1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов

Из 65 субмарин, имевшихся в составе КБФ в начале войны, в строю осталось 11 относительно боеспособных единиц, причем 5 из них категорически требовали ремонта и замены изношенных механизмов. В итоге для нарушения вражеских коммуникаций на подходах к Курляндскому полуострову были развернуты 4 подводные лодки.

Самым результативным стал экипаж С-13 под командованием капитана 3 ранга А. И. Маринеско. Поздним вечером 30 января он потопил вышедший из Готенхафена пассажирский лайнер «Вильгельм Густлов» водоизмещением 24,5 тысячи тонн. На борту теплохода, следовавшего постоянным курсом 12-узловым ходом с включенными навигационными огнями в сопровождении дряхлого миноносца «Леве», находилось примерно 9000 гражданских лиц, 918 курсантов второй учебной дивизии подводных сил, 162 раненых солдата и 173 члена экипажа. Всплыв в надводное положение, Маринеско зашел на цель со стороны берега и с дистанции 700 метров дал залп «веером». Через пятнадцать секунд три торпеды поразили судно, четвертая застряла в торпедном аппарате. Еще через час «Густлов» — гордость национал-социалистической флотилии «Сила через радость» — лежал на дне Балтики. Подоспевшим кораблям удалось спасти 904 человека, в том числе 528 курсантов. С-13, уклонившись от атак сторожевиков, ушла в открытое море. Через десять дней Маринеско снова повезло. В ночь на 10 февраля он потопил госпитальное судно «Генерал фон Штойбен» (который классифицировал как легкий крейсер «Эмден») водоизмещением 14,6 тысячи тонн, на борту которого находилось 4267 человек — раненые солдаты и беженцы. В живых осталось 659 пассажиров.

17 апреля отличилась гвардейская подводная лодка Л-3 под командованием капитана 3 ранга В. К. Коновалова, потопившая грузопассажирское судно «Гойя» в 5230 тонн вместе с 7000 беженцев и раненых.

Таким образом, основными жертвами трех самых знаменитых атак советских субмарин стали женщины и дети общим числом около 20 тысяч человек. В советских «исторических исследованиях» утопленники с «Густлова» (среди них 390 недоучившихся курсантов) превратились в «3700 квалифицированных специалистов-подводников; фашистский подводный флот потерял более 80 так необходимых ему подготовленных экипажей». Раненые с «Генерала Штойбена» обернулись некой танковой дивизией, спешившей на защиту Берлина, а жертвы «Гойи» — отборными эсэсовцами и офицерами-подводниками. Особо одаренные борзописцы уничтожение «Густлова» стали именовать «атакой века», а Маринеско — «подводником № 1», сорвавшим ни много ни мало планы «тотальной подводной войны и морскую блокаду Англии». Патриотично возбужденные личности считали вопиющей несправедливостью тот факт, что героического капитана, кроме всего прочего, прославившегося в бригаде подплава, как «систематический пьяница» и неисправимый бабник и, едва закончилась война, уволенного с флота с понижением в воинском звании на две ступени, «завистники» не представили к званию Героя Советского Союза. Ведь на другой чаше весов — «атака века» и «подводник № 1», совершивший шесть боевых походов и потопивший четыре транспорта суммарным водоизмещением 42 557 тонн.

Куда там, скажем, Отго Ведигену, командиру U-9, потрясшему мир уничтожением трех английских броненосных Крейсеров в течение одного часа 22 сентября 1914 года. Или Гюнтеру Прину, 13 октября 1939 года проникшему на U-47 в, Казалось бы, надежно охраняемую военно-морскую базу Скапа-Флоу и тремя торпедами потопившего на якорной стоянке линкор «Ройял Оук». А всего за четыре месяца Прин потопил 15 судов суммарным тоннажем 89 тысяч тонн. Или вот еще: 29 ноября 1944 года американский капитан Джозеф Инрайт на субмарине «Арчерфиш» пустил на дно самый большой авианосец Второй мировой войны «Синано» полным водоизмещением 72 тысячи тонны, следовавший в охранении трех эскадренных миноносцев. Подлодка U-109 за три боевых похода уничтожила 29 транспортов общей вместимостью 150 тысяч тонн. «Гроссмейстер» Отто Кречмер за семнадцать месяцев боевой работы потопил 44 торговых судна и два миноносца — 266 тысяч тонн, и это больше, чем сумел добиться весь советский подводный флот за четыре года войны.

Эти достижения, надо понимать, меркнут на фоне блистательной «атаки века».

Конечно, к Александру Ивановичу не может быть вопросов. Он свою Звезду Героя, присвоенную посмертно в 1990 году, заслужил честно: в сложной обстановке тактически грамотно атаковал и уничтожил два вооруженных транспорта противника — не требуя судовых ролей и рискуя жизнями всего экипажа (буквально накануне, 6 января 1945 года, в Данцигской бухте погибла С-4 капитана 3 ранга А. А. Клюшкина. Перед войной Балтфлот получил от промышленности 13 подводных лодок типа «С»; уцелела только «тринадцатка»).

В принципе, даже если бы у немецких судов все борта и были расписаны Красными крестами, для Маринеско это не должно было иметь значения. Большевики, отринув «буржуазные предрассудки», не признавали международных конвенций о законах и обычаях войны. Первый приказ, отданный балтийским подводникам вице-адмиралом В. Ф. Трибуцем 22 июня 1941 года, требовал: «Развернув лодки в средней и северной частях, топить все корабли противника по праву неограниченной подводной войны». В этой связи Руге заметил: «Специалисты по международному праву не достигли единства в вопросе о том, создает ли появление новых видов оружия в морской войне новое право. Победители попросту действуют, и они правы».

Другие подводники добились гораздо меньших результатов. Хотя целей для атак имелось в избытке, однако, по немецким сведениям, за четыре месяца от нападений субмарин «погибло 7 или 8 пароходов и одно госпитальное судно», более 99 % судов достигли портов назначения невредимыми. Согласно современным российским данным, в 1945 году 17 подводных лодок совершили 27 боевых походов, потопив 14–16 транспортов. Причем весь период хорошо охраняемые военные конвои продолжали беспрепятственно перевозить немецкие войска, но советским подводникам на глаза они «не попадались». К примеру, в первой декаде февраля на пути из Курляндии в Свинемюнде находились два десятка транспортов с дивизиями 3-го танкового корпуса СС и другими подразделениями. Всего из Либавы, Виндавы, Данцига, Кольберга и Свинемюнде морем было вывезено свыше 400 тысяч солдат и офицеров и 2,5 миллиона человек гражданского населения.

В реляциях адмирала В. Ф. Трибуца Балтийский флот топил вражеские корабли по дюжине в день:«11 апреля в воздух поднялось 328 самолетов. Они уничтожили 13 транспортов, 6 сторожевых кораблей, 1 миноносец и повредили 6 транспортов. На следующий день вылетело 400 самолетов. На дно было пущено 4 транспорта, танкер, 2 сторожевых корабля, быстроходная десантная баржа, повреждено несколько транспортов…

Замечу, что результаты боевой работы долго были видны в западной части Данцигской бухты: на мелководье, вдоль косы Хель, повсюду торчали из воды надстройки затонувших кораблей и транспортных судов. Только в районе между Кёнигсбергом и Ростоком их насчитывалось 370…»

А с неба сыпались звезды — на грудь и на погоны.

Однако при ближайшем рассмотрении успехи как-то не впечатляют. К примеру, 5 мая 1945 года командование ВВС флота затеяло операцию по уничтожению немецких кораблей на рейде Свинемюнде. Целью № 1 был эскадренный броненосец «Шлезиен» образца 1905 года. В ходе трех массированных налетов тремя авиаполками было произведено 135 самолето-вылетов, израсходовано 4 торпеды и 180 авиабомб разных калибров, в том числе 15 штук ФАБ-1000. В сидящий на мели, взорванный и покинутый экипажем корабль удалось добиться трех бомбовых попаданий, в результате которых была сбита фок-мачта и добавилась еще одна пробоина в подводной части, что, в общем-то, почти ничего не изменило в техническом состоянии броненосца. В свое оправдание летчики-торпедоносцы заявили, что «Шлезиен» активно маневрировал!