Я (не) продаюсь - Ана Сакру

Тигран кивает на конец салона и легонько сталкивает меня с колен в проход. Я теряюсь. Даже не ответит? Вот так: молча, сразу? На подкашивающихся ногах бреду к кабинкам за плотной шторкой. Не знаю, отчего меня качает больше: от того, что слегка дрожит борт, или от сбивающего с ног адреналина. Распахиваю дверцу и протискиваюсь в невероятно маленькое пространство.

Мда...что-то я погорячилась. Здесь проще стать сиамскими близнецами, чем сексом заняться. Хорошо хоть чисто...Более-менее...Брезгливо захлопываю крышку унитаза, стараясь не коситься на использованный комок туалетной бумаги, валяющийся на полу рядом с мусорным ведром. Кошмар, ну я и дура! Меньше надо голливудских фильмов смотреть. Нет уж, отменяется. Закрываю было за собой дверь, но не успеваю, так как внутрь ко мне протискивается совсем немаленький Тигран. Насколько он немаленький, я сейчас как никогда отчетливо понимаю, так как буквально вдавливаюсь в него, словно сардина в свою соседку по банке.

-Слушай, плохая идея,- бормочу в широкую грудь, задевая губами пугавицу на белоснежной рубашке,- Пойдём отсюда, а?

Хриплый смешок доносится сверху, жаркое дыхание шевелит волосы на макушке.

-А я уж думал, тебя инопланетяне подменили. А нет, тут, своя - родная. Но нет, Татлим... Надо нести ответственность за свои решения.

Сообщает Керефов назидательным тоном, дергает защелку, отрезая нас от остального мира, уверенным движением подсаживает меня на тумбу раковины и становится меж моих разведенных ног.

-Прямо в лужу посадил, - шиплю раздраженно.

-Извини,- и под мой возмущенный возглас задирает мне юбку чуть ли не до пояса.

-Чтобы не намочить,- невинно поясняет Керефов творящийся беспредел, уже откровенно посмеиваясь,- И потише веди себя. Все конечно итак догадаются, что мы тут делаем. Но хочется, чтобы хоть не в подробностях представляли.

-Не представят, потому что нечего представлять. Ничего не будет,- отрезаю твёрдым голосом.

Тигран на это улыбается и молчит. Только горячие руки начинают поглаживать меня по спине, сначала успокаивающе, мягко. Потом сильнее, с нажимом. Минуют скомканную юбку на талии, спускаются к бёдрам, сминают ягодицы.

-Тигран...

-Тшш...Мы быстро...- он вжимается в меня всем телом, и я остро ощущаю эрекцию, трущуюся сквозь ткань брюк о внутреннюю поверхность моего бедра.

Мужчина подтягивает меня к самому краю пластиковой столешницы. Металлическая обводка обжигает холодом ягодицы. Влажное касание языка на шее. Одна рука зарывается мне в волосы, вынуждая запрокинуть голову назад.

За какие-то секунды всё меняется. Становится жарко, воздух уплотняется. Отравляющее возбуждение разливается по телу. И неподходящее, не предназначенное для этого место лишь добавляет ему терпкой остроты. Кусаю губы, пытаясь в голос не застонать, когда он пальцами проверяет меня. Сама дергаю ширинку и приспускаю резинку боксеров, чтобы обхватить горячий шелковистый член. Рассеянно улыбаюсь, когда Тигран инстинктивно толкается мне в руку. Ищу мужские губы своими. Языки сплетаются в горьком жадном поцелуе. У него вкус прощания, сожалений, благодарности. В груди собирается тяжесть, мешая дышать. На ресницах скапливается ненужная влага. Не могу, так щимит. Обнимаю Тиграна крепче. Если бы мне хватило сил, я бы наверно ему сейчас все ребра переломала. Утыкаюсь носом в шею. Жадно вдыхаю его запах, слизываю вкус.

Хочу запомнить.

Счастливо всхлипываю, наконец ощущая такую правильную наполненность внизу живота. Нервные окончания взрываются зудящим кайфом.

-Бля...Татлим... - хриплый шепот на грани слышимости, ещё что-то совсем уж неразборчивое. Нежное, знойное, терпкое.

Влажное прерывистое дыхание на моём виске. Тугие толчки в разбухшем от пульсирующей крови лоне. Я хочу запомнить. Сейчас невозможно поверить, что так ещё с кем-то будет. Цепляюсь за каждое мгновение. Смакую его, крепко зажмурив глаза. По телу росыпью то и дело прокатывается сладкая дрожь. Снова поцелуй: уже развязный, пошлый, глубокий. Ягодицы больно елозят по мокрой столешнице. Ускоряющиеся резкие фрикции нагнетают закипающее удовольствие. Его пальцы в волосах инстинктивно собираются в кулак, тянут мои волосы назад. Поцелуй превращается в сбитое рваное дыхание рот в рот. Тесно в собственном теле. Так тесно...Он меня словно выталкивает из агонизирующей оболочки. Ещё толчок, глубокий, распирающий, и мы попадаем за грань вместе. Тигран приглушенно стонет, а потом вдруг шипит, сцепив зубы. Но я только через пару секунд понимаю, что прокусила ему плечо, пытаясь не застонать в голос. Сбивчиво дышу, завороженно смотря на маленькие красные пятнышки на белоснежной рубашке.

-Прости...

В ответ он просто лениво целует меня.

-Пошли, а то меня что-то ноги не держат. Ядовитая ты наверно, Татлим,- хмыкает, отстраняясь.

Во взгляде мелькает что-то тяжелое.

-Отравила меня.

-Ой, ну ладно уж. Жить будешь,- нервно хихикаю в ответ и, спрыгнув со столешницы, понимаю, что и у меня коленки дрожат.

-Ну да, куда денусь,- легко соглашается Тигран и выталкивает меня из кабинки.

* * *

Стоит сделать первый шаг вниз по трапу, как горькое ощущение, что сказка моя кончилась, прошивает насквозь. Кутаюсь в вязаную кофту от октябрьского питерского ветра, влажного и колючего, пробирающего до костей. Вдыхаю промозглый запах реальности и с тоской обвожу взглядом тяжелые свинцовые тучи, плотно затянувшие небо. Дом. В Тигране неуловимо меняется что-то, стоит ему ступить на идеальный асфальт взлётной полосы. Напряженный профиль, неизменный телефон в руке, резкий голос в трубку. Небрежно кивает мне через плечо, чтобы шла за ним, набирая очередного абонента. Отбирает мою сумку, не глядя.

-Да, вернулся...Да, вечером заеду, подпишу. Да знаю я, что застопорили. Со Злобиным сам поговорю, давай.

Я отворачиваюсь, рисуя узор на стекле трансферного автобуса. Только бы не расплакаться... Тишина за спиной, а затем Тигран матерится себе под нос и опять кого-то набирает.

-Да, здравствуй, Пётр Николаич, да, вернулся...

Такое ощущение, что по Керефову соскучился весь мир, который со скрипом крутился без него, в то время как обо мне не вспомнила ни одна живая душа. Ольке набрать что ли? Точно. Ведь пятница, вечер. Она дома, надеюсь, а то у меня и ключей-то нет. Звоню- не берет. По спине ползёт липкий холодок. Я ведь её предупреждала, когда приеду. Вчера смской писала. Захожу в вотсап и вижу, что сообщение не прочитано. Чёрт. Ну возьми ты трубку, дурында! Ну не к маме же ехать? Не хочу к маме. Это как признать свою полную несостоятельность и выкинуть жизни белый флаг. Опуститься до уровня Виталика. Ещё и дядя Костя там, новый мамин муж, вечно сокрушающийся о том, что такая девчонка пропадает, и норовящий засватать мне Юрика, своего сына от первого брака. "Директор магазина, Нюшка, не твоя мышь компьютерная! И с руками, вон на даче видела гальюн какой сделал, аховый же гальюн! "- звучит в голове дяди Костиным басом. Меня невольно передёргивает, я уже вижу этот задушевный семейный вечер на маминой кухне со срочно вызванным из соседнего дома Юриком. Нет, лучше на коврике у Олькиной двери ночевать...