Сломанные девочки - Симона Сент-Джеймс

Разумеется, подруги заметили, чем она занимается. Соня честно призналась им, о чем пишет, но поначалу не хотела показывать свои рисунки. Даже сейчас, после стольких ночей за радиопередачами и разговорами, она немного стеснялась своего дневника. Но в конце концов она показала его Роберте, а затем и остальным. Роберта читала молча и выглядела мрачной, а у Снеси во время чтения текли по щекам крупные слезы. Под конец она крепко обняла Соню и долго не отпускала.

Когда за дневник взялась Кейти, лицо у нее побелело и стало жестким и непроницаемым, точно каменным. Она сидела на краю кровати, положив дневник Сони себе на колени, и переворачивала страницу за страницей, не говоря ни слова. Соня сидела рядом с ней, подвернув под себя ноги, и грызла ноготь на большом пальце. Содержимое дневника оказалось для Кейти полной неожиданностью, но Соня не могла понять, как та к нему относится, потому что Кейти смотрела вниз, и глаза ее были прикрыты ресницами. Соня ждала.

Наконец Кейти захлопнула дневник обеими руками так громко, что звук разнесся по всей комнате, – яркий жест, как и все жесты Кейти.

– Ты должна стать писательницей, – сказала она.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Соня.

– У тебя талант, – ответила Кейти, разглядывая цветы на обложке дневника. – Ты умеешь рисовать и хорошо пишешь. Это талант, Соня, а с его помощью можно зарабатывать деньги.

Соня опустила палец и приоткрыла рот.

– Ты имеешь в виду работу?

– Ты можешь стать писательницей, – терпеливо повторила Кейти, понимая, что потребуется время, чтобы эта идея дошла до Сони. – Ты сможешь писать книги и статьи. Тебя будут печатать. И тогда тебе не придется выходить замуж.

Девочки не раз говорили о том, как им не хочется иметь семью. Сомневалась только Сисси. В принципе она была не против детей, но ее пугала та часть, где нужно целоваться и заниматься сексом. Остальным девочкам парни казались бесполезными существами, но им было непонятно, как выжить в этом мире без мужа и не превратиться в безумную старую деву вроде Леди Ку-ку. Выхода из этой ситуации они не видели не в последнюю очередь потому, что единственным доступным им источником информации об интимных отношениях был роман «Любовник леди Чаттерлей».

– Я не смогу написать книгу про Равенсбрюк, – сказала Соня.

Кейти поглядела на нее своими темными цепкими глазами. Она была такой красивой, что порой на нее было больно смотреть: волосы, черные, как вороново крыло, идеальный лоб, брови вразлет, прямой нос и рот, который почти никогда не двигался и не выражал эмоций. Соня уже знала, что, чтобы определить настроение Кейти, нужно следить за ее глазами – мимика ее никогда не выдавала.

– Почему? – спросила Кейти.

– Никто не захочет об этом читать, – указала Соня на дневник. – Это просто воспоминания глупой девочки. Они не имеют значения. Особенно если завтра мы все погибнем в ядерной войне.

Кейти посмотрела на нее долгим взглядом, и по ее глазам было видно, как быстро сменяются мысли у нее в голове. Это был взгляд расчетливой Кейти – Соня его узнала.

– Ну тогда не пиши, – сказала она прямо. – Не обязательно писать про Равенсбрюк. Но ты правда умеешь писать и рисовать. Это может быть книга о чем-то другом.

– О чем?

– О чем захочешь. – Кейти вернула ей блокнот. – Можешь писать детские сказки вроде «Винни-Пуха». Или что-то для взрослых. Как «Любовник леди Чаттерлей».

Соня только рассмеялась в ответ. Именно этого Кейти и добивалась. На щеках у Сони рдел румянец: некоторые отрывки из книги девочки зачитывали друг другу вслух во время своих ночных посиделок.

– Такое я написать не смогу, – сказала она, – потому что, как мы только что решили, я не стану выходить замуж. А писателю нужно опираться на собственный опыт.

Кейти закатила глаза, заставив Соню снова рассмеяться.

– Поверь мне, про собственный опыт лучше ничего не писать. Том был весь потный, и от него воняло нафталином.

Соня продолжала смеяться, хотя это была грустная история. Она знала, что для Кейти смех был оружием, которое позволяло пережить случившееся.

– Знаешь что? – спросила Соня.

– Что?

– Когда я тебя впервые увидела, я немного испугалась.

Кейти пожала плечами. Она к этому привыкла. Ее все боялись, ведь она была красивой, смелой и очень сильной.

– А сейчас?

«А сейчас я тебя люблю», – хотела сказать Соня, но вместо этого ответила:

– А сейчас мне кажется, что тебе нравится читать грязные книжки. Поэтому ты хочешь, чтобы я их писала.

Губы у Кейти дрогнули в изумленной усмешке, которую она быстро подавила.

– Напиши книжку о девочке из интерната, – сказала она.

Это была спонтанная идея, но Соня неожиданно почувствовала ее силу. После этого разговора она несколько дней обдумывала предложение Кейти, пролистывая свой дневник. Она могла бы прекратить рисовать Равенсбрюк и начать делать портреты своих подруг. В любом случае она и так уже почти закончила с лагерем.

Соня сделала несколько эскизов – кого-то она рисовала по памяти, а кого-то с натуры, когда на нее не смотрели. Слов она пока что не придумала – еще не знала, о чем будет ее история. Героини были уже ей известны, так что и слова найдутся.

Однажды Соня получила письмо от своих двоюродных бабушки и дедушки, которые оплатили ей поездку через Атлантику. Они изредка ей писали и иногда приезжали на Рождество, но ни разу не предлагали забрать ее к себе. Эта пожилая пара не горела желанием обзаводиться детьми. Но последнее письмо сильно отличалось от предыдущих – в нем бабушка с дедушкой приглашали Соню приехать к ним на выходные.

Соня перечитала письмо несколько раз и даже показала подругам, пытаясь понять его смысл. Почему они внезапно решили ее позвать к себе? Зачем им это? Может быть, они хотят забрать ее из Айдлуайлда и поселить у себя? В ее душе тревога смешивалась с надеждой. Как она могла покинуть Айдлуайлд и своих подруг, которых считала сестрами?

Бабушка и дедушка всегда говорили, что против детей. С другой стороны, у нее может появиться собственная комната… Свой двор… И каждое утро она будет просыпаться в своей постели и идти в школу…

Она приняла приглашение и стала с нетерпением ждать поездки.

Было 19 ноября 1950 года.

Ей оставалось жить 10 дней.

Портсмут, Нью-Гемпшир

Ноябрь 2014 г.

Перед входом в крошечное кафе Фиона несколько раз потопала ногами, чтобы стряхнуть с ботинок ошметки присохшей грязи. Утром земля была покрыта тонким слоем снега, который быстро таял на дороге, что делало ее поездку из Вермонта довольно рискованной. Тем не менее она прибыла в Нью-Гемпшир вовремя, чтобы успеть встретиться с Робертой Монтгомери, в девичестве Грин.