Спецназовец. Шальная пуля - Андрей Воронин

– А может, наоборот: где неприятности, там и я? – предложил альтернативный вариант Якушев.

– Ай, смотрите – Супермен! – неискренне восхитился Джафаров. – Разве это что-то меняет? Вопрос остается прежним: почему, э?

– Хочешь честно? – сказал Юрий. – Не знаю. Вот хоть убей – не знаю, и все. Самому надоело, а поделать ничего не могу.

– Да-да, понимаю, – соглашаясь, грустно покивал головой подполковник. – Со мной вместе служил один такой же, как ты – настоящий воин. Тоже, помню, все время удивлялся: почему так – я от войны, а она за мной?

– И как, убежал?

– Убежал. Чистил дома пистолет и застрелился. Сторожа, конечно, ты не убивал.

– Говорят, его застрелили?

– Говорят, – кивнул Джафаров. – У нас все что-нибудь говорят, и девять десятых того, что говорится, – лишнее. Да, его застрелили. Три выстрела, калибр девять миллиметров, гильз нет, пули пистолетные… Пистолет есть?

– «Стечкин», – сказал Юрий. – В верхнем ящике комода. И винтовка пять шестьдесят пять НАТО – в шкафу. Документы на оба ствола в порядке, – добавил он, видя, что Джафаров открыл рот. – Отстрелять тебе три патрона из «Стечкина»? Подменишь пули, и дело раскрыто…

– Плохо шутишь, дорогой, – вздохнул Джафаров. – Совсем не смешно. Другой на моем месте так бы и поступил, ты знаешь.

– Знаю, – согласился Юрий. – Только у меня алиби. Тут полный дом твоих земляков, Джабраил, и все могут подтвердить, что вечером я за ворота не выходил.

– Э, алиби, шмалиби! – отмахнулся подполковник. – Ты что, с ними чай пил, в нарды играл? Я уже спрашивал, все говорят: да, как зашел ближе к вечеру к себе, так мы его больше и не видели. Но я-то тебя знаю, ты через стены ходить умеешь!

«Черт бы тебя подрал», – подумал Юрий.

– Но я тебе верю, – продолжал Джафаров. – Зачем тебе какой-то бывший майор милиции, инвалид, сторож в чужом доме? Ты – охотник на крупную дичь!

Юрий с чувством ударил себя по лбу раскрытой ладонью: это уже становилось просто невыносимо.

– Что такое? – удивился Джафаров.

Юрий оскалил зубы и прикусил ими кончик языка, а затем, обведя рукой вокруг себя, приставил ладони к ушам, изобразив парочку акустических локаторов, чутко ловящих каждый звук. Пантомима не допускала двоякого истолкования; подполковник удивленно заломил бровь, но у него хватило ума воздержаться от комментариев.

– А как насчет других обитателей дома? – помолчав, спросил он. – Если на кого-то думаешь, скажи, буду твоим должником.

– Сомневаюсь, чтобы кто-то из них на это отважился, – честно сказал Юрий. – Убить человека по соседству, точно зная, что первым делом подозрение падет на тебя, – значит подвести Расулова. А это, по-моему, для его охранников страшнее, чем сесть на пожизненное. Даже если бы кто-то из них и попытался сделать это сгоряча, в состоянии аффекта, остальные бы его удержали.

– Я тоже так думаю, – согласился подполковник. – Да и не было никакого аффекта. Кто-то поздно вечером проник в дом, расстрелял сторожа из пистолета – скорее всего, с глушителем, потому что выстрелов никто не слышал, – и ушел, ничего не взяв. А во дворе под навесом для дров лежит труп отравленной овчарки. Овчарку, как я понял, отравили за сутки до убийства. Система видеонаблюдения не работает вторые сутки – поврежден питающий кабель, и эксперты склоняются к тому, что повреждение было умышленное. Значит, преступление было тщательно спланировано, и искать преступника надо не здесь.

– Очень правильная мысль, – сказал Юрий. Сделав из пальцев козу, он промаршировал ею по столу, а затем красноречиво указал подполковнику на дверь. – Я должен где-нибудь расписаться?

– Э, – безнадежно отмахнулся Джафаров и двинулся к выходу. – Будь здоров, дорогой.

– И тебе не хворать, – откликнулся Якушев. – Будь осторожен, Джаба, – напутствовал он подполковника, а когда тот резко обернулся, снова с подчеркнутым удивлением заломив густую бровь, добавил: – Зима, дороги скользкие.

– У меня хороший водитель, – ответил Джафаров и вышел.

Закрыв за ним дверь, Юрий закурил и подошел к окну. На занесенной свежим снегом подъездной дорожке перед коттеджем, где произошло убийство, стояли машины – синий микроавтобус с надписью «Специальные перевозки» на глухом, без окон борту, белая «ГАЗель» следственной группы и милицейский «бобик». Чуть поодаль, приткнувшись к бордюру, скучала серая «Волга» с мигалкой на крыше – видимо, машина Джафарова. Юрий спохватился, что не спросил подполковника, каким ветром его занесло на чужую «землю», но тут же равнодушно пожал плечами: какая, собственно, разница? Перевели человека на другой участок, вот и весь секрет. Рад, небось, после населенного черт знает кем спального района очутиться тут, в этом тихом, облюбованном богатеями поселке! Вот тебе и тишина, вот и покой…

Глубоко вдыхая и с силой выдыхая сигаретный дым, Юрий думал об убитом стороже. Этот человек ему скорее не понравился, но первое впечатление далеко не всегда оказывается таким верным, как принято считать. Да и какая теперь разница? Главное, что его убили, убили обдуманно и аккуратно, и произошло это буквально в двух шагах от места, где с некоторых пор обитал Юрий.

Конечно, это могло быть простым совпадением. Джафаров обмолвился, что убитый служил в милиции. Значит, врагов у него было предостаточно, и кто-нибудь из его «крестников», проведав, где он обретается, мог наведаться в гости, чтобы свести со старым недругом счеты. Но для откинувшегося с зоны уголовника все это было чересчур громоздко и сложно: поврежденный кабель, отравленная собака, пистолет с глушителем… Ясно, уголовники тоже бывают разные, но тут, похоже, поработал профессионал. А профессиональные мокрушники в тех редких случаях, когда их вину удается доказать в суде, садятся надолго и, если выходят на волю, то в таком возрасте и в таком состоянии, что им уже не до сведения счетов. И вообще, что бы там ни плели авторы детективных романов и снятых в том же жанре телевизионных сериалов, после отсидки мало кто отважится пойти на убийство с риском снова приземлиться на нарах, причем уже на куда более продолжительный срок. Да что там убийство! Имея за плечами хотя бы одну ходку, спрашивать у знакомых, где бы раздобыть ствол – это уже такой риск, на который пойдет далеко не каждый. Городское дно кишмя кишит стукачами, благодаря которым ментам хотя бы изредка удается раскрывать не особо значимые преступления. Так что убийство, совершенное недавним сидельцем из мести за погубленную юность – штука, хоть и возможная, но до крайности маловероятная.