Земля мертвых - Александр Прозоров

Что он знал о тысяча пятьсот пятьдесят втором годе, про который упоминал мастер, подбивая всех на штурм Кронштадта? В это время правил Иван Грозный, который убивал чуть ли не каждого встречного, а на всех остальных напускал опричников. А еще Иван Грозный взял Казань и посадил кого-то на бочку с порохом. А еще в это время была Ливонская война со Швецией, во время которой нас разбили и прогнали с берегов Балтийского моря. Вот только в каком именно году началась война? Может, она уже кончилась?

За дверью послышался шорох, она отворилась.

— Пойдем, человече, — ласково пригласил его дедок с изуродованным лицом.

«Надо напугать их колдовством, — твердо решил про себя Артур. — Они в древности глупые были, колдунов боялись. Можно войну предсказать».

В комнате со скругленными стенами, что располагалась у него над камерой, в небольшом пятне падающего из окна света стоял стол, за котором восседали три монаха в длинных балахонах. Еще двое мужчин стояло у стены — уже знакомый Команову воин и дедуля с черной окладистой бородой, в коричневой атласной рубашке и синих шароварах, заправленных в высокие сапоги цвета рубашки.

— He хочешь ли покаяться в грехах, сын мой? — поднялся навстречу Артуру один из монахов. — Не хочешь ли облегчить душу свою от деяний недостойных, отступиться от Диавола в мыслях и поступках своих?

— Уйди от меня! — рявкнул студент как можно тверже. — Знайте, что я самый могущественный колдун в мире! Я могу разносить в щепки целые города! Могу осушать реки! Могу предсказывать будущее! Я знаю… — и тут он вспомнил! — Я знаю, что в тысяча пятьсот пятьдесят третьем году англичане откроют Архангельск и начнут торговлю с Россией!

— О чем это он? — повернулся монах к мужику в атласной рубахе.

— Англичане, это те иноземцы, что воевали с Ганзейским союзом за право торговать с нами салом и воском, — пояснил мужчина. — А про каковой Арханагельск он толкует, не понимаю, отче, не обессудь.

В это время дедок, тихонько мурлыкая себе под нос, ловко накинул Артуру петлю на здоровую руку, на культю и, прежде чем чародей успел сообразить, что происходит, рванул свободный конец к себе.

— Эй, что ты делаешь?! — заметался Команов, чувствуя, как руки уходят за спину и куда-то вверх. — Отпусти!

— Сейчас семь тысяч шестидесятый год, во благодарение Господу, — перекрестился монах. — А ты о чем толкуешь?

— Подождите! — испуганно закричал бывший студент, чувствуя, как пол уходит из-под ног. — Я скажу! Важное скажу!

— Капитон, — тихим, но твердым голосом произнес мужчина в рубахе, и веревка немного ослабла.

— Глаголь, — разрешил монах.

— А это, — чувствуя, как кровь приливает к голове, неожиданно засомневался в своих познаниях Артур. — А Ливонская война уже началась?

Мужчины переглянулись, один из сидящих за столом монахов ткнул другого:

— Пиши.

— Про какую войну ливонскую речь ведешь? — вкрадчиво поинтересовался монах.

— Ну, эту… — чувствуя, как набухает от крови лицо, пробормотал Команов. — Которая при Иване Грозном была…

— Когда?! — громко рявкнул на него монах.

— Черт, не помню! — с историческими датами у Артура всегда было туговато.

— Капитон!

Руки поползли наверх, пол оторвался от ног и начал стремительно удаляться.

— Не помню… — морщась от боли в плечах пробормотал Артур. В висках стучала мысль о том, что нужно сдаваться и приходить на пересдачу.

— Когда? — спросил монах, и кивнул.

Дед поднял с пола длинный кнут, взмахнул им, и студент почувствовал, как правый бок его ожгло кипятком. От резкой боли он дернулся, тело утратило хрупкое равновесие и провисло вниз, вывернувшись в плечах. От жуткой, ни с чем несравнимой боли Команов заорал с такой силой, что стены пыточной камеры просто обязаны были рухнуть — но они устояли.

— Когда? — бок опять обожгло кипятком, а рывок тела сопроводился страшной болью в плечах.

— Не… Не знаю… — в ужасе выдохнул Артур.

— Что знаешь?

— С Россией воевали Швеция, Польша, Германия, Ливонский орден, — принялся торопливо излагать Команов. — По договору они получили земли у Финского залива, все подступы России к Балтийскому морю.

— У них уже есть договор?

— Да-а-а! — просительно застонал Артур, поскольку вопрос сопровождался ударом бича.

— Значит, успели сговориться, Павел Тимофеевич, — задумчиво произнес монах. — Вот почему магистр такой отваги набрался!

— Странно, Литва в изменнический союз не вошла, — удивился мужчина. — Слышь, чародей, Литва в договоре участвует?

— Да, — торопливо согласился Команов, пока его не успели ударить.

— Так в договоре Литва или нет?! — возмутила «атласную рубашку» непоследовательность пленника, и он дал отмашку палачу.

На Артура обрушился целый град ударов, от которых его мотало из стороны в сторону, а рубашка расползлась в лохмотья.

— Литва в договоре? — уточнил мужчина.

— Да, — простонал Команов, уже подозревая, что ждет его дальше.

Его еще несколько раз измочалили кнутом, выясняя, будет ли воевать Литва, потом стали спрашивать, когда война начнется. Студент был готов назвать любую пришедшую на ум дату, но даже прикосновение раскаленного железа не могло научить его, как перевести годы от рождения Христа в годы от сотворения мира.

Наконец монахи устали и прекратили задавать вопросы.

— Надо государю отписать немедля, — предложил один, но другой отрицательно покачал головой:

— Сие проверить надобно. Слова чародейские могут изветом оказаться и Русь с соседями рассорить навек.

Двое монахов и мужчина вышли из пыточной, а воин, наоборот, уселся рядом с записывающим ответы монахом.

— Как тебя зовут, чародей? — поинтересовался он.

— Артур, — не дожидаясь мер воздействия, прошептал студент.

— Кто привел вас на Неву, колдун?

Команов только жалобно простонал. Он успел сообразить, что правда не вызовет ничего, кроме новых мер воздействия, но как безопасно соврать, не знал.

— Вас кто-то из местных бояр вывел?

— Да, — прошептал Артур.

— Кто? — воин выбежал из-за стола, подскочил ближе, схватил его за волосы: — Кто вывел?

— Дозволь мне, Семен Прокофьевич, — отодвинул воина палач и взмахнул кнутом. — Ну, отвечай!

Мысль Коианова лихорадочно металась, ища выход, но без подсказки извне ничего придумать не могла.

— Не Волошин?

— Волошин, — с облегчением согласился Артур.

— Кто? Повтори!

— Боярин Волошин, — достаточно отчетливо прошептал пленник.