Сердце зимы - Хелена Хейл

придется отложить самокопание на неопределенный срок. Как и договаривались, в течение месяца мы обсуждали возможные варианты моего трудоустройства, и вот крестный Дани, Владимир, неделю назад сообщил об открытии вакансии администратора в автосалоне. Автомобили куда сложнее выпечки, но Даня обещал помочь мне разобраться в азах, чтобы я не хлопала глупо глазками за стойкой.

Татьяна Олеговна, конечно, расстроилась из-за того, что я ухожу, но, по ее словам, в таких предприятиях постоянная текучка кадров, никто, кроме нее, долго не задерживается.

– А ты еще к тому же молодая, Агаточка, тебе нельзя сидеть на одном месте! Нужно пробовать новое, пока не найдешь то, что тебе по душе. Да и глядишь, выйдешь замуж за своего малого офицера, вообще не до работы будет, – обняла меня на прощание Татьяна Олеговна, напутствуя.

Так глобально я, конечно, не мыслила, но согласилась с ней – пока есть время, лучше попробовать себя во всем. Помимо новой работы, Даня напомнил мне о моем хобби – эпоксидной смоле.

– Агат, а ты изделия свои распродала? – поинтересовался он однажды за ужином.

– Да, чтобы скопить на переезд, – грустно признала я.

– А давай мы с тобой поищем мастерские? У нас их должно быть много. Или хотя бы студии, которые в аренду сдаются.

– Давай!

Помимо того, что нас с Даней тянуло друг к другу с каждым днем все сильнее, я впервые ощутила себя «как за каменной стеной», как бы банально это ни звучало. Ведь раньше этой стеной была я сама. Приятно было ощутить себя девушкой под мужским крылом, а не гибридом мужчины и женщины.

В конце марта из командировки вернулся Виталя. Он сразу позвонил мне и предложил встретиться. Голос у друга был странный, вроде и удрученный, и в то же время нервный. Чего он, наверное, только не насмотрелся в своей армии. Мне вдруг стало так стыдно за то, что я мало интересовалась его делами, а ведь он со всеми ужасами справлялся в одиночку. Уже и не злилась на его ядовитые высказывания.

Утром Даня собрался на учебу.

– Ты поедешь вещи паковать? – спросил он.

– Не то чтобы там было, что паковать. Коробки три, не больше. Да и квартира же останется, я в любой день смогу заехать и забрать то, что нужно.

– Да, конечно, просто не хочу, чтобы ты сама все это везла через город. Дождешься меня? Я приеду часам к семи.

– Конечно, – улыбнувшись, я прижалась щекой к его щеке и смачно чмокнула.

– До вечера, – Даня крепко обнял меня и поцеловал в губы, подбородок, шею…

– Так, ты опаздываешь! Увидимся вечером, – нехотя оторвалась от него я.

Оставшись одна, я начала собираться. В обед мы с Виталей договорились встретиться в каком-то лесопарке, я уже забыла название. Нужно будет проверить станцию метро. Весна пришла, но зима не давала ей вступить в права – снег местами еще лежал и лениво таял на солнце. Однако в воздухе уже чувствовалось приближение тепла, в утреннем пении птиц, в пробивающейся траве. По пути в свою квартиру я вспоминала деревенскую весну: кругом потопы, дороги размыты, но как красиво оттаявшее поле! Какое разнообразие птичьих голосов!

В половине двенадцатого позвонил Виталя:

– Агат, ты где? Я за тобой заеду. На машине поедем.

– Хорошо, я дома.

– Буду через двадцать минут.

– Угу, – я отложила телефон.

А потом задумалась: разве я говорила Витале когда-нибудь адрес своей квартиры? Наверняка говорила, просто забыла.

Вещи у меня влезли в три коробки, как я и предполагала. Я решила оставить их в прихожей, а сама спустилась в кондитерскую в надежде застать Татьяну Олеговну, поболтать до встречи с Виталей. Отчего-то мне совсем не было тоскливо покидать свою квартиру. То ли я к ней не привыкла, то ли чувство «дома» и правда зависит лишь от того, кто в этом доме живет.

– Агатка! – широко улыбнулась Татьяна Олеговна при виде меня. – Как дела, моя хорошая?

– Потихоньку. Вещи вот перевозить собираюсь.

– Пойдем-ка выйдем, пока никого нет, я перекурю.

Я расстегнула короткую куртку цвета синий металлик – распогодилось. Под ногами ручейком бежал тающий снег.

– Смотрю на тебя и себя вспоминаю. – Татьяна Олеговна одну руку спрятала под грудь, второй приложила к губам сигарету. – Скоро тебе двадцать, да? Лучший возраст. Тебе кажется, что ты уже достаточно опытная и взрослая, веришь в добро, светлое будущее, а потом тебе исполняется двадцать пять.

– И что в двадцать пять?

– Узнаешь, – хихикнула Татьяна Олеговна. – Просто скучаю по юности, желанию горы свернуть. Я, Агат, очень надеюсь, что этот мальчик подарит тебе здесь лучшую жизнь. Ты это заслужила.

Упоминание Дани заставило меня покраснеть, так что я сунула руки в карманы и отвела взгляд.

– Он тоже заслужил, Татьяна Олеговна. Вам не кажется странным, что из всех он выбрал меня?

– Смешная ты, Агатка! А как, по-твоему, бывает? Вот так люди и выбирают себе одного, того самого из семи миллиардов.

– Боюсь, я никак не могу поверить в то, что действительно могу быть… нужной, – призналась я и взглянула на собеседницу.

У Татьяны Олеговны сразу сделался жалостливый вид. Не на то я рассчитывала.

– Значит так, Агата. Ты нужна сама себе, этого недостаточно? Когда ты научишься ценить себя, наслаждаться своим обществом, ты поймешь, что совсем необязательно «быть кому-то нужной». Нужно быть собой, все. Не ломать свою натуру ради того, чтобы кто-то в тебе нуждался. А что до твоего мальчика, то он просто любит тебя, девочка. Вот тебе и решение задачи.

Любит меня. Почему же мы никогда не говорили друг другу о чувствах? То есть я ему не безразлична, это факт, но Даня еще ни разу не признавался мне в любви. Может, он боится, как и я? Ведь это я однажды положила конец нашим отношениям. Почему же я не рассматривала эту ситуацию с Даниной точки зрения?

Пока я размышляла, подъехала машина. Стекло опустилось, и вылезла голова Витали.

– Агат! – окликнул он.

Я сделала шаг вперед, но Татьяна Олеговна меня резко перехватила за руку.

– Ты знаешь его?

– Конечно. Это мой друг детства, мы вместе перебрались в Москву из деревни.

– Хм, – Татьяна Олеговна нахмурилась и перешла на шепот, – мне кажется, этот тип здесь несколько раз околачивался. Подозрительным показался. Ты береги себя, хорошо?

– Конечно, – улыбнулась я, приятно было найти в Москве человека, который заботился бы обо мне так же, как деревенские соседи. – До свидания, Татьяна Олеговна! Я еще забегу!

Когда я села в машину, Татьяна Олеговна продолжала стоять у входа, наблюдая за машиной. Авто дернулось, и мы поехали вперед, к