 1943–1944 - Борис Петрович Белозеров

Ленинград сражающийся, 1943–1944 - Борис Петрович Белозеров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 136
Перейти на страницу:
переаттестации он получил звание генерал-майора артиллерии и был назначен на должность заместителя генерал-инспектора Главного артиллерийского управления Красной армии, где выступил с докладом об опытах боевых действий по преодолению долговременных сооружений линии Маннергейма. Главным в этом докладе являлось его собственное видение перспективного боевого использования артиллерии в будущих военных конфликтах[12]. Это была талантливая прозорливость будущего маршала, думающего военачальника, который серьезно готовит войска к жесткой обороне, к огневому превосходству над наступающим противником, к истощению его сил, собирая свои резервы, чтобы в кратчайший момент обрушиться на врага.

Разрабатывая план операции «Искра», он подолгу засиживался в кабинете, читая карту военных действий. Он разглядывал неширокую полосу, разделявшую Ленинградский и Волховский фронты, и словно видел ее в натуре – с незамерзающими торфяными болотами, лесами, траншеями вдоль всего левого берега реки, опорными пунктами и дзотами. И все это контролировал враг с Синявинских высот. Они находились в руках противника. Возникал вопрос, где нанести главный удар – на Синявино или на Мгу? А может, южнее? С теоретической точки зрения прорывать блокаду нужно в наиболее слабом месте. Но таким местом не могло быть «бутылочное горло» – фляшенхальс, как немцы называли свой синявинско-мгинский выступ. Здесь у них было больше войск, огневых средств и инженерных сооружений, созданных противником в течение 16 месяцев.

Приступая к планированию операции по прорыву блокады Ленинграда, командующие фронтами должны были лично определить эти места. В конце октября 1942 г. в Ленинград вместе с начальником штаба и другими должностными офицерами прибыл генерал армии К. А. Мерецков. На заданный Л. А. Говорову вопрос «Какое участие сможете вы принять в предстоящей операции?» он ответил: «Мы можем нанести встречный удар, но в том месте, где ваши войска находятся близко к Ленинграду. На глубокую операцию у нас сил не хватит». Уже тогда стало ясно, что прорвать блокаду придется где-то возле Ладоги. Безусловно, перед волховчанами ставились сложные задачи, которые связывались с особенностями шлиссельбургско-синявинского выступа. Но где? Самым коротким путем являлась 12-километровая полоса между Шлиссельбургом и Липками, или по шесть километров каждому из фронтов. Эти соображения и были представлены в Ставку ВГК[13].

Военный совет Ленинградского фронта еще в середине ноября 1942 г., оценивая сложившуюся под Ленинградом обстановку, подготовил свои предложения о боевых действиях войск фронта на ближайший период. Он считал, что имеется возможность изменить общее их оперативное положение. Тогда же и была разработана наступательная операция Ленинградского и Волховского фронтов при содействии сил Балтийского флота. Замысел ее состоял в том, чтобы встречными ударами двух фронтов при участии авиации, артиллерии и флота разгромить группировку противника в районе шлиссельбургско-синявинского выступа, соединиться южнее Ладожского озера, прорвав кольцо блокады. Тогда Ставка утвердила предложение фронтов, наметила сроки проведения операции с кодовым наименованием «Искра» и усилила оба фронта артиллерийскими, минометными и танковыми соединениями и частями.

В начале января состоялась новая встреча двух командующих фронтами. Здесь обстоятельно были обсуждены предстоящие совместные боевые действия, определены рубежи соединения передовых частей фронтов. Здесь же было принято решение о том, что если войска одного из фронтов не сумеют дойти до намеченной для них линии, то войска другого фронта не приостанавливают продвижение, а продолжают двигаться навстречу, вплоть до соединения. Были также установлены условные сигналы, чтобы при встрече не ошибиться. Одновременно уточнялись места поворотов наших дивизий после их соединения на юг, чтобы согласно директиве Ставки готовить удар через Синявино в сторону среднего течения Мойки[14].

Л. Говоров знал, что враг будет стремиться получить сведения о своем противнике, т. е. о войсках Ленинградского и Волховского фронтов. Для сбора информации будут привлечены все разведывательные органы абвера, размещенные на оккупированной германскими войсками северо-западной территории Ленинградской области. Действительно, формирования абвера дислоцировались в Гатчине, Кингисеппе, Любани, Чудове и других городах, в которых готовились для засылки в тыл Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов диверсанты и агенты. В 1942 г. деятельность германских разведывательно-диверсионных школ и команд значительно усилилась, они стали размещаться даже в поселках и сельских населенных пунктах Волосово, Вырица, Оредеж, Трубников Бор, Лысый Корпус, Федино и др. Кроме этого, на оккупированной территории Ленинградской области действовали 520, 702, 714 и 728-я группы тайной полиции.

С первых дней войны органы германской разведки усиленной вербовкой, в том числе под угрозой смерти, набирали в свои школы советских военнослужащих, оказавшихся в плену, особенно тех, кто осознанно сдался немцам. Фашистская разведка стремилась как можно больше заслать в советский тыл своих разведчиков и диверсантов с целью расширить шпионскую сеть в тылу Красной армии и на предприятиях оборонной промышленности. В 1942 г. в школах абвера обучалось свыше 10 500 агентов.

Фашистской подрывной системе нужно было противопоставить надежную контрзащиту. Ею стали особые отделы, реорганизованные в 1943 г. в органы контрразведки «Смерш» («Смерть шпионам») Народного комиссариата обороны СССР. Начальником управления особого отдела, а затем «Смерш» Ленинградского фронта являлся генерал-майор А. С. Быстров. Накануне решающих наступательных действий двух фронтов по прорыву блокады Ленинграда Л. А. Говоров думал о том, как перекрыть каналы проникновения в тыл фронта вражеской агентуры, не допустить слияния ее с не выявленной пока шпионской сетью, как организовать взаимодействие всех органов по борьбе с подрывной деятельностью вражеской разведки. К ним в первую очередь относились особые отделы фронтов, армий и дивизий, войска НКВД по охране тыла Ленинградского фронта во главе с генерал-лейтенантом Г. А. Степановым, органы НКВД Ленобласти (начальник – комиссар государственной безопасности 3-го ранга П. Н. Кубаткин).

Определяя меры по пресечению попыток вражеской агентуры по расширению сети абвера, Л. А. Говоров просил Военный совет фронта активизировать оперативно-разыскную деятельность органов милиции по выявлению дезертиров и уклонистов от службы в Красной армии. Начальник управления Ленинградской милиции Е. С. Грушко потребовал от районных отделов милиции усиления борьбы с дезертирством и указал на характерные их приемы по маскировке и укрытию. В циркулярном письме от 1 сентября 1942 г. № 66 «О мерах борьбы с дезертирством» указывалось на имевшие место случаи переодевания дезертиров в женское платье или же маскировки под видом нищих, калек и глухонемых, изменения внешности с помощью отпуска бороды, использования фиктивных документов, подделки справок об освобождении от военной службы. В ходе оперативных мероприятий было выявлено, что в окрестностях города дезертиры скрывались от правосудия в блиндажах, траншеях и ямах с замаскированными выходами, вырытыми на огородах, в садах и подполье домов[15].

Л. А. Говоров знал, что войска НКВД по охране тыла Ленинградского фронта в ходе оперативно-служебной деятельности в 1942 г. выявили 716 дезертиров и 133 уклонившихся от призыва в Красную армию[16]. В условиях подготовки фронта к наступательной операции по прорыву блокады важно было активизировать оперативно-разыскную работу

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 136
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?