Письма, телеграммы, надписи 1889-1906 - Максим Горький

денег пропадет у меня в долгах благодаря этой ссылке, или высылке, или посылке! Ибо — чувствую! — что никто мне, лицу преступному, долгов платить не будет.

Получили Вы карточку жены, мою и множество разных писем? Сообщите сие. И примите уверени[е] в глубочайшем почтении Вашего беспокойного

А. Пешк[ова]

Жена-то Вам кланяется!

159

Ф. И. ШАЛЯПИНУ

14 или 15 [27 или 28] сентября 1901, Н.-Новгород.

Дорогой мой, мой славный Федор!

Спасибо за телеграммы! Пожми крепко руку барона.

Прости, я должен обратиться к тебе с просьбой. Писательница Вербицкая просит меня уговорить тебя, Шаляпина, дать концерт в пользу московских учащихся женщин. Есть общество помощи учащимся женщинам в Москве, оно содержит два общежития д. я курсисток, три столовых, и требуется ему на это до 6000 р. в год, а средств, кроме членских взносов — нет. Да еще это общество выдает пособия по 5 р. в месяц двумстам курсисткам, причем прошений о пособиях ежегодно поступает до 500.

Голубчик, если ты можешь — помоги им!

Кстати: вчера я получил бумагу из департамента полиции. Жить в Нижнем мне запрещают, и я вскоре должен выехать в какой-нибудь уездный город Нижегородской] губернии). Вот-те и в Москву поехал!

Хочу всячески хлопотать о том, чтоб меня пустили в Крым. Зимой в уездном городе издохнешь от холода и всяких неудобств. А для детей это тоже неудобно.

Вот похлопочи-ка, чтобы мне разрешили в Крым-то ехать!

Я хочу попросить письмом князя Святополка-Мирского об этом. Насчет возможности дать концерт будь добр извести в Москве Вербицкую. Ее адрес: Гранатный переулок, д. Риттих, г-же А. Вербицкой.

Общество предлагает тебе за концерт 500 р. Ну, голубчик мой, до свидания! Когда-то увидимся?

Крепко жму руку.

А. Пешков

Все наши кланяются тебе, желают доброго здоровья и всего хорошего!

160

А. П. ЧЕХОВУ

Не ранее 15 [28] сентября 1901, Н.-Новгород.

Дорогой Антон Павлович!

Департамент полиции предписал мне немедленно выехать из Нижнего в один из уездных городов губернии по моему выбору. Срока, на который высылают меня, — не назначено, а потому — и еще по некоторым соображениям — я могу, кажется безошибочно, быть уверенным, что весной меня отправят года на два в Вятку или Архангельск. Сие обстоятельство жить мне не мешает, ничуть меня не беспокоит, и вообще — чорт с ними!

Но пока, до весны, я предпочел бы пожить в Крыму, а не в Сергаче или в Лукоянове, и с этой целью подал просьбу — разрешить мне поездку в Крым. Так что — может быть, скоро увидимся.

Драму пишу во всю мочь и чувствую, что она не выходит у меня. Дал слово Немировичу прислать ему в конце сентября и хочу слово сдержать.

Пока — до свидания! Ольге Леонардовне — поклон! Если видите Льва Николаевича — передайте ему мое сердечное пожелание здоровья!

Ваш А. Пешков

Пишите, пожалуйста, на жену, а то мои письма все еще просматриваются жандармами и задерживаются. Останусь здесь, наверное, до октября, чтобы успеть распродать вещи и собраться в путь.

А. П.

161

К. П. ПЯТНИЦКОМУ

20 или 21 сентября [3 или 4 октября] 1901, Н.-Новгород.

№ 1

Мой попечитель!

Насчет дома — со мной уже прошло. Это был маленький припадок чувства собственности, а теперь я не хотел бы даже, чтоб мне подарили дом.

Отвечаю на два Ваших письма, одновременно полученные женой. Вам я пишу теперь — почти каждый день — Вы получаете письма? Думаю, что — да. Но, чтобы знать, куда они деваются, с настоящего письма буду нумеровать мою переписку. Если Вы получите все №№ до, скажем, пятого, а потом получите 7-й № — я буду знать, кто получил 6-й.

Нужно держать корреспонденцию в порядке… Многоточие.

О деньгах. Ох, я знаю, что трачу очень много денег! Но было бы хуже, если б я, имея их, не тратил. Ведь так? Ну, конечно. А время стоит — очень нуждающееся в деньгах. Вот у нас «статистический бунт». Один статистик, Дивильковский, замечательно хороший и даровитый человек, остается без заработка, с беременной женой в Ардатове, откуда ему нужно ехать в Питер, 350 р. Он, Див[ильковский], придет к Вам просить переводов — переводит какие-то науки у Ермолаевой — Вы, пожалуйста, обратите на него внимание. Разгром в гимназии. Исключено 2 без права поступления, 8 — с правом. Одному, сироте, нужно ехать в Томск, другому — в Бронницы, 80 р. Ученик технического училища, исключенный из оного за любовь к правде, едет в Гренобль учиться электротехнике, 100 р. Все сии события происходят в течение месяца. Право же, мы очень немного тратим на себя, как говорит Катеринка. Но все же р[ублей] 250, я думаю.

Пожалуйста, — очень прошу! — высылайте Израилевич аккуратно, а то она испугается.

Сегодня был у меня неувядаемый Гарин, завтра будет неувядаемый Анненский. Завтра же мне, наконец, официально объявят о выезде из Нижнего.

Дня через три, четыре кончу драму, выпишу сюда Немировича[-Данченко] и прочитаю ему. Как бы мне хотелось, чтоб при этом присутствовали Вы, мой славный, мой добрый друг. Но я не смею просить Вас о приезде сюда на денек, хотя знаю, что Вам необходимо бы оторваться от работы хоть на день. Вы, ей-богу, так много работаете, что, я боюсь, не замечаете, — не имеете времени заметить, — как интересна жизнь и какое это удовольствие жить на земле, хотя Вольтер и назвал ее сумасшедшим домом солнечной системы. И — знаете — быть может, именно потому интересно, что сумасшедший дом.

Знаете, — я раньше говорил — терпеть не могу здравомыслящих людей! Теперь я прибавляю — кроме Константина Пятницкого, которого и люблю и уважаю. И знаете, почему так говорю?

Плохо я верю в Ваше здравомыслие, ей-богу, плохо! Вы ловко притворяетесь, но Вы — тоже безумец. Это — факт.

Обнимаю Вас крепко.

А. Пешков

А может, Вы приедете на драму? Предупредите тогда телеграммой.

Урра! Петров сбежал из Самары, и я вижу его пред собой. И гусли с ним, и рожа его чудная с ним! Проклятый человек! Его за это мировой судья засадит на две недели. Но — молодец. Я о нем соскучился. Он — обо мне!

Кланяется Вам, хохочет, чудит!

А. П.

162

А. П. ЧЕХОВУ