Золотые розы - Патриция Хэган

Эмбер не забывала об этом ни на минуту.

– Не могу еще раз не сказать, что вы прекрасны, как богиня, сеньорита Эмбер, – послышался голос Диего, и она вернулась к действительности. – Все мужчины завидуют мне.

Хотя платье и на этот раз выбирал Валдис, Эмбер вынуждена была признать, что оно подходит ей как нельзя лучше. Сшитое из темно-желтого атласа, оно имело глубокое декольте в форме сердца и рукава, присобранные на плечах и сужающиеся к локтям, пышно отделанные по низу великолепными кружевами палевого оттенка. По корсажу оно было украшено не стеклярусом, а мелким жемчугом, россыпь которого поблескивала также на подоле, повыше кружевных оборок. Платье очень шло Эмбер, и Диего пыжился от гордости, ведя ее под руку через широкие двойные двери.

– Надеюсь, Эмбер, вы успели полюбить бой быков, – вещал он, весь сияя. – Даже многие мексиканки находят это развлечение варварским, жестоким. Хотелось бы узнать ваше мнение.

– По-моему, это самое жестокое и отвратительное, самое бессмысленное развлечение, которое только придумали люди!

– Вот как! – воскликнул удивленный Диего. – Тогда зачем же вы приняли мое приглашение? Неужели только для того, чтобы немного побыть со мной наедине? Тогда мне следовало пригласить вас на прогулку по окрестностям.

– Дело не в вас… – смущенно начала она, сожалея о том, что высказалась так откровенно, и не зная, как теперь исправить дело.

– Я просто пошутил, сеньорита! – засмеялся Диего, довольный впечатлением от своих слов. – На самом деле я прекрасно знаю, зачем вы здесь… да и все знают. Поверьте, в столице слухи разносятся с той же быстротой, что и в провинции. Говорят, Арманд Мендоса посвятил вам последнего убитого им быка. Кроме того, вчера на балу от меня не укрылось выражение вашего лица в тот момент, когда вы смотрели на него.

– Вы очень ошибаетесь, сеньор де ла Приерда, – поспешила заверить его Эмбер. – Дело обстоит совсем не так, как вам кажется. Однажды вечером я заблудилась во время прогулки, забрела на пастбище, и только вмешательство сеньора Мендосы спасло меня от верной смерти. С тех пор мы с ним друзья.

– Друзья! – повторил Диего со смешком и потрепал ее по руке. – Матадоры не посвящают быков просто друзьям.

– Не понимаю, почему мы должны говорить на эту тему. Неужели вам нечего больше сказать мне?

– Отчего же, есть, и даже очень много. Можно, например, поговорить о корриде. Я обожаю объяснять женщинам тонкости боя быков. Некоторые считают это занятие спортом, кровавым спортом, но это мнение ошибочно. Коррида – представление, сеньорита. В известном смысле его можно сравнить с интригой большого литературного произведения. Скажем так: интрига романа под названием «Коррида» подчинена одной цели – убийству быка. А теперь представьте себе, что вы хотите изменить ход сюжета из чувства отвращения к кровопролитию. Это будет то же самое, что изменить развитие романа о Юлии Цезаре, потому что вам не хочется, чтобы великого диктатора убили. – Диего усмехнулся, заметив выражение лица Эмбер, и продолжал: – Можно также сравнить корриду с балетом. Она столь же грациозна, столь же захватывает. К тому же в балете неопытный танцор тоже может пострадать. Просто немного углубите этот акцент, представьте себе, что вы смотрите постановку балета, в котором сама жизнь участников зависит от того, насколько они опытны в своем искусстве. Суть корриды, сеньорита, состоит в том, чтобы человеческий дух восторжествовал над плотью, причем не только животного, но и самого матадора. Я имею в виду, что для начала матадор должен победить самого себя – свой страх, – только тогда он сумеет одержать победу над быком.

Эмбер вспомнилось то, что накануне высказывал ей Арманд, и она кивнула.

– Не тот храбр, кто ничего не боится, ибо, как говорили древние римляне, подлинное мужество есть победа над страхом. Самые мужественные люди порой чувствуют страх сильнее, чем люди обычные, но они встречают его лицом к лицу. Матадор, выходящий на арену, покрывается ледяной испариной ужаса… даже Арманд Мендоса, хотя он, возможно, утверждает обратное.

– Я не так хорошо знаю сеньора Мендосу, чтобы беседовать с ним о вещах настолько интимных, – холодно заметила Эмбер, у которой не было ни малейшего желания делиться с Диего откровениями Арманда.

Напоминание об Арманде заставило ее оглядеться в надежде, что тот окажется где-нибудь поблизости и заметит ее, однако Диего вел ее слишком быстро, почти тащил за собой, и она вынуждена была часто смотреть под ноги из опасения обо что-нибудь споткнуться. Вскоре Эмбер осенило, как избавиться от спутника, по крайней мере ненадолго: она решила сделать вид, что оступилась. К счастью, под ногу действительно подвернулась глубокая колея от колеса, и Эмбер застонала почти непритворно.

– Мне кажется, я подвернула ногу, – пожаловалась она Диего, который успел ее подхватить и теперь смотрел с тревогой. – Нельзя ли где-нибудь присесть?

Оглядевшись, тот заметил поблизости скамью и предложил Эмбер опереться на его руку всей тяжестью. Как только она осторожно села, он опустился на колено, приподнял ее ногу и осмотрел.

– Припухлости я не вижу. Возможно, она проявится позднее, но пока нога выглядит, как обычно. Впрочем, если желаете, я могу отвезти вас обратно в гостиницу.

– Нет-нет, теперь, после ваших объяснений, я нахожу корриду более интересной, – заторопилась Эмбер, которой не хотелось упускать возможности еще раз увидеть Арманда. – Если вы принесете мне стакан холодной воды, мне сразу станет лучше. А я тем временем немного отдохну здесь.

Она одарила Диего взглядом, в который вложила мольбу и столько тепла, сколько позволили ее артистические способности.

– Разумеется, сеньорита! Советую вам пока не двигаться и не вставать со скамьи. Я вернусь очень быстро.

С таким напутствием он отправился на поиски прохладительного напитка, а Эмбер начала озираться в поисках Арманда. Однако к ней подошел не он, а тот, кого она хотела видеть куда меньше.

– Вот уж не знал, что этот тип способен на такую трогательную заботу! – сказал Корд Хейден с саркастической усмешкой.

Эмбер подняла глаза и встретила холодный взгляд.

– Я был поблизости и видел весь спектакль. Значит, я был прав, считая тебя умелой притворщицей.

– Почему бы тебе не оставить меня в покое? – крикнула она и вскочила на ноги.

– Судя по тому, как ты вела себя, – невозмутимо продолжал Корд, – ты надеялась убить сразу двух зайцев: на время избавиться от Диего и привлечь внимание Арманда. Похоже, второй из них в данный момент не жаждет твоего общества. Он закрылся в своей комнате и дуется. Я бы даже сказал, он мрачнее самой темной тучи. Сроду не видел его в таком состоянии. Что, черт возьми, ты натворила на этот раз, чтобы так расстроить Арманда?

– Я? Я ничего такого не сделала… – пролепетала Эмбер, смущенная этой неожиданной атакой. – Пожалуйста, избавь меня от своих инквизиторских допросов. Кому, как не тебе, знать, как легко у Арманда меняется настроение.