Тени сгущаются - Глен Кук

– Все, кончилась твоя власть надо мной, поняла? Валяй, иди к инквизиторам. Под пытками ты выложишь им всю правду, партнер!

Лиза поежилась. Шед заговорил снова лишь тогда, когда они подъехали к черному замку:

– И кончай свои дурацкие игры, ясно тебе?

Он подумал было продать ее вместе с Гилбертом, но решил, что у него не хватит для этого ни ненависти, ни злости, ни даже просто подлости.

Он остановил мулов.

– Оставайся здесь. Не вылезай из фургона, что бы ни случилось. Поняла?

– Да. – Голос у Лизы был глухой и еле слышный.

«Напугалась до смерти», – подумал Шед.

Он постучал в черные ворота. Они распахнулись внутрь. Шед залез обратно на сиденье, въехал под арку, спрыгнул, швырнул Гилберта на каменную плиту. Длинная тварь вышла из тени, осмотрела труп, потом взглянула на Лизу.

– Нет, ее не трожь, – сказал Шед – Она мой новый партнер.

Тварь кивнула.

– Тридцать.

– По рукам.

– Нам нужно много тел, Каштан Шед. Очень много. Наша работа подходит к концу. Мы хотим завершить ее поскорее.

Шед поежился от тона, каким это было сказано.

– Скоро привезу еще.

– Хорошо. Очень хорошо. Мы тебя щедро вознаградим.

Шед снова поежился, огляделся вокруг.

– Ищете женщину? – спросила нечисть. – Она еще не слилась воедино с порталом.

Тварь щелкнула длинными желтыми пальцами. Во тьме зашаркали шаги. Черные тени выступили вперед, поддерживая под руки нагую Сью. Шед громко сглотнул. Выглядела она ужасно. Исхудала, кожа стала бесцветной – там, где не была разукрашена синяками и ссадинами. Одно из чудищ приподняло женщине подбородок, заставив посмотреть на Шеда. Глаза у Сью были пустые и бездумные.

– Ходячий труп! – прошептал Шед.

– Ну как, месть достаточно сладка? – спросила тварь.

– Уберите ее отсюда! Я не хочу ее видеть.

Длинная тварь щелкнула пальцами. Ее товарки отступили в тень.

– Мои деньги! – рявкнул Шед.

Выродок, хихикая, бросил монеты к ногам Гилберта. Шед подобрал их и сунул в карман.

– Привози нам побольше живых, Каштан Шед. Мы им находим разнообразное применение.

Во тьме эхом прокатился крик. Шеду показалось, что он услышал свое имя.

– Она узнала тебя, дружок.

Из горла у Шеда вырвался стон. Он мигом запрыгнул на сиденье, рявкнул на мулов.

Длинная нечисть уставилась на Лизу с откровенной жадностью. Лиза поняла, что значит этот взгляд.

– Уедем отсюда, господин Шед! Пожалуйста!

– Н-но, залетные!

Фургон скрипел, стонал и, казалось, целую вечность тащился к воротам. Откуда-то из замка продолжали доноситься крики.

Когда они выехали наконец, Лиза посмотрела на Шеда с каким-то странным выражением. Шед уловил в нем облегчение, страх и даже долю презрения. Облегчение преобладало. Лиза поняла, насколько она уязвима. Шед загадочно улыбнулся, кивнул и ничего не сказал. «Как Ворон», – вдруг вспомнил он.

И усмехнулся. Как Ворон.

Пускай она поразмыслит. Пускай поволнуется.

Мулы неожиданно остановились.

– Что такое?

Из темноты материализовались людские фигуры. В руках они держали обнаженные мечи. Настоящие мечи, боевые.

– Чтоб я сдох! – воскликнул чей-то голос. – Это ж хозяин таверны!

Масло вкатился в дом из ночной темноты.

– Эй, Костоправ! У нас клиент!

Я сложил свои карты, но не бросил их в кучу.

– Ты уверен? – Я чертовски устал от ложных тревог.

Масло робко улыбнулся:

– Ага. Уверен.

Что-то тут было не так.

– Где он? Выкладывай все до конца!

– Они въезжают в ворота.

– Они?

– Мужчина и женщина. Мы даже не думали их подозревать, пока они не проехали мимо последнего дома и не направились к замку. А потом уже было поздно их задерживать.

Я хлопнул ладонью по столу. Опять проворонили! Утром мне выдадут по первое число. Шепот по горло сыта моими оправданиями. Не исключено, что она просто отправит меня в Катакомбы. Навсегда. Взятые не отличаются терпеливостью.

– Пошли, – сказал я как можно спокойнее, прожигая взглядом в Масле дырку. Он старательно держался от меня подальше. Он знал, что я недоволен. Знал, чем я рискую при встрече со Взятыми. И не хотел давать мне повода придушить его на месте. – Если опять напортачите – всем глотки перережу.

Мы схватили мечи и рванули в ночь.

Нашли место для засады – колючий кустарник двумя сотнями ярдов ниже крепостных ворот. Я только успел разместить людей, как в замке раздались истошные вопли.

– Жуть какая! – сказал один из ребят.

– Не высовывайся! – рявкнул я. По спине у меня побежали мурашки. Вопли и правда были жуткие.

Казалось, им не будет конца. Потом я услышал приглушенное звяканье упряжи и скрип несмазанных колес. А потом – человеческие голоса, переговаривающиеся шепотом.

Мы выскочили из кустов. Кто-то из ребят откинул крышку лампы.

– Чтоб я сдох! – вырвалось у меня. – Это ж хозяин таверны!

Мужчина обмяк. Женщина уставилась на нас круглыми глазами. Потом спрыгнула с сиденья и побежала.

– За ней, Масло! Если упустишь – не забудь помолиться. Дергач, тащи этого паршивца сюда. А ты, Косоглазый, отгонишь фургон за дом. Все остальные – за мной, пойдем напрямки.

Поскольку кабатчик не сопротивлялся, я отрядил еще двоих в помощь Маслу. Он гнался за женщиной через кусты. А та бежала к невысокому обрыву, загоняя себя в тупик.

Мы ввели Шеда в заброшенный дом. Оказавшись в освещенном помещении, он совсем сник, точно из него выпустили воздух. Он не говорил ни слова. Обычно пленники как-то сопротивляются задержанию, хотя бы тем, что уверяют, будто задерживать их нет никакой причины. Но Шед был похож на человека, который уже приготовился к худшему.

– Садись. – Я показал ему на стул возле стола, где мы играли в карты. Сам развернул другой стул, оседлал его, положил руки на спинку и уперся в них подбородком. – Мы взяли тебя с поличным, Шед.

Он уставился потухшим взглядом на столешницу – человек, потерявший надежду.

– Что скажешь?

– А что я могу сказать?

– По-моему, очень даже многое. Мы взяли тебя за задницу, это верно, но ты пока не помер. И, быть может, останешься жив, если сумеешь со мной поладить.