Дети природы. Возрождение - Юлия Мишина

— Попридержи язык, — недовольно зашипела Розелла, — сама ее накличешь!

— Они убили людей короля! Так просто это не оставят! — испуганно говорила Оливия.

Все девушки повернулись в сторону моря и сложили руки лодочкой. Они молились о Найне, благодарили Соленого Бога Воды, что рыбаки вернулись живыми и просили у него справедливости.

Ясмина первой подняла глаза. Она увидела, как Артемис и Демидий сменили одежду и прошли к дому главы. Ей так захотелось тихо пробраться среди деревьев и, притаившись под отрытым окном, узнать подробности из первых уст. Но в памяти сразу возникло надменное, застывшее в усмешке лицо Гратия. Ясмина сдержала порыв и осталась с подругами.

— Несчастная-несчастная Найна, — всхлипывала Оливия. — Хорошо, что наши отважные мужчины смогли вернуть ее домой.

— Вы разглядели раны? Они же всю ее измучили! У меня кровь в жилах стынет, как представлю... — сказала Амина, потирая плечи от выступивших мурашек.

Высокая, смуглая Розелла резко вскочила на ноги.

— Все! Пора работать. Не могу больше говорить об этом! — Она выбралась из-за густых, цепляющихся за одежду и волосы ветвей и быстро зашагала в сторону моря.

Ясмина вместе с женщинами обрабатывала рыбу. Счищала чешую, временами омывая нож и руку в деревянном ведре. Привычно выполняя работу, глубоко окунулась в мысли. Вязкие, неотступные, они увлекли ее далеко от солнечной общины. Перед глазами возникла ночь. Желтый серп, низко повисший на небе, тускло выхватывал из темноты знакомую дорожку, уходящую к тупику. Ясмина в тысячный раз вспоминала обрывки сна. Ее охватывало наваждение. Переживала всем сердцем, всей душой жгучую, жизненную необходимость быть там. В ночи. У двери.

Ясмина отложила нож и зажмурила глаза. Она совсем запуталась. Поправив упавший на лицо локон, бросила взгляд на женщин. Расстроенные, поникшие они вели работу в тишине.

— Если бы Найна умела защищаться ножом, — вдруг громко, решительно сказала Розелла. — Она смогла бы постоять за себя!

Женщины за столом удивленно переглядывались. В одних лицах Ясмина ловила растерянность, в других — настороженность и страх. Еления, шумно плюхнув мокрую рыбью тушку о стол, твердо сказала:

— Идем к отцу! Прямо сейчас!

Девушки отложили работу и отправились к главе. Ясмина восторженно смотрела им вслед.

Вечером, когда солнце опустилось к самой линии горизонта, жители разожгли на пляже костер. Огонь жадно пожирал сухие ветви, высоко поднимаясь над песком. После тяжелой работы, разморенные ужином и вином, взрослые рыбаки и их жены ушли в хижины. Оставшиеся парни и девушки окружили пламя. Их внимание было приковано к рассказу Гратия, который с каждым новым словом распылялся и жестикулировал больше прежнего.

— Он был разъярен, как бык! Только что копытом не бил!.. Но наш Лорий не уступал, ни в свирепости, ни в мастерстве держать удар! Вы бы видели лицо сборщика, когда он насадил его на крюк! Как жирную рыбу! — сказал Гратий и расхохотался.

Ясмина, поморщившись, отвела взгляд. Как всегда хвалится! Слышал бы Демидий его браваду, точно бы отвесил подзатыльник.

— ... Но я точным выстрелом насквозь пробил его грудь, — продолжал Гратий, — Демидий был благодарен мне за помощь!

— Демидий сказал, что ты был безрассуден и выпустил стрелу в нескольких сантиметрах от него самого, — не выдержав, выпалила Ясмина. Она тут же пожалела о сказанном, но прикусывать язык было поздно.

В глазах Гратия сверкнули молнии. Его лицо вытянулось, а щеки запылали от ярости. Звуки вокруг стихли. Казалось, что даже море стало медленнее разливаться по берегу.

— Опять подслушивала, мышь? — злобно бросил Г ратий.

— Не в этот раз, — едко ответила Ясмина, не отводя взгляда. Назад пути все равно нет. — Демидий при мне сказал это отцу.

Грудь Гратия высоко вздымалась, во вьющихся соломенных волосах гулял ветер, ладони были крепко сжаты в кулаки. Ясмина ждала: сейчас, как это обычно бывало, ее накроет поток ненависти. Она родилась не такой, как остальные дети общины, и Гратий особенно невзлюбил ее за белые волосы, тонкую кожу и яркие зеленые глаза. С его подачи, мальчишки звали Ясмину бесцветной. Никто не хотел заступаться за белокурую девочку и спорить с самым сильным и смелым мальчишкой общины. Дети выросли, но ничего не изменилось, разве что теперь Ясмина старалась дать рыбаку отпор.

Гратий уже подскочил с песка на ноги и угрожающе вытянул вперед руку, когда к костру подбежала Еления. Она положила ладони на голые плечи младшего брата и радостно воскликнула:

— Разрешил! Сам будет обучать нас!

Розелла кинулась к Елении и крепко обняла ее. Другие девушки хлопали в ладоши, радостно поздравляли друг друга.

— Еще не хватало доверить девицам оружие, — недовольно сказал Гратий, остальные парни шумно соглашались с ним.

— Только глупый не видит, что это правильное решение, — повернувшись к брату, грубо сказала Еления. Огонь ярко освещал ее острое, смуглое лицо, отражаясь блеском в темных карих глазах. Теперь она обращалась ко всем. — Нивия больше не такая, как прежде. Остров труда и процветания канул в лету! Мы работаем больше прежнего, но не успеваем кормить город! А теперь еще эти особые подати и разнузданные сборщики! Если мы будем сильными, никакой чужак не посмеет обидеть нас. Грядут трудные времена, и, о мудрый Соленый Бог Воды, пусть я буду не права.

Ясмина сгорала от нетерпения. Она увидела, что люди собираются в город, и теперь поджидала у причала отца. Была уверена, что Миро ни за что не отпустит ее, но все равно мерила шагами песок, с трепетом наблюдая за приближающимися лодками.

Защищая ладонью глаза от солнца, она смотрела, как отец зачалил судно к пирсу и, кинув на плечо снасти, выбрался из него. Мелкий проворный парнишка занял его место и стал собирать улов в большую плетеную корзину. Миро издалека заметил дочь и, улыбнувшись, махнул рукой. Но сердце отца было не спокойно: почему Ясмина встречает его?

— Здравствуй, — Миро поцеловал дочь в щеку. — Что стряслось?

— С возвращением, отец, — поприветствовала Ясмина и не стала юлить, сразу выложив причину ожидания, — рыбаки собирают повозку. Я так хочу отправиться с ними в город!

Миро от неожиданности застыл на месте, округлив усталые глаза.

— Да как тебе такое только в голову пришло?! — возмутился он.

— Я никогда не бывала в городе, не видела дворец, не гуляла по площади! Отпусти меня, пожалуйста, — уговаривала Ясмина.

Миро тряхнул головой, будто отгонял назойливую муху, и продолжил путь.

— Что-то за семнадцать лет ты ни разу не попросилась в город, — недовольно бормотал отец, — а теперь, когда тучи сгущаются, тебе вздумалось отправиться в путешествие.

— Я просто съезжу с ними и все! Мальчишкам ведь разрешают, и Еления совсем недавно была в городе... — причитала Ясмина.