Мимо денег - Анатолий Афанасьев

— Совершенно как мы с вами. Насчет этого не волнуйтесь. Из нее лепили морковку, но я научила ее выплевывать таблетки. А пытка током пошла ей только на пользу.

— Ну пожалуйста, можно спросить? — пропищала Кира.

— У Кирки суицидальный синдром, — пояснила Хакамада авторитетно. — Протекает неадекватно. Два раза делали дезинфекцию, и вот чирикает себе, как птичка.

— Хорошая девочка, — похвалил Корин. — Что ты хочешь узнать?

— Только не обижайтесь… Там, откуда вы пришли, все мужчины такие волосатые?

— Кирка, угомонись! — шуганула Земфира Варваровна. — Не обращайте внимания, Люцифер батькович. У нее суицид замешен на сексуальном неврозе.

— Почему же? Отвечу. — Корин не понимал, почему ему так приятно беседовать с двумя полоумными. Единственное, что смущало, — трепетная голубая жилка на шее девахи. — Не спеши туда, детка. Мужчины там разные, но они тебе не понадобятся. Вот в чем штука.

— Совсем не понадобятся? — огорчилась Кира. — Значит, это буду не я, а другая?

— Там все другое. Но намного лучше, чем здесь.

— Чем же лучше? — усомнилась Кира. — Если там не будет любви, что же хорошего?

— О-о, — мечтательно протянул Корин, — словами не объяснишь. Любовь — это грязь, детка. А там — осуществление всех желаний. Сама увидишь.

— Поскорее бы, — прошептала Кира, не отводя от Корина восторженных глаз. — Пожалуйста, возьмите меня с собой! Ну что вам стоит?

Корину пришлось сделать усилие, чтобы от нее оторваться. Голубая жилка сводила с ума. Он перевел взгляд на толстуху.

— Ирина, куда ее увезли?

— Откуда мне знать? Наверное, в какой-нибудь притон. Послушай Кирку, Люцифер батькович. Она тебе больше подходит. У нее мозги набекрень. Анька тебя разочарует. В ней слишком много человеческого. Ей даже не успели сделать лоботомию. Все откладывали, откладывали, вот и дооткладывались. Тут и приказ пришел.

— Чей приказ?

— А то сам не знаешь.

— Кириенки, что ли?

Земфира Варваровна сипло заржала.

— Удивляешь, любезный. Есть звери пострашнее Кириенки. С нами-то что будешь делать? Придушишь или как?

— Ой, пожалуйста, ну пожалуйста, — заново всполошилась Кира. — Убейте поскорее.

— Одно могу обещать, — уверил Корин. — Когда найду Анека, вернусь и за вами. Помоги найти, Ира.

— Да что ж, слышала краем уха, будто Микки Мауса поминали.

— Кто такой?

— Люцифер батькович, ты словно с луны свалился. Знаменитый олигарх Трихополов. Грех не знать.

Корин напряг память — и она послушно вызвала из небытия образ черно-белого человечка, говорливого и подвижного, похожего одновременно на черта из табакерки и на светлоокого Леля со своей дудочкой. Еще будучи начинающим бизнесменом, Корин удивлялся, что есть же такие люди, которые без мыла проскользнут в любую щель. Он никогда не завидовал Трихополову, но отдавал должное его умению превращать в золото, подобно Мидасу, все, к чему прикоснется.

— Зачем ему понадобилась больная девушка?

— У богатых свои причуды. И потом, сия тайна вообще велика есть. Зачем люди соприкасаются друг с другом? Одни с теми, другие с этими… И всегда невпопад. Этот вопрос мы скоро поставим на фракции.

— Все равно должно быть какое-то логическое объяснение.

— Анька красивая, — встряла Кира. — Но в постели я ничуть не хуже. Хочешь попробовать, ангел?

— Еще слово, бесстыдница, — предупредила Хакамада, — и я тебе врежу.

Корин понял, что больше ничего не добьется от полоумных, но и того, что узнал, достаточно. С появлением на горизонте Трихополова задача усложнялась, но это лишь взбудоражило его. На секунду он заколебался. Оставлять свидетелей глупо, но…

— Девочки, поклянитесь, что никому не расскажете обо мне.

— Клянусь демократией, — гордо заявила Земфира Варваровна. — Не беспокойся, Люциферище, нам по-любому никто не поверит.

Кира сползла с постели и вцепилась в его колени.

— Пожалей, ангел! Убей меня, убей!

Корин осторожно отпихнул ее ногой, дивясь вспыхнувшему в глубине оледенелого сердца огоньку. Вокруг темной поникшей головки страдалицы мерцало голубоватое сияние. Он нагнулся, пальцем прижал жилку на ее шее. Девушка в экстазе прошептала:

— Смелее, любимый, еще смелее… Ну!

В коридоре опамятовался и несколько мгновений собирался с мыслями. Что за наваждение накатило? Жалость была ему неведома, да и при чем тут жалость? К оставленным за дверью нелепым созданиям он испытал что-то вроде чувства родства: словно два куска кровоточащего мяса оторвал от себя.

И тут в конце коридора появился человек в вечернем костюме, разряженный, как на бал, с танцующей походкой, и мозг Корина мгновенно просигналил: опасность! На ярком свету люминесцентных ламп он не мог отчетливо разглядеть его черты, но сразу догадался: это охотник. Хуже того, танцор знал, на кого собирался напасть, потому что заранее, издалека передернул затвор пистолета, который держал в руке. И двигался как хорошо тренированный боец. И остановился ровно на такой дистанции, которую трудно преодолеть одним прыжком. Первое, что пришло в голову: подлюка-доктор каким-то образом освободился от пут и вызвал охрану. Вот к чему приводит малейшая небрежность. Но как только мужчина заговорил, это предположение исчезло, хотя Корин не взялся бы объяснить — почему?

— Одно лишнее движение, — предупредил мужчина, — и у тебя в башке появится дырка, голубок.

Корин вспомнил, что на нем белый халат, и повел себя так, как, по его представлению, должен вести себя сотрудник «Белой дачи»: изобразил растерянность, легкий испуг и одновременно возмущение.

— Кто вы? Что вам нужно?

Охотник, высокий и стройный, но худенький, как стайер — наверное, Корин мог бы переломить его двумя пальцами, — представился официально:

— Майор Сидоркин, особый отдел. Не рыпайся, парень. Стань лицом к стене и подними руки вверх.

— Не имеете права! — Корин сдвинулся вперед, майор синхронно отступил, вытянул руку — и Корин почти физически ощутил, как траектория полета пули уперлась ему в переносицу.

— К стене, сука! — рявкнул Сидоркин, наверняка перебудив весь этаж.

У Корина не осталось сомнений, что ублюдок выстрелит, и он послушно повернулся спиной. Он не сомневался, что легко справится с досадной помехой, которую представлял собой оборзевший вооруженный мент, но сначала собирался узнать, откуда тот так внезапно появился. Если действительно из каких-то органов, а не из больничной охраны, то, значит, секретная служба каким-то образом села ему на хвост. Сам по себе такой поворот событий мало его беспокоил, но все же создавал некоторые трудности в дальнейшем поиске Анека. У этих спецслужб, насколько он помнил, имелась вредная привычка впиваться в намеченную жертву намертво. Их специально для этого тренировали, как бульдогов.