Свободен! - Пол Винсент

– Если не считать того случая, когда ты ударила меня, а потом бросила.

Она как будто взорвалась:

– Это было ничто. Маленькое происшествие в нашей совместной жизни. Какая-то ерунда. Я старалась день за днем, час за часом… И не могу поверить, что получаю от тебя такое. Ради тебя я бросила все в Англии. Поменяла жизнь. Ради шанса, что мы можем быть счастливы. Ты ничем не рисковал. Ты все равно переезжал сюда. А я все поставила на карту. И сделала все возможное. Даже постаралась украсить эту крысиную нору. А ты считаешь меня дьяволом. Ты всегда во мне сомневался!

В дверь постучали.

Кто их знает, наверное, соседи из Франции.

Я открыл дверь. На пороге стоял детектив – любитель трогать мебель.

– Я вам не помешал? – спросил он.

– Нет! – рявкнули мы хором.

– Мне нужно отвезти вас в участок, чтобы вы сдали анализ крови, – обратился он ко мне.

– Что?

– Нам нужно все выяснить, чтобы исключить вас из числа подозреваемых в убийстве Олаи Мухики.

– Ладно, – сдался я. Я дошел до той стадии, когда желал вверить себя судьбе. У меня промелькнула смутная мысль, что нужно позвать с собой адвоката или хотя бы поверенного. В конце концов, обвинение в убийстве – дело нешуточное.

– На теле жертвы мы обнаружили кровь, которая ей не принадлежит, – ответил детектив на недоуменный взгляд Габриэль. – Еще есть кровь на разорванной одежде, найденной рядом. На рубашке.

Габи выглядела заинтригованной; она как будто собиралась задать вопрос, но потом, похоже, предпочла промолчать.

Полицейский продолжил:

– Если вы случайно окажетесь на берегу моря, то наверняка найдете кусок ткани. Или выброшенный на берег ботинок, или еще какую-нибудь вещь: так что, вероятно, рубашка ничего не значит. Кровь на теле гораздо интереснее.

Габриэль посмотрела на меня и сказала:

– Понятно, что ты никого не убивал. Поезжай в участок, сдай кровь, и тебя исключат из числа подозреваемых.

В полицейском участке инспектор собирался сразу же оставить меня в комнате одного.

– Через минуту придет врач, – заверил он.

– В последний раз, когда меня здесь оставили одного, дверь оказалась запертой, – заметил я.

– Хотите, могу ее не закрывать. – Он был абсолютно серьезен.

– Нет. Вообще-то я хотел с вами переговорить. Он поджал губы:

– У меня мало времени.

– Это важно, – настаивал я. – Возможно, я смогу вам помочь. Думаю, я знаю, кто похитил нашу дочь.

– Я не веду это дело, – напомнил он.

– Но тот же человек убил и Олаю.

– Откуда вы это знаете?

– Я хочу, чтобы вы мне обещали: если он попадет в поле вашего зрения, вы не только снимете его отпечатки, но и сделаете анализ крови.

– Конечно, – пообещал он. – Мне нужно раскрыть убийство. Я готов рассмотреть любую разумную версию.

У меня возникло ощущение, что он не считает меня виновным. Конечно, была вероятность, что он всегда выказывал мнимое безразличие, даже когда собирался посадить кого-то под замок и выбросить ключи, но я в этом сомневался.

– Почему, по-вашему, я мог это сделать? – поинтересовался я.

– Потому что вы там были, – ответил он.

– Да, но почему? Зачем мне было это делать?

Он глубоко вздохнул:

– Некоторые считают, что вы работаете на ЭТА.

Опять старая песня.

– Не вижу логики, – сказал я.

– Если Олая была права, то ЭТА попытается взорвать суперпровод, а только вы с ней отвечали за безопасность объекта. Раз ее нет, то все в ваших руках. Вы ее босс. Если в тот день вы назначили ей встречу у конструкций Чиллиды, то ей пришлось согласиться.

– Но это она мне позвонила, – возразил я.

– Вы говорили, что не считаете, что это была она, сеньор Гонгола.

– Да, но вы мне объяснили, что звонили с ее телефона. Она была перепугана и читала то, что ей написали. Я допускаю, что это была она, хотя я ее и не узнал. – Разговор развивался не так, как я надеялся. Я спросил его прямо: – Вы считаете, это сделал я?

Он казался невозмутимым.

– Скажем так: я рассматриваю и другие версии, – сказал он.

Я решил действовать осторожнее.

– Слушайте, – я понизил голос. – Мы тоже жертвы. Я должен знать, что если меня загонят в угол и как-то подставят, то вы по крайней мере не примете все на веру и проверите виновность Алекса Лоренса.

– Даю вам слово, – заверил он. – Если ваш мистер Лоренс появится, я его тщательно проверю. Но вы понимаете, что я не имею права действовать по собственному усмотрению и брать кровь на анализ только потому, что вы так хотите. У вас есть улики против него? Доказательства, связывающие его с преступлением?

– Ничего конкретного, – признался я.

– Я дал вам мой номер телефона, верно? – уточнил он.

– Дайте снова, – попросил я. – Я бываю рассеянным.

– Ясно, – сказал он. – Почему вы считаете, что этот человек убил Олаю?

– Потому что он хочет, чтобы Габриэль выглядела психопаткой, способной из ревности убить женщину, которая дружила со мной.

– А она способна на такое? – поинтересовался полицейский.

– Нет.

– Как думаете, может, взять кровь на анализ и у вашей жены?

На мой взгляд, это была неудачная шутка.

– В любом случае, я возьму у нее отпечатки пальцев, чтобы исключить их из собранных в вашем доме, – сообщил он.

– Делайте, что считаете нужным, – сказал я.

После посещения полицейского участка я был настроен оптимистично. Отнюдь не все козыри у моих врагов. У меня крепла уверенность в том, что по крайней мере один офицер полиции не настроен ко мне враждебно.

Я давно не был на работе, поэтому отправился туда и провел четыре или пять часов, разбирая бумаги. Я позвонил Габриэль и предупредил, что задержусь.

Когда я наконец вернулся домой, Эми уже спала наверху, а Габриэль немного выпила. Она была в отличном настроении.

– Давай хорошенько надеремся, – предложила она. – Я хочу напиться в стельку.

– Блестящая идея. – одобрил я.

Мы взялись за дело всерьез. Каждый выпил по бутылке вина, а потом достаточно водки, чтобы утопить всю Украину. В результате мы оказались на полу, возможно, потому, что не могли встать на ноги и добраться до дивана. Мы громко и фальшиво исполняли разные старые песни. Слов мы в основном не помнили.