Тарантул на каникулах - Наталья Александрова

Маркиз обернулся и увидел, что одна из стенных панелейотъехала, открыв матово поблескивающую стальную дверцу сейфа.

Дальнейшее было делом техники. Леня достал из своегонеизменного чемоданчика плоскую черную коробочку с голубоватымжидкокристаллическим экраном на верхней панели, подключил ее к замку сейфа,набрал код запуска. Устройство, оснащенное мощным микропроцессором, тихозаурчало, как сытый кот, по экрану побежали бесконечные колонки цифр. Леняоткинулся на спинку кресла — теперь ему оставалось только ждать.

И ждать пришлось не очень долго.

Не прошло и десяти минут, как мелькание цифр на экранепрекратилось, из сейфа донеслось негромкое гудение и дверь плавно открылась.

— Вот что такое технический прогресс! тихо проговорилЛеня. — Одни фирмы тратят миллионы на разработку новых сейфов, другие — наизобретение таких вот замечательных электронных отмычек, в результате всезаняты и зарабатывают хорошие деньги!

Он наклонился и заглянул в сейф.

Внутри лежала стопка каких-то бумаг, несколько толстыхбанковских пачек долларов и евро и шкатулка палисандрового дерева.

— Чужого нам не нужно, а вот это, я надеюсь, то, о чемя думаю… — Леня отодвинул в сторону деньги и документы, вынул из сейфа шкатулкуи откинул ее крышку.

Внутри лежало именно то, что он искал, — огромноепасхальное яйцо из розового полупрозрачного камня, оплетенное тончайшей золотойсеткой и усыпанное бриллиантами, изумрудами и сапфирами. С двух сторон яйцобыло украшено овальными миниатюрными портретами на эмали — тонкое девичьеличико с высоко поднятыми темными бровями и решительное лицо бравого усатогомужчины — должно быть, тот самый герцог Нассауский, заказчик этого сокровища, иего невеста, великая княжна.

Леня долго любовался яйцом и наконец положил его с тяжелымвздохом на стол.

— Чужого нам не нужно, — повторил он, — крометого, такую игрушку совершенно невозможно продать. Так что лучше будемдействовать, так сказать, в рамках закона и удовлетворимся страховой премией…

Теперь нужно было выполнить непременное требование страховойкомпании.

Леня снова открыл свой чемоданчик и достал из него вчерашнююгазету. Разложив газету на столе так, чтобы была отчетливо видна дата, онположил сверху яйцо и сделал несколько фотографий. На этих снимках было четковидно само яйцо, газету, подтверждавшую, что снимок сделан не раньше дня еевыхода, и кое-какие детали интерьера, подтверждавшие, что яйцо находится именнов кабинете Крайневского.

После этого Леня с глубоким сожалением убрал сокровище вшкатулку и поставил на прежнее место, в сейф. Придав всему содержимому сейфа первоначальныйвид, он закрыл его. Снова щелкнул золотой зажигалкой, и дубовая панель всталана место, закрыв сейф от посторонних глаз.

Теперь в кабинете все выглядело точно так же, как доЛениного посещения. Собственно говоря, здесь ничего не изменилось. Впервые засвою карьеру Маркиз ничего не взял в доме, куда проник с таким трудом.

Он и не собирался ничего здесь брать, однако кое-что хотелоставить.

Прежде чем уйти из кабинета, он достал из кармана конверт.Тот самый конверт, который Бурыгин перед смертью передал Светке, тот самыйконверт, который Лола под видом санитарного инспектора достала из ресторанногохолодильника.

Леня положил этот конверт на письменный стол и бесшумнопокинул кабинет.

Он представил себе, с каким удивлением Крайневский обнаружитзавтра этот конверт на собственном столе и как он будет удивлен, когдаознакомится с его содержимым!

Обратная дорога из кабинета прошла безо всяких затруднений.Покидая коридор второго этажа, Леня поставил на прежнее место миниатюрнуювидеокамеру, чтобы не оставлять в особняке Крайневских материальные признакисвоего недолгого присутствия.

Спустившись на первый этаж. Маркиз увидел на полу возлезадней двери Свету и Антона.

Они ползали по полу, явно кого-то преследуя.

— Вот он, держи, а то уползет под шкаф! Света скосилаглаза, увидела Леню и виновато потупилась.

— Тише! — Леня прижал палец к губам. Охрануразбудите! У вас что — Каролина сбежала?

— Нет, что ты! Мы просто увидели таракана и хотели егопоймать, чтобы посмотреть, как Каролина охотится…

— Я думал, в таких роскошных особняках тараканы неводятся!

— Это же старый дом, — рассудительно проговорилАнтон. — А в старых домах тараканы всегда живут, как с ними ни борись… Ну,этот от нас все-таки убежал…

— И нам тоже пора убегать, — Маркиз повернулся кСвете, — прощайся с Антоном и пойдем, а то вы тут устроили такой шум, чтокто-нибудь явно придет…

— Но ты обязательно еще придешь? — с надеждойспросил Антон.

— Обязательно! — успокоила его Света.

— И принесешь Кузю?

— И принесу Кузю, и научу тебя мяукать!

Герр Мюнцер проснулся в семь часов пятнадцать минут помосковскому времени. Ему не нужен был будильник. Его организм работал как часы,и просыпался он всегда в нужное время. Любимой поговоркой герра Мюнцера быластарая немецкая присказка: кто рано встает, тому Бог подает. Он сел на кроватии поглядел в окно. За окном сеялся мелкий дождик, необычный для этого временигода, и старый каштан грустно стучался в стекло. Утро было не самым лучшим, нона душе у герра Мюнцера светило солнце и щебетали птицы.

Сегодня он прекрасно выспался, и ему приснился замечательныйсон. В этом сне герр Мюнцер был богат и известен, он жил в собственнойроскошной вилле на берегу Женевского озера, и возле личного причалапокачивалась красавица яхта. А самое замечательное это то, что сон вполне можетосуществиться.

Полоса неприятностей, слава богу, кончилась.

Наконец-то удалось разобраться со злополучным яйцом Фаберже!Осталось поговорить с клиентом, объяснить ему, что мошенничество со страховкойпровалилось, и рапортовать начальству о своей удаче. Конечно, его повысят,наверняка переведут в какую-нибудь приличную страну, возможно даже, вШвейцарию.. Наконец-то можно будет уехать из этой ужасной страны, с ее грязью,невоспитанными жителями и ужасными бытовыми условиями.

Кроме того, ему наверняка выплатят значительную премию. Ведьэто совершенно несправедливо, что все деньги за удачную операцию достанутсяэтому невоспитанному русскому, как его… Маркизу! Герр Мюнцер выяснил, что этововсе не титул, а всего лишь прозвище, и сразу же утратил уважение к местномуспециалисту.

Герр Мюнцер сладко потянулся и встал с постели. Он брился,напевая веселую баварскую песенку, и принимал душ с давно забытымудовольствием.