Мертвое побережье - Сергей Зверев

Грузовичок рванул вперед. Он несся прямо на стену, составленную из бочек. Морпехи, находившиеся там, не успели отреагировать. Они не ожидали от русских подобных действий. Грузовик снес бочки и помчался дальше. Американцы едва увернулись от разлетавшихся в разные стороны емкостей. Пулемет от удара отбросило вперед. Он упал поперек дороги, и грузовик проехался по нему, выводя из строя. «Хорошо, что овечек мы оставили у Ахмеда», – мысленно похвалил себя Батяня, пытаясь выжать из грузовичка еще большую скорость. Дипломаты ничего не понимали, но инстинктивно чувствовали беду. Старлей же был твердо уверен, что его командир протаранил заграждение из бочек не ради пустой забавы или лихачества, а потому, что к этому его вынуждала ситуация. И Вадим, и его соотечественники, сидя в кузове, смогли первыми увидеть метавшихся морпехов. Десантник сразу же щелкнул затвором автомата. Лавров, не останавливая грузовик, передал управление англичанке. Ее это несколько огорошило, однако спорить она не рискнула. Майор же прямо на ходу перебрался в кузов, готовясь присоединиться к напарнику и вместе с ним защитить дипломатов и журналистку от настырных американцев.

Морпехи запрыгнули в свой грузовик – несколько человек в кузов, один за руль. Трайпл залез в кабину, и машина помчалась за грузовичком русских. Батяня не стал ждать, когда противник откроет стрельбу, и начал стрелять первым. Вадим последовал его примеру. Американцы тут же ответили огнем – стрелять начали бойцы, находившиеся в кузове. Трайпл высунулся в боковое окно кабины и тоже открыл стрельбу по русским. Сибил старалась не оглядываться. Хотя все, что происходило сзади, хорошо просматривалось в зеркало заднего вида. Она крепко держала руль, словно это способно было прибавить машине и силы, и скорости, и капельку неуязвимости. Англичанка была уверена, что главное в этой гонке – достичь города. Там уж наверняка все стало бы гораздо проще. «Должны же быть у повстанцев силы правопорядка или что-то в этом роде», – лихорадочно размышляла она, гоня грузовик к городской черте.

Дипломаты сидели в кузове у самой кабины. Антон обнимал жену и сына. Ирина так и не разрешила Игорю взяться за автомат. Виктору же взять оружие не позволил Батяня. «Пока вы все под нашей охраной», – заявил он, продолжая выпускать очереди в сторону грузовика с морпехами. Ответные пули пролетали где-то совсем рядом, задевая борта кузова.

Вадим в очередной раз попытался прицелиться. Короткий участок ровной дороги сделал свое дело: пули угодили в лобовое стекло вражеской машины и прошли сквозь него. Водитель встрепенулся, подавшись немного назад, успел лишь тяжело вздохнуть и, закашлявшись, испустил дух. Трайпл спешно перехватил у убитого руль и сумел выровнять ход машины, которая начала отклоняться в сторону обочины. Он открыл двери и вытолкнул труп водителя наружу, после чего уселся за руль поудобнее. Одной рукой управлял, второй держал положенный перед собой автомат и нажимал на спусковой крючок.

Увидев, как командир обошелся с трупом бойца, остальные морпехи неожиданно зароптали. Лейтенант слышал их недовольное бурчание и в нецензурной форме приказал заткнуться и стрелять по русским: «Или будете ждать, пока они вас не угрохают первыми?» Солдаты продолжали стрельбу, стараясь зацепить кого-то из стреляющих мишеней. Вскоре удобная ситуация подвернулась. Один из русских, выпустив автоматную очередь, собирался скрыться за «щитом» заднего борта, но не успел – американец изловчился и выстрелил в него.

Старлей схватился за руку. Пуля угодила в предплечье правой руки и прошила мышцы насквозь, прочертив по кости. Автомат упал на дно кузова, за ним упал и Вадим. Сжимая от боли зубы, он схватил автомат левой рукой и попытался приподняться. Ему хотелось, несмотря ни на что, продолжить бой.

– Я вам покажу кузькину мать... – бормотал он.

– Вадя, ложись! Я не хочу, чтобы мы тебя закопали! – командным тоном прокричал Батяня и высунулся из-за борта, нажимая на курок. Пули угодили в боковое зеркало на грузовике с американцами. Близость свинца заставила Трайпла втянуть голову в плечи, но не остановила его. Оба грузовика давно бы поравнялись, если бы не колдобины и незатихающая перестрелка.

Журналистка облегченно вздохнула – грузовик въехал в город. Но ни одного солдата или полицейского, которых ей хотелось бы увидеть, нигде не было. На гул, исходивший от несшихся грузовиков, выбегали зеваки – правда, мало кто из них рисковал открыто показаться на улице. Мало ли что могла означать та гонка, свидетелями которой они вдруг стали? Сибил приходилось наугад ориентироваться в новом для себя городе. Узкая улочка с маленькими домиками упиралась в более широкую. Дома на ней были покрупнее. Англичанка даже заметила несколько многоэтажных зданий, которые виднелись где-то на другом конце улицы. Не раздумывая, она повернула в ту сторону.

Дорога шла под небольшим уклоном. Ехать по ней в спокойной обстановке было бы большим удовольствием. Однако приходилось не просто ехать, а уходить в отрыв от чертовых преследователей, не собиравшихся отставать. Алан тоже выехал на широкую улицу. Движение под уклон ему понравилось – появлялся шанс настигнуть русских. Он нажал на педаль газа и ощутил себя гонщиком. Грузовик мчался по городу с бешеной скоростью. На небольшом изгибе дороги, поджидавшем впереди, Трайпл едва сумел вписаться в поворот и сбил пару горожан, стоявших на обочине. Не обращая внимания на крики и плач, он продолжал двигаться к своей цели. Его бойцы не прекращали стрельбу. Батяня осторожно отстреливался: уж ему-то было не все равно, что пули могут попасть в мирных жителей...

Внезапно улица закончилась резким поворотом на девяносто градусов. Сибил вывернула руль и опешила – она выехала на площадь, где находилась толпа манифестантов. Пришлось быстро реагировать, чтобы не врезаться в толпу. Она снова вывернула руль, на этот раз почти до упора. Грузовичок от этого накренился и на двух колесах проехал мимо толпы, никого не задев, и только после этого перевернулся набок. Русские свалились на землю, а журналистка осталась на водительском месте в полувисящем состоянии, крепко держась за руль.

Поворот под прямым углом на людную площадь стал неожиданностью и для Трайпла. Однако, в отличие от Сибил, он не сумел ничего предпринять. Управляемый им грузовик врезался в толпу, давя стариков, женщин, детей. Шокированные манифестанты едва успели осознать произошедшее и тут же подняли вой и налетели на заглохший автомобиль. Ни лейтенанту, ни его людям не удалось применить оружие. Масса возмущенных людей, налетевших на них, была настолько большой, что грузовик оказался перевернутым в считаные секунды. Ливийцы вытащили американцев из машины, желая лишь одного – осуществить возмездие. Алан и его морпехи пытались сопротивляться, однако ни боевой опыт, ни физическая сила каждого из них не значили ровным счетом ничего перед огромной толпой, готовой разорвать виновников на части. Толпа жаждала расправы и осуществила ее, не позволив американцам даже опомниться. Таким бесславным оказался конец лейтенанта Алана Трайпла и его людей.

До отправления танкера в Италию оставалось пятнадцать минут. Русские были готовы к эвакуации. Серебряковы, Гончаров и раненый Сиводедов уже находились на борту. Лавров же еще не успел подняться, он стоял перед трапом и разговаривал с Сибил.