Жизнь продолжается - Александр Махнёв

Утром Виктор с помощниками отнёс часть собранных накануне документов в гостиницу – и бегом к замполиту.

– Как там наш проверяющий?

– Анализирует документы, – сделав серьёзное лицо, ответил комсомолец.

– А что же он из норы глаз не кажет?

– Так ведь и пиво тоже интересное, не только протоколы, – отшутился Виктор.

– Ну-ну.

Часов в десять зазвонил городской телефон.

– Сергей Иванович, Фёдор это. Как дела, как обстановка?

– Нормально всё. Трудимся.

– Как там мой комсомол?

Работает, документы анализирует, как мне доложили.

– Ну, да ладно, пусть трудится. Я вот что тебе хотел сказать. Друзья поездку на денёк организовали, на озеро, с ночлегом, ты не обидишься, если я послезавтра подъеду?

– Какая там обида, вы ведь проверяете меня, не я вас. Всё нормально, отдыхайте.

– Если там меня спрашивать будут, ты уж скажи – в город, мол, в горком партии отъехал. Договорились?

Прошёл ещё один день. Начальник политотдела дивизии периодически позванивал замполиту полка – интересовался ходом проверки. Планировал и сам подъехать, переживает, проверка, как-никак. А вдруг что не так? Сергей Иванович с трудом отговорил его от поездки. Так он прислал своего комсомольца, как сказал, «для усиления».

Теперь уже комсомол армейский вместе с дивизионным коллегой вместе «анализировали» документы, а полковой комсомолец был у них на подхвате: то протоколы поднесёт, то расписания занятий или планы политико-воспитательной работы и прочее. Всё это шло стопками в руках, а чешское пивко – в незаметном портфельчике.

Замполит делал свои дела, решал служебные вопросы, их в полку ох как много, однако и секретаря комитета комсомола периодически дёргал – что да как?

– Так всё вроде нормально, анализирует по-прежнему, – уже без улыбки, устало докладывал Витя, поглядывая на свой портфель.

– А питается он где? Что-то я его не видел в столовой. И в подразделения не появляется. Удивительно.

– Ну-ну.

На четвёртый день проверки Фёдор Дмитриевич, бодро позвонив поутру замполиту, задав дежурный вопрос: «Как дела?» и уточнив, не искал ли кто его, вновь растворился. На сей раз он был приглашён уже на свадьбу сына своего одноклассника, но твёрдо пообещал поутру подъехать.

А в это время комсомол, уже с помощником из дивизии, продолжал настойчиво работать с документами.

– Доклад пишет – доложил Сергею Ивановичу секретарь комитета комсомола.

Ну-ну.

Вот и пятница, сегодня подведение итогов проверки. Фёдор Дмитриевич планировал разбор провести с политсоставом полка в пятнадцать часов, а в семь вечера уже и поезд. Билеты для проверяющих давно заказаны.

Да что-то нет его из города, где он там застрял?

Инспектор приехал к одиннадцати часам. И сразу к своему коллеге по проверке.

– Как, комсомол, готов? Смотри, выступать на совещании сам будешь, – Фёдор Дмитриевич пристально посмотрел на Бориса.

– Что-то ты зелёный какой-то, приболел, что ли?

– Да, прихватило желудок, побаливает.

– Вот тебе раз, а речь кто держать будет?

– Так я вам доклад написал, посмотрите.

– Ну, пошли. Сергей Иванович, мы пообщаемся, вы не против?

И Фёдор Дмитриевич с Борисом уединились в кабинете партийного комитета полка. Примерно час длилась беседа. О чём судили-рядили офицеры, замполит не знал, но по всей вероятности, разговор сложился не из приятных.

К половине первого из распахнутой двери парткома пулей вылетел Боря. Цвет лица у него был уже не зеленоватого оттенка, а ярко-пунцовым. Скорым шагом он направился к гостинице.

– Вот хорошо ему, пиво побежал допивать, там ещё бутылок пять оставалось, – пошутил полковой комсомолец.

– Так это ты его неделю в номере на пиве держал? Я же предупреждал, не пей в полку!

– Так я ни-ни, вы же видели, я каждый день к вам приходил докладывать. А пиво он сам попросил и деньги свои давал – сказав это, комсомолец покраснел.

– Ладно, с тобой потом разберусь.

Сергей Иванович зашёл в кабинет.

– Ты представляешь, Сергей Иванович? Оказывается, этот молодец даже в подразделения не соизволил появиться, всё, видите ли, документы анализировал, насмотрелся на проверках, как мы бумаги смотрим. Так мы ведь и смотрим, но и с людьми общаемся, с офицерами, с солдатами в казармах разговариваем!

– Ну, работничек, ну, подсунули!

– Он тут наизусть расписания занятий выучил, планы выходных дней. Насмотрелся писанины, и вывод делает о политико-моральном состоянии. Мол, слабое состояние, плохо в полку.

– Откуда ты, – говорю, – выводы такие делаешь? Так у них, – отвечает, – в первой батарее вообще боевых листков нет, а в эксплуатационной роте в январе два бойца подрались, в протоколе комсомольского собрания об этом прописано, а в справке замполита об этом нарушении ни слова. Ну, ты представляешь!? Это я, пень старый, прошляпил. Ведь инструктировал, рассказывал, что да как делать надо. Всё буквально по косточкам разложил. Так нет, заперся в номере и анализирует, видите ли. «Анализатор», чёрт бы его побрал! Ну и проверка! Как подправлять будем, замполит полка? Пять дней прошло, а сказать людям мне нечего. Что будем делать?

– Фёдор Дмитриевич, а давайте сделаем так. Пусть замполиты расскажут о подготовке к съезду Партии, доложат, что сделано, какие проведены мероприятия, их результаты, эффективность. Они, в общем, к этому готовы, я настраивал. А уж потом вы резюмируете, о других полках расскажете, нам полезно будет послушать.

– Пожалуй, резон в этом есть. Давай после обеда, часиков в пятнадцать и соберёмся. А мне дай свой кабинет, пойду готовиться. Пусть твой комсомол Борису передаст – быть в кабинете в три часа. Я тут ему прилично наподдавал, мне кажется, он меня бояться начал. Ничего! Учить неучей надо.

Инспектор, явно повеселев, быстрым шагом пошёл на второй этаж штаба, в кабинет Сергея Ивановича.

Разбор результатов проверки, точнее, разговор с офицерами-политработниками получился. И не просто получился, а был интересным и взаимно полезным. Полковые услышали много нового о политической работе в частях и соединениях армии, а проверяющие, выслушав местных товарищей, много узнали полезного и важного о практике воспитательной работы в подразделениях полка, в канун очередного партийного съезда.

Уже на вокзале, у поезда, Фёдор Дмитриевич потиху так, чтобы комсомол не услышал, говорил замполиту:

– Сергей Иваныч, ещё раз извини меня, что не здорово всё получилось. Увлёкся я домашними проблемами. Друзья, родители, сам понимаешь. Плохо получилось. А самое главное, Борьку этого я упустил, не знал, что он «самостоятельный» такой. Это надо же, на проверке в полку ни разу из номера гостиничного не вышел. Ишь ты, «аналитик». И доложить в армии об этом не доложишь, сам виноват. Ладно, буду думать, что делать.