Офсайд 3 - Алекс Джиллиан

– Я прямо сейчас наберу Генри.

– Мне тогда придется убить Лекси Памер.

– Мне похер на нее. Минутная слабость прошла, – равнодушно пожала плечами Изабелла.

– Ты всерьез сможешь сделать такое? Убить невинного человека?

– Все зависит от цены, Дино. Не будь идиотом. Эти избитые девицы позволяли творить с собой подобный ужас за какие-то полмиллиона. А у меня на кону стоит власть и миллиарды. Кому вообще нужна эта идиотка и ее никчёмная жизнь? Ты подпишешь обязательство, в котором откажешься от наследства после смерти Генри Лайтвуда, и расстанемся полюбовно.

– У меня тоже есть встречно пожелание, – ухмыльнулся Дино.

– Какое, малыш?

– Ты.

– Не поняла. – Она напряглась, недоуменно и в то же время с подозрением глядя на Орсини.

– Хочу тебя трахнуть.

– Ты спятил? – Она расхохоталась, всем своим видом показывая свое неприятие и презрение. – Ты же по другой части.

– Работаю на два фронта, – заверил ее Орсини без тени улыбки. Изабелла помрачнела, поняв, что парень не шутит.

– Ты меня даже не хочешь.

– Не хочу, – подтвердил он. Недоумение и злость мелькнули в серых глазах девушки.

– Тогда зачем?

– Назло Лайтвуду. Хочу, чтобы он подох от ревности и злобы.

– Он тебя убьет.

– Вряд ли, но помучается всласть.

– Ты дурак? Я не буду.

– Тогда я ничего не подпишу. Признаться, мне тоже плевать на Лекси Памер. Могу прямо сейчас влепить ей пулю в лоб, а ты останешься ни с чем. И придется еще долго терпеть меня под боком.

– То есть ты готов отказаться от доли в Изиде, чтобы насолить Генри?

– Думай, как хочешь. Я свое условие озвучил. – Дино достал сигареты и закурил, равнодушно поглядывая на океан.

– Ты конченый отморозок, Орсини. – Она усмехнулась. – Хотя… – Ее взгляд скользнул по его телу. – Это даже интересно. С геями я еще не спала. Черт, даже псих, оказывается, был. – Смех ее был нервным и рваным. Дино не сомневался, что Изабелла блефует.

– Смотрю, ты быстро утешилась. Я не зря старался. – Он лениво мазнул глазами по ее лицу.

– Ну, я же не дура, чтобы сходить с ума по психу. Мертвому психу, – поправила Белла. – И когда ты хочешь?

– Иди в дом. Тебя проводят в спальню. Можешь пока выпить. – Орсини с наглой ухмылкой взглянул в напряженное лицо. – Для храбрости.

И как только девушка скрылась за входными дверями, улыбка сползла с лица Дино Орсини. Некоторые вещи, которые ему придется сделать, отвратительны и неправильны, но с ним никто и никогда не церемонился. И он тоже не должен. Но все равно было тошно. Игра зашла слишком далеко. Отступить сейчас равносильно проигрышу. Закрыв глаза, он втянул носом воздух, думая о том, что ждет его после. Только мысли о свободе и дочери придавали сил жить дальше. Бороться и мстить.

Открыв глаза, Орсини бросил окурок в урну, развернувшись, направился в дом.

Изабелла сидела на кровати с бокалом вина. Высокомерная холеная сучка, которую он никогда не хотел. Черт, это будет сложной задачей. Она с вызовом посмотрела на него, закинув ногу на ногу.

– Приступим, малыш? – насмешливо спросила она, расстёгивая молнию на платье. Наверное, это ее «малыш» придало ему моральных сил и уверенности довести начатое до конца. Имеется, в виду не секс, потому что с этим было сложнее. Орсини начал с прелюдии, на ней в принципе все и закончилось, потому что реакции тела на Изабеллу Прайс не последовало, даже несмотря на все ее страстные стоны и крики, вызванные умелыми действиями его пальцев. Лайтвуд обезумеет и от одного вида кончающей на пальцах Дино единственной и любимой племянницы. Его богатая фантазия додумает все остальное, если успеет додумать.

Лекси

Я сначала не поняла, что означают тихие поскуливания, доносящиеся из соседней комнаты. Слишком погруженная в себя и свои переживания, точнее, отсутствие оных, я пребывала в своем привычном состоянии апатии, но неприятные звуки отвлекали, раздражали. Я привыкла к тишине. Я так долго была одна, наедине с пустотой и абсолютным одиночеством. Я притворялась, что меня уже нет. Фантазировала, что умерла и просто жду, когда за мной придут.

То, что за стенкой кто-то трахается, стало понятно, когда женский голос озвучил некоторые грязные пожелания между всхлипываниями и стонами. Это звучало настолько гадко и мерзко, что хотелось закрыть уши. Они напомнили мне, что где-то за стенами, даже внутри стен есть жизнь. И это бесило меня, приводя в ярость и отвращение. Странно, что слышно было только женщину. Ее партнёр был необычайно тих, или ему просто было неинтересно…

Я положила подушку поверх головы, но завывания женщины все усиливались. Пошевелившись, я тоже застонала, но от боли. Мои ребра заныли, и я вспомнила… Изабелла Прайс. Дино Орсини.

Что, черт побери, происходит? Он обещал мне вернуть Андреа, а вместо этого трахает любовницу Джейсона. Что там она о нем говорила? Лучший из мужчин? Внимательный и нежный? Кто из нас более сумасшедший? Я рассмеялась в голос, представляя, как вытянулось бы лицо Джейсона, если бы он услышал… Или увидел то, что происходит сейчас.

Так тебе и надо. Больной придурок. Хотя мы все тут с диагнозом, что скрывать.

Надеюсь, что ты в аду. Горишь в пламени, проклиная меня так же, как это делаю я. Каждую минуту своей бесполезной и бессмысленной жизни. Проклинаю. Я желаю тебе только ада, всех его мучительных кругов. Пусть даже ад выплюнет тебя. Потому что я знаю, что из рая не возвращаются.

А я хочу, чтобы ты пришел.

За моей душой.

Я хочу, чтобы ты мстил мне. Врывался в мои сны, бродил тенями по ночам вдоль стен, которые окружают меня, царапая разум когтями безумия.

Я хочу сойти с ума настолько, чтобы обрести возможность видеть.

Потому что только безумцы видят тонкий мир темных сущностей.

Я не могу больше ждать, Джейсон.

Я такая дура. Я поверила, что смогу жить, оставив тебя… У не говорю «убив». Это так нелепо звучит. Смешно. Словно не обо мне. Не о нас.

О чем я вообще думала? Почему мне всегда хотелось верить в худшее, Джейсон? Может быть, ты сам виноват?

Я вздрогнула, когда дверь в мою спальню распахнулась. Странно, но тишина, которая вдруг воцарилась в доме, казалась какой-то жуткой и неправильной. Я смотрела на темную фигуру, приближающуюся ко мне.

– Дино? Что случилось? – Я резко села, вглядываясь в скрытые сумраком черты. В его руке блеснул шприц, и тогда стало страшно по-настоящему. Я понимала с невероятной ясностью, зачем он пришел. Еще недавно призывавшая смерть, я вдруг поняла, как сильно хочу жить. Не ради себя, а ради Андреа и мамы, которая не переживет, если я умру вот так…

– Дино… – тяжело дыша, произнесла я его имя, отползая к стене. – Не делай этого. Мои близкие… ты не понимаешь.