Казнь без злого умысла - Александра Маринина

Они сидели среди вековых деревьев, растущих на участке вокруг дома, в удобных садовых креслицах, неподалеку симпатичный молодой мужчина кавказской внешности колдовал над мангалом, то и дело поднося к столу новые шампуры. Становилось все прохладнее, Насте принесли плед, в который она тут же закуталась. Мужчины – Коротков, Ворожец и два высоких чина из администрации Вербицка – вели оживленную беседу, которая Насте была совсем не интересна: инвестиции, финансирование, бюджет, налоги, соцпакеты для бюджетников…

– Почему вы не кушаете? – заботливо спросил Ворожец, заметив стоящую на столе перед Настей тарелку с недоеденными овощами. – Невкусно?

– Спасибо, я наелась.

– А хотите сыру на мангале? Это потрясающе вкусно!

Сыр на мангале… А что? Можно попробовать. Настя никогда такого не ела. По крайней мере, это точно будет не так пресно, как овощи.

Ворожец тут же достал телефон.

– Инна, скажи Наде, чтобы подошла к мангалу.

Появилась худая неулыбчивая повариха Надя, о чем-то поговорила с черноволосым усатым юношей, колдовавшим у мангала, ушла в дом, снова вернулась, неся большую тарелку с крупными кусками сыра. «Театр абсурда, – подумала про себя Настя. – Нашему Пете явно не хватает самых простых организаторских способностей. Сразу видно, что он никогда не руководил даже самым маленьким коллективом. Чего проще: пошли на кухню мальчика, который у мангала, он быстро сбегает и принесет сыр. Две минуты. Так нет: надо звонить помощнице, просить ее прислать повариху сюда, здесь сказать ей, что надо принести сыр, повариха уйдет, потом вернется… Масса лишних телодвижений и пустая трата времени».

Блюдо оказалось неожиданно вкусным. А вот разговор оставался по-прежнему скучным для нее.

Доев сыр, она тихонько встала и ушла в дом. Дверь в кабинет помощницы была приоткрыта, Настя вежливо постучалась и заглянула.

Инна сидела за компьютером и быстро печатала какой-то текст. Подняла голову и улыбнулась, увидев Настю.

– Да, Анастасия Павловна?

– Вы заняты? Не отрывать вас?

– Глупости! – решительно ответила Инна, отодвигая кресло и вставая. – Что-то случилось?

Настя покачала головой:

– Ровным счетом ничего. Просто я удрала с мужского застолья, они обсуждают такие вопросы, в которых я не разбираюсь. Хотела выпить кофе потихоньку, но не знаю, удобно ли идти на кухню и просить Надю.

Инна снова улыбнулась, и Настя подумала, что, несмотря на некрасивые черты лица, улыбка у нее совершенно очаровательная.

– А давайте я вам принесу, Анастасия Павловна. И себе заодно.

– Согласна, – кивнула Настя. – Но с условием, что вы не будете называть меня по имени-отчеству. Просто Настей – вполне достаточно.

Инна принесла кофе, и они уселись в гостиной в мягкие кресла.

– Вам удобно в доме Петра Сергеевича? – спросила Инна. – Ничего не нужно? Всего хватает? Если что – говорите сразу, все будет исправлено.

– Все в полном порядке, – искренне заверила ее Настя. – Комната удобная, еда превосходная, хозяин чрезвычайно приятный человек. Хотя и не без особенностей.

Инна бросила на нее заинтересованный взгляд.

– Что вы хотите сказать?

– Да ничего.

Настя отпила кофе, который, на ее вкус, был крепковат.

– Скажите, Инна, вам не трудно работать с Петром Сергеевичем?

– Трудно? – Казалось, помощница Ворожца искренне удивлена. – Почему мне должно быть трудно?

– Потому что он дергает вас по каждому пустяку. И заставляет работать его устным телефоном. Уже несколько раз при мне он просил вас что-то сказать Наде, хотя куда проще было бы самому сказать ей все, что он считает нужным. Он даже со своей подругой связывается только через вас, ни разу за это время я не слышала, чтобы он с ней разговаривал. Зато постоянно слышу: «Инна, позвони Галине и скажи…» Для меня это, прямо скажем, странновато. Или он по каким-то причинам не дружит с телефоном? Знаете, есть такая форма невроза, когда человек уверен, что телефон излучает какие-то опасные для здоровья волны и его лучше держать подальше от головы. Нет?

Инна смотрела на нее в упор, улыбалась, но молчала.

– И этот разговор с вами насчет доктора тоже меня поразил, – продолжала Настя. – Скажите ему, что у меня болит, и решите проблему так, чтобы у меня не болело. Признаюсь вам честно, для меня это просто цирк с конями. Безусловно, Петр Сергеевич чудесный человек и гостеприимный хозяин, а на небольшие странности имеет право каждый из нас. И я никоим образом не намерена обсуждать Петра Сергеевича. Но при этом я понимаю, что работать с таким человеком должно быть трудновато. Так что мой вопрос был, собственно, не о нем, а о вас.

Теперь Инна смеялась уже открыто, но совсем негромко, ее небольшие, сильно накрашенные глаза лучились задором и весельем.

– Я обожаю Петра Сергеевича, – ответила она мягко. – Если бы вы знали, сколько приятных минут я провожу дома, рассказывая мужу о каждой выходке Ворожца! Мне кажется, мы с мужем даже стали как-то ближе с того момента, как Ворожец взял меня на работу, он же неисчерпаемый кладезь для наших домашних шуток.

– И вас все это не раздражает? Все эти «позвони Галине» и «скажи Наде»? – не поверила Настя.

– Оооо, это вы еще совсем мало слышали! Я для Петра Сергеевича – руки, ноги и язык. У него только глаза и уши свои. Ну и мозги, само собой. У него в мобильнике в телефонной книге забиты только три номера: начальника УВД, мэра и мой. Все. Больше никому и ни по какому поводу он сам не звонит.

– Но почему?

Инна задумчиво посмотрела на нее, словно прикидывая, имеет ли смысл что-то объяснять гостье.

– Видите ли, Настя, у Петра Сергеевича было очень непростое детство. Не знаю, рассказывал ли он вам…

– Про мать-алкоголичку? Рассказывал.

– Ну, тогда подробности вас не удивят. Он с малых лет тащил все на своих плечах. И мать, и квартиру, и себя самого. Мыл, готовил, убирал, стирал, еще и зарабатывал при этом. И он так наработался, что, когда стал достаточно состоятельным, сказал себе: «Я больше никогда ничего не буду делать сам. Я буду платить за то, чтобы все делалось за меня и для меня. Больше пальцем не пошевельну». Вот такая странность у моего работодателя. Он может сутки напролет сидеть с бумагами, лично проверит каждую цифру в отчете, каждую букву в договоре, но в том, что касается личного, бытового жизнеустройства, он принципиально не будет ничего делать. Он не ленив, нет, он труженик, но вот такая особенность… Он может позвонить начальнику УВД или мэру и решить сложный вопрос. И в то же время не может себя заставить позвонить слесарю и попросить починить кран. Для слесаря существую я. С персоналом он вообще не разговаривает, общается со всеми только через меня. Даже с директорами своих предприятий. То есть деловые вопросы он решает с ними лично, разумеется, но назначать встречу и согласовывать время сам не станет ни за что. Например, ему нужен директор химкомбината. «Инна, вызови ко мне Парфенова на семнадцать часов». Я связываюсь, выясняю, что директор комбината в час дня уезжает в область, то есть приехать к Ворожцу он может примерно до полудня, чтобы не опоздать. А до полудня Петр Сергеевич занят, у него назначены еще какие-то дела. Докладываю. В ответ получаю: «Реши как-нибудь, чтобы этой проблемы не было». Как решить? Отменить утренние мероприятия? Отменить поездку директора в область? И вот так почти каждый день.