Наследство Уиндемов - Кэтрин Коултер

Отец Тревора умер уже пять лет назад, но тем не менее он вежливо кивнул мистеру Боргесу.

— Благодарю вас, сэр. Теперь, насколько я понимаю, вы хотели бы сообщить нам кое-что, касающееся таинственного сокровища Уиндемов?

Мистер Боргес придвинулся ближе и понизил голос до шепота:

— О, разумеется! Но я не настолько глуп и вижу, что вы считаете это лишь пустой болтовней, сказкой, укоренившейся в сознании вашей мамы благодаря пылкому воображению вашего отца. Неужели я произвожу впечатление человека, способного попустительствовать пустой болтовне и слухам? Я замечаю искру неуверенности в ваших глазах. Предыдущий граф Чейз не верил ни в какие сокровища. Вы тоже можете считать меня за дурака, искателя приключений. Ради Бога, думайте что хотите, ничего страшного. Но вам все же придется ознакомиться вот с этим. — Он вдруг резко развернулся и, насколько позволяли крупные габариты тела, ринулся к зашторенному входу в боковую комнату. Через мгновение он уже шел обратно, держа в руках объемистый старинный фолиант. Переплет его был украшен крестом, покрытым местами выцветшей, местами облупившейся красной краской и унизанным почерневшими от времени жемчужинами.

— Прошу вас сюда, подальше от света. Боюсь, как бы ветхие страницы не рассыпались в прах при дневном свете. Взгляните.

Мистер Боргес осторожно положил фолиант на крышку прилавка. Дукесса едва не задохнулась от пыли, когда он начал переворачивать страницы, каллиграфически исписанные старинным шрифтом. Одни страницы были исписаны черным, другие — синим, а некоторые — даже красным тоном краски. Было множество рисунков — животные, пасущиеся на лугах, по краям которых виднелись странные сооружения типа дольменов; мужчины и женщины, молящиеся коленопреклоненно во дворике перед небольшой нормандской часовней, казавшейся очень знакомой, и, наконец, величественное аббатство, изображение которого было выполнено густой черной краской на фоне зловеще-черных облаков. Даже следующие за ним страницы были того же мрачного, сочного тона.

— О, мне кажется, я узнаю это строение! — воскликнул Марк, осторожно проводя кончиком пальца по контурам.

— Ах, разумеется, милорд. Это ведь аббатство Сент-Сваль, бывшее когда-то одним из самых богатых во всей северной Англии.

— Его руины лежат неподалеку от Чейза, — добавил Марк.

— Конечно, это Сент-Сваль, — сказала Дукесса, — мы с Фанни и Антонией в детстве играли там в американских индейцев.

— Ах, миледи, а вы знаете, что во времена Генриха VIII Кромвель — этот голодный шакал — поставил Сент-Сваль первым в своем грабительском списке?

— Кромвель? — переспросил Тревор. — Насколько мне известно, он предводительствовал антироялистской партией в середине XVII века. Благодаря ему был обезглавлен наш король Чарлз.

— Это был Оливер Кромвель, а я говорю о Томасе, его дяде, алчном предателе и всевластном ничтожестве. Генрих VIII назначил его вице-королем, предоставив тем самым неслыханную власть. — Понятно, — сказал Тревор, — и что это был за список?

— Казна короля оказалась пуста, и Томас придумал гениальный план ее восполнения — конфискацию ценностей у монастырей. Чтобы обосновать законность этих действий, потребовалось провести Реформацию и объявить Генриха VIII главой англиканской церкви. Более трех лет продолжался период секуляризации церкви и общего падения нравов, когда открытый разбой и грабеж сделались чуть ли не нормой во всех слоях общества. Кромвель составил список монастырей, в котором первыми были самые богатые. С них и началась вакханалия.

— Я начинаю понимать, откуда идут эти легенды о сокровищах, — сказал Марк. — Монастыри обладали не только землей и разной недвижимостью, но еще и огромными запасами денежных средств, драгоценных предметов культа и украшений, которые пополнялись веками. Представляю массивные золотые кресты, инкрустированные дорогими каменьями, всевозможные сосуды для воскурения мирра и ладана, кубки и прочее. Напрашивается следующая логика развития событий — монахи ожидали набегов кромвелевской гвардии и постарались припрятать самое ценное или вообще все, что могли.

— Именно так, милорд, именно так, — поддакивал мистер Боргес, одобрительно поглядывая на Марка.

— Хотя я полагаю, что было бы логично бежать с этими сокровищами, чем прятать их и оставаться на месте, рискуя попасть под пытку.

— Но они же были святые люди, — возразил мистер Боргес тоном ревностного епископа.

— Насколько мне известно, — сказал Марк, — многие из монахов тогда были просто вынуждены отправиться странствовать по свету. Ведь Генрих VIII считал, что монастырей развелось слишком много, и охотно продавал их вместе с землями любому, кто мог предложить подходящую цену. Многие из монахов, не умея заработать себе на жизнь, превращались в голодных бродяг.

— Итак, мистер Боргес, вы хотите сказать, что имеете ключ к тайникам этих монахов? — нетерпеливо перебил Марка Тревор.

— Не совсем так, мистер Уиндем. У меня лишь есть подтверждение, что сокровища действительно были зарыты. Здесь есть интересная запись, сделанная на латыни. — Водя толстым пальцем вдоль строк, он медленно пересказывал текст:

— Монах говорит, что это была ночь Бельтана на первое мая. Этот древний обряд еще до сих пор справляют в Шотландии и Северной Англии, — счел необходимым заметить мистер Боргес, после чего продолжил:

— Монах пишет, что ночь была такой же темной, как невидящие глаза мертвеца. По долинам разгуливали резкие холодные ветры, их сила все нарастала, казалось, они могут выдернуть с корнями деревья.

Какие-то люди жгли костры, пламя которых дико развевалось на ветру, и плясали вокруг этих костров как сумасшедшие, повинуясь древним языческим ритмам, завывая в экстазе и заклиная поля быть плодородными, травы в долинах — расти выше и пышнее, призывая все блага наступающего лета.

Монах говорит, что он и шесть его братьев по вере сбежали из аббатства, прихватив корзинки с сокровищами, и прятались теперь в темной ночи среди этих самозабвенных язычников. Они боялись попасть в руки наемников Кромвеля, которые уже были отправлены в аббатство. Еще он говорит, что с ними было огромное разбухшее чучело, туловище. Мне это кажется очень странным, — заметил мистер Боргес. — Что за туловище? Не понимаю. — Он перешел к следующему тексту. — Он и его братья пообещали Отцу Небесному, что сокровища аббатства никогда не попадут в алчные руки короля и не станут служить его развратным целям.

Страница закончилась. Мистер Боргес перевернул ее и быстро пробежал глазами следующую.

— Дальше все о празднике, его нарастающем экстазе, одержимых людях вокруг потрескивающих, сыплющих искры костров. Но вдруг все меняется, люди почему-то оказываются не в долине, а в какой-то непонятной комнате, и все они почему-то смотрят вверх, задрав головы. Ничего невозможно понять, — подытожил он.

Когда мистер Боргес перевернул и эту страницу, все увидели оборванные корешки — текст был вырван из книги. Леонардо Боргес бережно провел кончиками пальцев вдоль пожелтевших обрывков.