Изнанка - Ян Войк

– Ну да, – Иван недоумённо обернулся.

– Так этот твой Кукловод… он – механик, – Андрею понадобилась секунда, чтобы вспомнить местное название.

– Хуже того, он – колдун.

– Колдун… – Милавину удалось справиться с собой, и слово прозвучало скорее скептически насмешливо, чем удивлённо.

В этот момент домофон щёлкнул и радостный мужской голос из динамика спросил:

– Кто там?

– Свои, – не слишком дружелюбно откликнулся Иван.

– Здарова, Поводырь. Ты по делу или в гости?

– По делу.

– Во-от, вечно у тебя так… Но я всё равно рад тебя видеть. Проходите и поднимайтесь сразу наверх. Я у себя.

Домофон издал протяжный писк, и, потянув за хромированную ручку, Иван распахнул одну из дверей.

– Заходи.

Они вошли в просторный офисный холл. Крапчатая серо-белая каменная плитка на полу, стены нейтрального светло-бежевого оттенка, стерильно белый потолок. С потолка свисали люстры, стилизованные под уличные фонари, они заполняли холл искусственным электрическим светом. По обе стороны от входа – чёрные кожаные диваны и журнальные столики. А напротив – стойка ресепшн из того же тёмно-коричневого дерева, в тон к дверям.

Андрей, наверное, уже не удивился бы, если б за стойкой оказалась бойкая девушка-блондинка в белой блузке или сонный охранник в униформе, но там был ещё один зомби-мамелюк. От того, который открывал им калитку, он не отличался ни одеждой, ни вооружением, разве что лицо его выглядело более… свежим. Милавин так и не смог подобрать другого слова. Однако у этого мертвеца лицо действительно смотрелось немного лучше, чем у предыдущего, застывшая восковая маска и стеклянные глаза, но никаких синих веточек вен на щеках и фиолетовых век.

Иван не стал задерживаться. Широким шагом он пересёк холл, оставив стойку ресепшн по левую руку, и открыл ещё одну дверь. Махнул рукой Андрею, пропуская вперёд.

Они вышли на открытую галерею, которая охватывала по периметру небольшой внутренний дворик.

– Ничего себе, – Милавин обвёл взглядом молочно белые колонны с портиками и арочные проёмы галереи.

Большую часть внутреннего двора занимал широкий лестничный пролёт, примыкающий к одной из стен. Он огибал вертикальный туннель лифтовой шахты и вёл на второй этаж. Каменные перила были украшены светильниками, также стилизованными под старомодные уличные фонари.

Не обошлось и без девушки-блондинки, она спускалась по лестнице им навстречу. Правда, положенных офисным дресс-кодом белой блузки и чёрной юбки по колено тут не было и в помине. Вместо этого на девушке были светло-голубые обвислые джинсы «афгани», красно-белые кроссовки и ярко-зелёная майка топик на тоненьких бретельках. Майка едва-едва прикрывала высокую грудь и оставляла совершенно голым живот, демонстрируя всем окружающим серёжку-гвоздик в проколотом пупке. Медово-золотистые волосы были острижены коротко, только косая чёлка свисала едва ли не до подбородка, закрывая девушке левый глаз. Несколько прядей чёлки были выкрашены в розовый цвет. Девушка, громко причмокивая и почти не закрывая рта, жевала жвачку. На вид этой пигалице Андрей бы дал лет пятнадцать-шестнадцать.

– Здрасьте! – правый глаз смотрел на гостей одновременно и равнодушно, и вызывающе, и игриво, а левый по-прежнему прятался под чёлкой.

– Здрасьте! – обескураженно повторил Андрей, Поводырь ограничился кивком головы.

– Дядя Лёша сказал вас встретить и проводить.

– Дядя Лёша? – это обращение, похоже, покоробило даже невозмутимого Ивана.

– Ага. Он сам сказал его так называть, – с вызовом бросила девица, а потом усмехнулась и добавила: Это его заводит.

Повисла пауза, если до этого у Андрея ещё были какие-то сомнения относительно роли этой малолетки, то теперь всё стало предельно ясно. Чтобы избавиться от неловкой тишины он задал следующий вопрос, первое, что пришло в голову.

– А зовут-то тебя как?

– Ника, – она стрельнула в его сторону взглядом.

– Ника… это в смысле Вероника?

– Ну, так-то, да, но Ника лучше.

– Ладно, Ника, – Иван спустился по ступенькам и вышел на дворик, замощённый всё той же каменной плиткой, – Где там твой дядя?

– Чё, пошли?

– Пошли, – Андрей тоже покинул галерею.

Девушка развернулась и направилась через двор, вульгарно покачивая бёдрами. Чёрная полоска стрингов ярко выделялась на загорелом теле и призывно маячила над сползшими едва ли не до середины ягодиц джинсами.

Подойдя к дверям лифта, Ника нажала на кнопку вызова. Милавин запрокинул голову. Жёлтые стены здания с белыми декоративными карнизами и колоннадами обступали дворик со всех сторон и тянулись ввысь на четыре этажа, а наверху распростёрлась ажурная паутина стеклянной крыши.

Двери лифта открылись под приятный мелодичный перезвон.

– Залезайте, – девушка махнула чёлкой.

Иван, а следом за ним и Андрей вошли в лифт, сразу стало тесно из-за объёмистых рюкзаков, впрочем, для Ники место нашлось. Нажав кнопку, она отправила лифт на четвёртый этаж. Кабина плавно тронулась с места, скользя по направляющим.

Три стенки лифта, выходящие на внутренний дворик, были стеклянными. И теперь Андрей мог с высоты оценить архитектуру этого строения. «Интересно, – подумал он – это новодел или перестроенный изнутри старинный дом».

– Что это за здание? – спросил он.

– Да я в душе не е…у! Банк какой-то, – пренебрежительно фыркнула Ника, но тут же спохватилась и затараторила, нервно бегая взглядом по лицам мужчин. – Ой! Вы только дяде Лёше не говорите, что я ругалась. Ладно? Он этого очень не любит.

Лифт остановился, двери открылись, снова прозвучали колокольчики. Девушка вышла, развернулась и теперь стояла прямо перед дверями.

– Не скажете? Нет? – от безразличия не осталось и следа, перед ними был не на шутку перепуганный ребёнок.

– Не скажем, – Иван даже не взглянул на девушку, проходя мимо.

– Только постарайся больше не ругаться, тебе это не идёт, – Андрей вышел последним.

Ника поспешно кивнула, тряхнув медово-розовой чёлкой.

* * *

Они снова прошли по галереи. Те же арки и колонны, только здесь к ним добавились белые фигурные перила. По левой стороне на фоне бежевых стен резко выделялось несколько массивных дверей, выполненных из тёмно-коричневого лакированного дерева. Иван знал куда идти. Не дожидаясь девушки, он направился к ближайшей двери. Андрей и Ника последовали за ним.

Кричаще роскошный интерьер обрушился на них прямо с порога. Прихожая была обставлена мебелью из красного дерева, тяжеловесной, пузатой, покрытой вензелями резьбы, с начищенными до блеска бронзовыми ручками. Огромный шкаф-гардероб выше человеческого роста, комод с множеством выдвижных ящиков, на стене – зеркало от пола почти до потолка, в толстой золочёной раме, а вместо скамейки или табуретов для переобувания, стояли три кресла, обитые коричнево-красной тканью. Судя по блеску и яркости красок, это вполне мог быть натуральный шёлк.