Ад уже здесь - Сурен Цормудян

— Ты чего застрял? — тихо позвал ушедший вперед Людоед.

— Сейчас. Минуту, — шепотом ответил Николай, хватая лежащую в углу литровую пластиковую бутылку. Перепачкав рукавицы, он все-таки набрал краску и положил бутыль. В вещмешок. Затем принялся догонять товарища, задавая себе в уме вопрос, на кой ляд ему это вообще нужно.

«Пригодится» — ответил внутренний голос

За небольшим поворотом Крест и Васнецов обнаружили решетчатую стену, в которой была закрытая с той стороны на навесной замок дверь. За этой преградой тоннель был застроен возведенными кирпичными стенами с железными и деревянными дверьми. Отсюда начиналось пусть скудное, но уже электрическое освещение. Разглядывая потолок, Людоед через некоторое время поднял руку и произнес:

— Вот и кабель «генератора чудес».

— А что с замком делать? — вздохнул Николай.

— Это пустяки. Замок простой. Открывается флажковым ключом. Отпереть его пара минут. — Людоед достал из кармана что-то напоминающее отмычку и стал колдовать над замком.

— У тебя, я смотрю, в карманах все и на все случаи жизни есть. — Покачал головой Васнецов.

— При моем образе жизни, отмычка — предмет второй необходимости, после ножей, меча и огнестрельного оружия.

Замок щелкнул, и решетчатая дверь со скрипом отворилась. Они двинулись дальше. Людоед подходил к каждой двери и внимательно вслушивался в то, что происходило за ними. Открыл одну. Небольшое помещение с различной утварью. В другом большое количество разобранных армейских кроватей. В третьем кто-то храпел. Крест осторожно приоткрыл дверь. В маленькой коморке на раскладушке спал провонявший алкоголем и чесноком старик. Илья хмыкнул и прикрыл дверь. Направился к следующей. Открыл ее. Очередное помещение было больше предыдущих. Вдоль стен стояли железные шкафы и еще одна дверь. В темном углу железные клетки. Как для собак. Примечательным был и запах. Наиболее острый и особо неприятный по сравнению с тем, что было до этого. Пахло тут гнилью, гноем, испражнениями, хлором, какими-то медикаментами. Но больше всего ощущалась именно биологическая составляющая этого конгломерата запахов. Людоед включил фонарик и посветил на три стоящие в углу клетки. Две были пустыми. Но в одной было какое-то существо. Они приблизились. Нечто, размером с овчарку лежало на полу, свернувшись калачиком. Рядом грязная миска с какой-то зловонной массой. Крест наклонился, приглядываясь к существу. Оно, почуяв чье-то присутствие, проснулось и распрямилось, встав на четвереньки. Николай отпрянул. Это было не животное. Небольшое, пугающе похожее на морлока существо в грязных, потерявших цвет лохмотьях, с длинными, никогда не стриженными и грязными волосами, с не стриженными и обгрызенными даже на ногах ногтями, было человеческим ребенком лет пяти или шести отроду. Взглянув безумными и дикими большими глазами на незваных гостей, ребенок забил ладонями по полу и зарычал, мотая головой. Слипшиеся, грязные полосы волос стали елозить по лицу, и он принялся ловить их зубами. Поймав одну прядь собственных волос, ребенок притих и стал яростно ее кусать, не спуская при этом глаз с людей.

— Что же это такое, Илья? — просипел шокированный увиденным Васнецов.

Людоед ничего не ответил. Он достал из-за пазухи пистолет с глушителем, и какое-то время хмуро смотрел на это дитя, видимо раздумывая, убить его или нет. Увидев пистолет, ребенок сначала замер, а затем стал медленно пятиться назад.

— Илья. Не надо. — Прошептал Васнецов.

— Это не для него, — зло прорычал Людоед и толкнул внутреннюю дверь.

Никого, кого стоило бы застрелить, тут не оказалось, и он убрал пистолет обратно.

Они оказались в еще большем помещении. Прямо у входа стояло три заполненных чем-то ведра. Людоед наклонился, светя в них фонарем и, практически сразу отскочил, сжимая кулаки. Лицо его перекосилось от ярости.

— Что это? — Васнецов вглядывался в ведра, держась на расстоянии от них.

— Там человеческие зародыши. — Тихо проговорил Илья. — Мертвые недоношенные дети с разных сроков беременности. Перемотанные пуповинами и вперемешку с плацентами. Некоторые по частям. Ручки… Ножки… Черт подери, что это за дьявольское место…

Николай еще не видел Людоеда таким. Казалось, внутри него закипала ядерная реакция. Словно внутри этого человека взорвалась микроскопическая плутониевая бомба, поджигающая дейтерий. И сейчас грянет взрыв.

Крест обернулся и взглянул на стоящие вдоль стены столы. Их было шесть. На каждом лежала накрытая грязной, окровавленной простынею женщина. Их руки и ноги были привязаны к краям столов. Крест подошел к одной и, сняв с руки перчатку, стал искать пульс на ее шее.

— Мертва, — констатировал он и подошел к следующей. — Жива, — монотонно произнес он, ощупав пульс и раздвинул ей веки на правом глазе. Посветил фонарем на зрачок. — Накачали наркотой, похоже.

Крест осмотрел всех. Из шести женщин три были мертвы и три в бессознательном состоянии.

— Илья, их освободить надо, — пробормотал Николай, брезгливо осматривая грязные простыни, забрызганные и перемазанные кровью и нечистотами пол и стены.

— С ними мы не уйдем. — Отрезал Людоед.

— Но ведь нельзя их бросать на произвол судьбы! — воскликнул Васнецов.

Крест схватил его за ворот бушлата и буквально прорычал:

— С ними мы не уйдем!

В этом помещении тоже оказалась внутренняя дверь, ведущая еще куда-то. Единственная лампа не позволила разглядеть ее, слившуюся с фоном дальней стены. Но сейчас, когда она открылась, уже стало ясно, что эта дверь существует. В помещение вошел пожилой человек в почти белом, грязном как те простыни, халате. Длинные седые волосы свисали с висков, за ушами и с затылка. Вся остальная голова была совершенно лысая. Он смотрел на какие-то бумаги, которые сжимал левой рукой, при этом правой рукой постоянно поправляя очки, держащиеся на ушах посредством резинок. Незнакомцев он заметил не сразу. Но когда обратил внимание на их присутствие, то видимо принял за своих.

— Живых в стойло и через пару недель можно на повторное оплодотворение. Хотя для развлекухи пойдут и через три дня. Ублюдков собакам отдайте. Трехмесячного уродыша дайте Маугли. Пусть хавает, — Сказал он таким спокойным и добродушным голосом, что можно было подумать, будто он говорит о подопытных крысах. Но ведь и к тем у нормальных людей может быть больше сострадания.

Взрыв у Людоеда все-таки произошел. Но это скорее было не эмоциональное. Это сработал отточенный инстинкт убийцы. Просто для активации этого инстинкта нужен был повод, как нужна была инициация термоядерной реакции. Лучшего повода, чем дикие, неподдающиеся никакому пониманию опыты над людьми, наверное, не найти. Катана пулей выскочила из ножен, и Крест сделал всего два движения рукой. Первое движение в долю секунды разрезало кончиком меча этому старику горло. Следующее движение последовало незамедлительно, и меч вонзился человеку в халате прямо в сердце. Крест надавил на эфес и довел лезвие в тело жертве по самую рукоять. Экспериментатор упал на колени и запрокинул голову. Из разреза хлынула кровь. Людоед уперся подошвой ботинка жертве в подбородок и, выдернув меч, толкнул черновика ногой, заставив распластаться на полу. Людоед вытер лезвие об рукав покойного и вернул катану в ножны. Затем снова извлек пистолет с глушителем.