Витязь - Арина Теплова

— Надеюсь, мы еще встретимся в схватке, Корнилов, — зло бросил Самойлов, сверкая на него ненавистным взором. — Вот тогда и посмотрим кто кого!

Вот и теперь, почти уже позабыв, что было этой весной, Корнилов, возвращаясь в столицу, следовал за казаками, с интересом разглядывая пеструю разряженную русскую публику, приветствующую их полк. В какой-то момент шествие чуть затормозило свой ход и Павел остановился рядом с одной из трибун. Суровое лицо его не выражало никаких эмоций и походило на изваяние. Безразличный хладнокровный взор его методично рассматривал блестящую толпу дворян, которая находилась перед ним. Переведя очередной раз глаза с вельможи, осыпанного бриллиантами, на изящную женскую фигурку, стоявшую рядом, Корнилов вдруг замер. Взгляд Павла дотоле безразличный оживился и он с интересом начал рассматривать молоденькую девушку в светло-розовом легком платье, которая в упор смотрела на него. Ее светло-золотистые волосы, собранные вверх, венчала маленькая розовая шляпка с цветами. Лицо девушки показалось молодому человеку невероятно знакомым.

Он прищурился, напрягая зрение, чтобы лучше ее разглядеть, чувствуя, что очень хорошо знает ее. Прелестное лицо юной красавицы, с яркими зелеными глазами, в обрамлении темных ресниц, полные губки и нежный цвет кожи, привели Корнилова в замешательство. Павел почувствовал, как его сердце сильно забилось, отчетливо осознавая, что перед ним никто иная, как Лиза. Давно забытые чувства вмиг нахлынули на него. Сквозь туман прошлых любовных воспоминаний, он диким взором рассматривал ее стройную фигурку и прекрасное родное лицо. Волнение, которое охватило Корнилова, было так велико, что он, непроизвольно, направил своего коня ближе к трибуне, где на уровне его глаз, как раз находилась девушка.

Рядом с ней стоял высокий худощавый господин в темно зеленом фраке. В цилиндре, с тростью и с надменным выражением лица. Он как то по-свойски подставлял Лизе локоть и сердито глядел по сторонам. Вмиг осознав, что это, наверняка, и есть Арсеньев, Павел лишь на минуту успел задуматься, не спуская напряженного взора с Лизы и ее спутника, как его громко окликнули сзади:

— Майор Корнилов, двигайтесь!

Павел, словно опомнился и, отвернув голову от трибун, увидел, что казачий полк уже в десятке метров от него и двигается далее. Корнилов, тут же, пришпорил своего жеребца и поскакал иноходью далее. Но, его существо требовало другого. Не выдержав напряжения, он все же вновь повернул голову в ту сторону, где стояла Лиза. Краем глаза он заметил, что она что-то говорит своему спутнику на ухо. Напоследок Павел лишь успел заметить, как Лиза и ее спутник направились к выходу, протискиваясь через толпу. В следующий момент его жеребец дико заржал. Павел вновь вынуждено отвернул голову от трибун и отметил, что нечаянно наехал на пегую лошадь крайнего казака, припечатав морду своего жеребца прямо спину усатого мужчины.

— Осторожнее, милейший! — воскликнул казак, возмущенно сверкая на Корнилова глазами.

— Извините, сударь, — пролепетал Павел, напряженно смотря перед собой и чувствуя, как его сердце дико стучит глухими ударами в груди.

Едва дождавшись, когда пройдет колонну его полк, Корнилов только достигнув отметки, где войска собирались воедино, чтобы далее следовать по своим казармам, кратко бросив команду ротмистру Дьячкову, галопом устремился обратно к трибунам. С обратной стороны, где толпилось множество экипажей и карет, он резко осадил жеребца, проводя лихорадочным взором по сторонам. Лишь на краткий миг он увидел тех, кого искал. Стройная фигурка Лизы в розовом платье быстро исчезла в карете, а затем ее спутник тоже взобрался вслед за нею в экипаж и, стукнув тростью по крыше, закрыл за собой дверцу. Карета быстро покатила по дороге, удаляясь от Корнилова, который был всего в тридцати метрах от дороги. Павел долго всматривался в очертания удаляющегося экипажа и думал лишь о том, что вовсе не так хотел вернуться на родину.

Санкт-Петербург. Дворец князя Горчакова,

1815 год, Февраль, 27

Корнилов вошел в просторный помпезный кабинет после приглашения адъютанта. Горчаков сидел за столом и что-то писал. Едва молодой человек вошел, князь поднял на него взор и, молча, указал на стул. Павел прошел и сел на указанное место. Горчаков быстро закончил фразу на листе бумаги и только после этого поднялся на ноги. Корнилов так же встал.

— Майор Корнилов по вашему приказу прибыл, — отчеканил Павел, выпрямившись.

— Приветствую вас, Павел Александрович, — сухо сказал князь и, выйдя из-за своего широкого стола, приблизился к молодому человеку. — Вы, как и всегда расторопны и точны. Явились незамедлительно.

— В регулярной армии этому учат с первых дней, — вымолвил Корнилов, внимательно посмотрев на князя Горчакова. Алексей Иванович Горчаков, военный министр Российской империи, слыл человеком простым и добрым. В свое время, пройдя турецкую, польскую войны, а так же повоевав и против Наполеона, он не растратил своего юношеского задора и живости. Сорока шести летний, подтянутый и моложавый князь Горчаков, в настоящее время, ведал всем военным ведомством огромной империи и контролировал все действия и передвижения регулярной русской армии. Корнилов уважал Горчакова, ибо не раз на войне оказывался под его командованием и знал, что князь вовсе не кичится своим положением и знатностью.

— Еще прошлой осенью вы подали рапорт о намерении служить и принимать участие непосредственно в военных действиях, — заметил князь, остановившись в пяти шагах от Корнилова.

— Так точно, ваше высокопревосходительство.

— Как вы знаете, в настоящее время, Россия не ведет никакой войны, — без эмоций заметил Горчаков.

— Да, знаю.

— Однако, на днях, появилась реальная ситуация, в которой вы можете пригодиться. Дело весьма опасное и щекотливое.

— Я слушаю.

— Ваша задача предельно проста, — начал Алексей Иванович. — Вы должны поехать во Францию, непосредственно, в Париж под видом путешественника. В действительности вы будете нашим тайным агентом. Вы станете нашими глазами и ушами. Вы должны собирать нужную информацию и тайно и быстро передавать нам сюда. Да, у нас есть свои послы и официальные люди в Париже, но они на виду и слишком заметны. За ними постоянно следят. Вы же поедете под видом прогулки навестить свою тетушку Жанну-Беатрису, графиню де Майи.

— Тетку Жанну? — удивленно вскинул брови Корнилов.

— Ну да. Графиня де Майи, ведь, ваша двоюродная тетка, не так ли?

— Так, — согласился, нахмурившись, молодой человек. — Но, эта вульгарная стареющая мадам, никогда не вызывала во мне симпатии. Хотя она и баловала меня, когда я был ребенком. Она невозможно глупа и ветрена. В прошлом году, когда наш полк стоял в пригороде Парижа, у меня даже мысли не возникло навестить ее, а, нынче, вы предлагаете мне ехать к ней в гости?

— Да. И не просто предлагаю, а приказываю, — сказал просто Алексей Иванович. — И я думаю, что она далеко не так глупа, как вы выразились. И явно хитра и изворотлива. Ей одной из немногих дворян Франции удается удержаться на плаву при быстро меняющейся власти в этой стране. И при обезглавленном короле, она была в чести. И после революции она стала одной из немногих, кого не тронули и не отобрали состояние и особняк. При Наполеоне она хоть и держала нейтралитет, но все же ее так же не трогали. Теперь же, после войны она отлично поладила с новым Людовиком. Если бы она была, как вы говорите, глупа, она бы не смогла усидеть на своем месте и сохранить все свое состояние, уж поверьте.