Три сестры, три королевы - Филиппа Грегори

– Но мне придется выйти замуж, – отвечаю я. – Сейчас все чудесно: дети здесь и двор отдыхает все лето. Хоть сейчас и кажется, что волноваться не о чем и лето будет длиться бесконечно, но мы-то знаем, что будет, когда придет осень. А зимой лорды снова начнут враждовать друг с другом, французы снова попытаются развязать войну с Англией нашими руками, а мой брат предъявит ко мне претензии, на которые мне нечем будет ответить. Проклятый лорд Дакр продолжит нападать на приграничные территории и поднимется голодный бунт. – К концу этого монолога мой голос уже дрожал. – Я не выдержу этого. Я не выдержу еще одной зимы в одиночестве.

Лицо Арчибальда моментально отражает наполняющее его сочувствие.

– Я готов отдать свою жизнь за вас. Мы все готовы это сделать, – говорит он. – А лорды приграничных земель – мои друзья. Скажите лишь слово, и мы приструним разбойников, соберем совет старейшин и убедим их действовать сообща. Вы же знаете, я происхожу из влиятельной семьи, одной из величайших в Шотландии. Мой дед, Джон Драммонд, – глава клана Драммондов, старика Отважного вы знаете, а мой отец пал при Флоддене, поэтому сейчас я глава семьи Дугласов. Это самые влиятельные семьи Шотландии. Только скажите, и мы вас защитим.

– Я знаю, что вы сделаете все, что в ваших силах, – говорю я. – И сейчас, летом, когда лорды здесь, при дворе, и рады этому, или на своих землях заняты своими делами, и охота удачна, и развлечений достаточно, я даже могу себе представить, что я в безопасности и что это будет продолжаться вечно. Но я знаю, что должна подготовиться к худшему. Я должна найти того, кто встретит невзгоды рядом со мной.

Он передает мне фрукты и бокал вина. Он двигается с такой легкой плавной грацией, что даже самые простые из его движений напоминают танец. Он никогда ничего не роняет и не проливает и не ругает собственную неуклюжесть, и он всегда очень хорошо одет. Среди других шотландский лордов, которые не отказывают себе в удовольствиях, в дальних поездках и отчаянных драках, и не утруждают себя гигиеной, он выделяется тем, что всегда хорошо выбрит, причесан, с чистыми руками, и его белье пахнет мылом и еще немного мускатом. Господь мне свидетель, юноша хорош собой, половина моих дам в него влюблены. Однако он относится к своему внешнему виду как к чему-то обычному, не отдавая себе отчета в том, как он хорош. Он помолвлен с девушкой, которая живет недалеко от его родного дома. Наверное, это было сделано, пока они были еще совсем детьми, как это принято в Шотландии. Однако он вовсе не ведет себя как мужчина, пообещавший свое сердце женщине. Джон Драммонд выставляет своего красавца внука, с его длинными ногами, стройностью и гибкой силой, широкими плечами и удивительно тонким кельтским лицом, темными глазами и волосами цвета осенних листьев, напоказ, как призового теленка.

– Джанет Стюарт из Тракуэра повезло, – замечаю я. Так зовут женщину, на которой он должен жениться. В ответ он склоняет голову и краснеет, но его глаза встречаются с моими.

– Это мне повезло, – говорит он. – Потому что я обещан одной из самых хорошеньких девушек Шотландии, а служу самой красивой королеве.

– О, между нами не может быть никакого сравнения, – тут же отвечаю я. – Я – мать двоих детей, вдова и уже старуха. Мне двадцать четыре года.

– Нет, не старуха, – возражает он. – Мне столько же лет, как и вам. Я и вдовец, так же, как и вы. А еще я граф Ангус, глава семьи. Я знаю, что такое ответственность.

– Джанет Стюарт ведь молода, не так ли? Она служанка?

– Ей почти тринадцать.

– Да она дитя! – с негодованием восклицаю я. – Я об этом не знала. Все говорят о том, как она хороша, вот я и подумала, что она – молодая женщина. Странно, что ты не предпочел кого-то своего возраста.

– Она моя маленькая суженая. Нас обручили, еще когда она была в колыбели. Я видел, как она росла, и ни разу не заметил в ней ничего дурного. Я женюсь на ней, когда она достигнет совершеннолетия. Но вы – моя королева, сейчас и навсегда.

Я наклоняюсь к нему, совсем немного.

– Так ты не покинешь меня, Арчибальд? Когда женишься на своей девочке-невесте?

– Называйте меня Ард, – шепчет он. – Мои возлюбленные зовут меня Ард.

Он любит меня. Я это знаю. Его пульс так же лихорадочно частит, как и мой, когда мы рядом, и у него тоже кругом идет голова. Я хочу, чтобы меня любил мужчина, я нуждаюсь в этом, и молодой граф Ангус, Ард, как я в уме называю его, явно это делает. И он никогда не покинет меня, всегда будет к моим услугам, рядом со мной на застольях, во время поездок, когда двор выезжает на прогулки, он будет играть с моими мальчиками, которых обожает. Ну разумеется, мне придется выйти замуж за кого-нибудь из правителей, короля Франции или императора, ради моего королевства и собственного будущего, но я всегда буду держать Арда рядом. Он будет моим рыцарем, моим кавалером, а я буду как дама в легендах и песнях трубадуров: обожаемая, но недоступная. И вообще, я считаю, что ему совершенно не обязательно жениться на Джанет Стюарт. Да, я даже позволю себе запретить эту свадьбу, пусть хоть эта девочка наполнит слезами целое озеро. Я же королева. И могу делать все, что сочту нужным, без всяких объяснений.

Я получаю письмо от Марии, моей сестры, которой в этом году исполнилось восемнадцать, но она все еще была дома и не замужем. Она пишет мне новости двора, который отправился в летнюю резиденцию. У них все в порядке, и потница не дошла до двора, который сейчас направляется на юг королевства. Иногда они пересаживаются на большие баржи, на которых играют музыканты, и тогда на берегах реки собираются зеваки, которые приветствуют их и бросают им мелочь и цветы, когда они проплывают мимо. Иногда двор путешествует верхом, и тогда перед ними движутся королевские знаменосцы, и в каждом городке им навстречу выходят горожане, чтобы восхвалить Генриха за его воинские доблести и победы во Франции и Шотландии и вручить ему кошели с золотом. У Марии в гардеробе уже нет места из-за платьев, купленных Испанией, и родня будущего мужа не перестает ее уверять в том, что невеста Кастилии достойна только самого лучшего. Они даже потребовали еще один ее портрет, и художник клянется, что Мария – самая красивая принцесса крещеного мира!

Она должна выйти замуж за Карла в следующем году, и они уже планируют неслыханную церемонию с множеством пиров, чтобы отпраздновать ее отбытие в Испанию. Чарльз Брэндон собирается непременно участвовать в турнирах и уверен в том, что победит. Генрих наградил его титулом герцога, что было превыше всяческих ожиданий. Некоторые при дворе считают, что ему был дарован такой высокий статус для того, чтобы он мог сделать предложение эрцгерцогине Маргарите, но Мария так не считает, о чем и спешит мне сообщить своим кривым детским почерком, ошибками, сделанными в ажитации, и комментариями и приписками на полях. Он вовсе не любит эрцгерцогиню, хоть она и без ума от него, она даже нисколечки ему не нравится. Он говорит, что сердце его отдано совершенно другой даме. И Мария считает, что ему был дарован такой титул, самый высокий в королевстве, просто потому, что Генрих очень его любит. Теперь Чарльза почитают как одного из величайших мужей Англии и воздают должное его заслугам. Он – лучший друг Генриха, и тот любит его, как родного брата.