Зимняя роза - Дженнифер Доннелли

– Ты ее любишь?

Фредди провел рукой по нагой груди Джеммы Дин, по ляжке и нежной коже бедра.

– Нет, Джем, не люблю, – ответил он. – Я люблю тебя. Знаю, ты мне не веришь, но это так.

– Я тебе верю, Фредди. Во всяком случае, ты любишь меня настолько, насколько такой, как ты, вообще способен любить. Другими словами, не особо.

– Джем…

– Если ты ее не любишь, зачем собираешься на ней жениться?

– Потому что она богата. Очень богата. А я, к сожалению, нет. – (Джемма фыркнула.) – Я говорю правду. Мой чертов братец управляет всеми семейными деньгами. Точнее, тем, что от них осталось. Он выдает мне суммы на содержание. Жалкие гроши. А чтобы попасть туда, куда я хочу, мне нужны настоящие деньги.

– И куда же ты хочешь попасть, Фредди?

– На Даунинг-стрит.

Фредди повернулся и приподнялся. Он лежал на широкой кровати Джеммы, завернутый в скомканные простыни. Они только что занимались любовью. Как сказала Джемма, в последний раз.

– Подожди, пока я не женюсь. Обещаю, тогда нам станет легче. Я разбогатею настолько, что деньги будут торчать у меня из ушей. Тогда я смогу сделать все, что ты хочешь. Буду платить за твое жилье. Куплю тебе экипаж и лошадей. Исполню любой каприз.

– И зачем это мне тебя дожидаться? – язвительно спросила Джемма. – К тому времени я сама выйду замуж. Мой новый мужчина богат. Он покупает мне все, что ни попрошу. Платья. Меха. И уже платит за это жилье.

Фредди почувствовал себя в жарких тисках ревности. Он был готов убить нынешнего благодетеля Джеммы.

– Кто он?

– Не твое дело, – ответила Джемма, слезая с кровати.

– Как его зовут? – спросил Фредди, хватая ее за руку.

– Отцепись! – огрызнулась она. – Я сказала достаточно. Мне вообще не стоило тебя пускать. Надо было выгнать тебя коленкой под зад. Я бы и выгнала, если бы не твоя обаятельная морда.

– Но я и в самом деле обаятелен, – улыбнулся Фредди. – И вдобавок хороший любовник.

– Не льсти себе.

– Ни капельки, – прошептал он, затаскивая Джемму обратно и утыкаясь в ее ухо.

– Прекрати, Фредди. Тебе пора уходить. Я не шучу.

– И совсем не пора, – возразил он.

Он приподнялся и уселся на Джемму, одновременно крепко прижав ее руки к кровати.

– Слезь с меня!

Он поцеловал ее. Губы Джеммы были сладкими от шоколада и хранили вкус шампанского.

– Скажи, что ты меня не хочешь, – подзадорил он Джемму. – Говори, не стесняйся.

– Я тебя не хочу.

Он ловко просунул руку ей между ног, проник пальцами в лоно и заставил вскрикнуть.

– Врунья! – усмехнулся Фредди. – Там все мокренько.

Он подвигал пальцами, сначала осторожно, потом настойчивее. Он поцеловал Джемму за ухом и заставил вздрогнуть, когда наклонил голову к ее грудям. Теперь она его не остановит. Джемма была создана для любви. Такого красивого тела, как у нее, он больше не видел. Розоватое, сплошь состоящее из шелковистых округлостей. Рядом с ней он терял голову от желания. Их слияния были взрывными, агрессивными, шумными. Такое ему не дарила ни одна женщина. Фредди не представлял, как можно потерять ее и вместе с ней все богатство наслаждений.

– Скажи мне, Джем… – прошептал он, входя в нее. – Скажи, что хочешь меня.

– Пошел ты, Фредди!

– А я уже там, – засмеялся он.

Его толчки, поначалу медленные, становились все быстрее, пока он не почувствовал, что Джемма движется вместе с ним, и не услышал ее стонов и ругательств. Тогда он вдруг замер. Ее глаза, полузакрытые, подернутые пеленой наслаждения, сразу распахнулись.

– Скажи мне, – потребовал Фредди, и в его голосе появились угрожающие нотки.

Джемма не отвечала. Тогда он кусил ее в плечо.

– Ой! Засранец! – крикнула Джемма.

Дернувшись всем телом, она высвободила руку и шлепнула его. Фредди слегка сдавил ей горло и снова поцеловал, но Джемма до крови укусила его губу.

– Сука, – прошептал он, сильнее сдавив ей горло.

Из уголков ее глаз брызнули слезы. Он слизал их, насладившись их соленой горечью, затем возобновил толчки, двигаясь медленно и глубоко.

– Скажи мне…

По телу Джеммы прошла судорога. Потом еще одна. Фредди их почувствовал.

– Да, – наконец выдохнула она. – Я хочу тебя. Я очень тебя хочу, Фредди… сейчас. Боже… сейчас…

Потом она обмякла в его руках. Фредди гладил ей волосы, водя пальцами по длинным каштановым прядям. Он насытился и испытывал приятное утомление.

Сегодня он приехал к ней домой, умоляя принять его обратно. Почти месяц назад они серьезно повздорили. Джемма узнала про Индию и про помолвку. Это привело ее в бешенство, и она заявила, что больше не желает его видеть.

Он принес цветы, шоколадные конфеты, бутылку шампанского и подарочек.

– Джем, я скучал по тебе, – сказал Фредди, когда дверь квартиры приоткрылась. – Неужели ты по мне не скучала? Совсем?

– Ни капельки, – ответила она, пытаясь захлопнуть дверь. – Будь добр, проваливай отсюда.

Но Фредди и не подумал уходить. Он вручил Джемме букет роз. Желтых, символизирующих прощение. Потом пустил в ход свое красноречие. Фредди попросил разрешения войти на минутку, чтобы просто выпить шампанского в память о старых добрых временах. Он налил Джемме полный бокал, затем второй. Они сидели на диванчике. Фредди пододвинулся ближе и ловко надел ей на мизинец золотое колечко в виде свернувшейся змеи с изумрудным глазом.

– Змея, – усмехнулась Джемма. – Очень подходяще.

После этого Фредди не составило труда уложить ее в постель. Побрякушки всегда делали ее покладистее. Он радовался, что Джемма его не выставила. Он хотел ее вернуть. Так и случится, причем скоро. Он найдет ей квартиру получше этой и наполнит разными красивыми вещицами: мебелью, цветами, картинами. Купит ей «Виктролу»[13]. Потом станет покупать драгоценности, яркие, броские, а она будет дарить ему в постели безумные наслаждения. Нужно лишь дождаться свадьбы.

Он подумал об Индии, своей будущей жене. Они давно не виделись, но через неделю встретятся в Лонгмарше. И там он непременно заставит ее назначить дату свадьбы. Для этого есть разные способы.

Джемма шевельнулась в его объятиях, пододвинулась ближе. Фредди поцеловал ее в макушку. Здесь, на ее измятой кровати, он был счастлив, наслаждаясь ею и шампанским, которое они пили в сумерках.

С Индией у него такого не будет. Он никогда не раскроется перед ней. Фредди это знал. Свое сердце он мог открыть только Джемме, поскольку ее собственное было еще чернее.