Студентка в подарок - Анна Батлук

Занималась я теперь с гораздо большим усердием: заявку на соревнования мы подали, и мне просто жизненно необходимо было научиться владеть своей силой. Не могу сказать, что все оставалось плохо: уже получилось осознать свой потенциал и даже связать небольшой щит. Он, правда, не выдерживал и крохотного удара, но я надеялась, что со временем все наладится.

– Неплохо, – хмыкнул Радагат, когда мне удалось направить на него удар воздуха и сразу после этого создать дрожащий щит. – Если так пойдет и дальше, то в следующем месяце вы сможете присоединиться к занятиям с остальными студентами. Но в бытовых целях я все-таки не советовал бы вам использовать магию – рядом не будет никого, кто сможет вас укротить в случае чего.

Я с сомнением взглянула на проректора:

– И что, мсье Симан согласился проводить со мной занятия? – Мне было трудно это осознать. – Если честно, я бы не отважилась оставаться один на один с девицей, которой чуть не раздавила череп. Вдруг она очень мстительная?

– Или с девицей, которая пыталась разнести аудиторию, – подсказал Радагат. Одним движением руки он собрал разлетевшиеся после моего удара книги и водрузил их на место. – Но да, мсье Симан согласился проводить занятия со всеми студентами, включая и вас. Поверьте, бывали случаи гораздо опаснее нападения на преподавателя. Хотя учитывая тот факт, что силу вы обрели внезапно…

Я сердито поджала губы, демонстрируя, что обсуждать это не намерена. Проректор едва заметно усмехнулся и, вернувшись за свой стол, сел в кресло:

– Студентка Тиррос, надеюсь, вы помните, что наказаны?

Я судорожно принялась вспоминать все прегрешения. Выходило, что, кроме нескольких опозданий на этой неделе, предъявить мне было нечего.

– Помню, мантия на мне, вы же видите, – я растянула в стороны осточертевшее одеяние.

– Да, но у вас еще индивидуальное наказание.

– А, ну да, – я поскучнела. – Вы же мне его так и не озвучили.

– И вы посчитали, что я забуду, – в тон мне продолжил Радагат. – Но нет, память у меня хорошая, и забыть хотелось бы многое, но не получается.

Я поежилась: очень хотелось уточнить, что проректор имеет в виду, но как-то чувствовалось, что ответ мне не понравится. Так зачем же портить себе настроение? Поэтому я молчала, ожидая приговора.

– Сегодня в десять часов вечера… хм, – как видно, проректор вспомнил, что именно в этот час я остаюсь в неглиже. – В десять часов и десять минут буду ждать вас в кабинете.

Внезапно словосочетание «индивидуальное наказание» приобрело для меня несколько иные черты. Я с подозрением взглянула на проректора и, заикаясь, сказала:

– Мсье Виррас, это же не то, о чем я думаю? Я не согласна, сразу говорю!

Радагат одарил меня таким взглядом, что я тут же прикусила язык и опустила глаза.

– Не знаю, о чем вы думаете, студентка Тиррос. Но явно не о том, о чем должны. Одежду наденьте, – Радагат сказал «наденьте» таким язвительным тоном, что я густо покраснела. Выдержав паузу, проректор продолжил: – Одежду наденьте максимально удобную, и главное – она никак не должна быть связана с нашим учебным заведением. Это понятно?

– Понятно, – растерянно протянула я. – А какая одежда, кроме мантии, может быть связана с нашим учебным заведением? Халат, у которого рукава сзади завязаны?

Проректор неотрывно посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я посчитала нужным извиниться и заверила, что в назначенное время буду в кабинете проректора как штык.

– И напоследок, – голос Радагата застал меня уже на выходе, и я остановилась, держась за ручку двери. – Друзьям тоже не нужно говорить, куда вы уходите.

Вот это номер. Интересно, и как я объясню Лиссе, зачем мне нужно покинуть спальню на ночь глядя?

Я обернулась, вопросительно приподнимая бровь и всем своим видом этот самый вопрос демонстрируя, но проректор сидел, перелистывая какие-то бумаги на столе, и на меня внимания не обращал. Но я терпелива: так и стояла, уставившись на преподавателя, и выражение лица не меняла. Через несколько минут Радагат поднял голову и, потерев переносицу, устало спросил:

– Что-то еще, Тиррос?

– А что я Лиссе скажу?

– Я не знаю, что в таких случаях обычно говорят девушки подругам.

– Вот и я не знаю.

– Пусть у вас будет свидание с парнем… со студентом.

Я с подозрением взглянула на проректора:

– А почему вам в голову именно такой вариант пришел?

– Тиррос! – поток воздуха взметнулся вверх и, став почти осязаемым, вытолкнул меня за дверь, при этом ощутимо шлепнув по тому самому месту, на которое я вечно ищу себе приключения.

– Тиран, – потирая ушибленную ягодицу, поведала я секретарю и отправилась искать Лиссу. Легенду для подруги следовало хорошо продумать.

Как и думала, убедить Лиссу, что я действительно иду на свидание, было делом нелегким. Ее интересовало все: кто он (если бы я сказала кто, Лисса разорвала бы меня от избытка чувств), где мы встречаемся (да в месте, в котором мы обе в нижнем белье щеголяли) и что я надену (вариантов очень и очень немного).

Вопрос об одежде был самым наболевшим. Я открыла шкаф, с грустью осмотрела, что у нас с Лиссой осталось после нашествия Таматина, и с еще большей грустью шкаф закрыла. Не то чтобы я не знала наш гардероб, не такой уж он остался и большой, или верила, что волшебным образом появилась новая одежда, но как-то было очень обидно идти вечером к проректору в спортивном костюме. Конечно, меня не на свидание пригласили, но все же… Радагат Виррас прямо бесил своей идеальностью, а особенно тем, что я сейчас не могла ему соответствовать.

– Итак, кто же он? – словно читая мои мысли, подала голос Лисса. Она полулежала на кровати, делая вид, что читает очередной учебник.

Я демонстративно закатила глаза:

– Я думала, ты уже успокоилась.

– Как я могу успокоиться? Ты шкаф с таким лицом закрыла, что сразу понятно – намечается кто-то, не меньше чем принц, а тебе надеть нечего!

Я молча пожала плечами, а Лисса продолжила:

– Я думаю, что мы должны потребовать с Таматина компенсацию – это же просто невыносимо, честно. Но уверена, если бы я сказала Эдиту, что ему долго еще придется смотреть на меня в мантии из-за того, что весь мой гардероб пострадал от опытов сумасшедшего, он бы понял.

– Ну да, – не сдержалась я. – Только вот Эдит сам пострадал от Таматина, так что отлично понимает, на что эта зараза… ой, гений способен.

– Так расскажи своему принцу про опыты Кряхса, – я скривилась, понимая, чем грозит мне подобная откровенность с проректором. Таматина хоть и пустили в лабораторию, чудесные опыты он там страшится повторять и по-прежнему прячет склянки в спальне. Благо не в нашей. – А еще лучше – познакомь своего принца с Таматином. Он сразу все поймет и во все поверит.